Лаврентьев, Александр Иванович

Александр Иванович Лаврентьев
генерал-майор Александр Иванович Лаврентьев
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	артиллерия, Генеральный штаб
Звание	генерал от инфантерии
Сражения/войны	Венгерский поход 1849 г.
Награды и премии

Алекса́ндр Ива́нович Лавре́нтьев (1830—1894, Ялта) — русский генерал, военный писатель.

Биография

Родился 6 сентября 1830 г.; образование получил в 1-м кадетском корпусе, из которого 26 мая 1849 г. был выпущен прапорщиком в 6-ю артиллерийскую бригаду и тотчас принял участие в войне с Венгрией, был сражении под Дебречином и во взятии крепости Мункач. В 1853 г. Лаврентьев окончил Императорскую военную академию и затем занимал должности по Генеральному штабу. В этот период им было составлено «Военно-статистическое обозрение Кутаисской губернии». В 1863 г. Лаврентьев был командирован для рекогносцировки юго-западной Финляндии и принимал участие в составлении военно-топографической карты её. К этому времени относятся его работы: «Территориальная система военного управления» («Военный сборник», 1862, № 7) и «Статистические очерки губерний Царства Польского», имевшие важное значение из-за вспыхнувшего в 1863 г. мятежа. Тогда же Лаврентьев был приглашён П. К. Меньковым сотрудничать в «Военном сборнике» для составления военно-статистических очерков наших и иностранных вооружённых сил. В 1872 г. по выбору Д. А. Милютина Лаврентьев был назначен главным редактором «Русского инвалида» и «Военного сборника». С 1877 по 1884 г. Лаврентьев состоял членом Комитета по устройству и образованию войск, также являлся членом Военно-учёного комитета Главного штаба. 30 августа 1874 г. Лаврентьев был произведён в генерал-майоры (со старшинством от 30 августа 1875 г.), в следующем году удостоен орден св. Владимира 4-й степени за беспорочную выслугу 25 лет в офицерских чинах, 30 августа 1885 г. получил звание генерал-лейтенанта, а в 1893 г. — в генералы от инфантерии с увольнением от службы.

Среди прочих наград имел ордена св. Станислава 1-й степени (1878 г.), св. Анны 1-й степени (1881 г.), св. Владимира 2-й степени (1884 г.)

Умер 25 марта 1894 г.

Многосторонне образованный и начитанный, Лаврентьев до последних дней жизни сохранил живой интерес ко всему, что касалось науки и искусства; гуманный в своих воззрениях, чистый и преданный долгу, он с необыкновенной теплотой и добродушием относился ко всем окружающим.

Избранные сочинения

• Географические и статистические очерки Царства Польского. СПб., 1863
• Кутаисское генерал-губернаторство, состоящее из Кутаисской губернии, владений: Мингрелии, Абхазии и Сванетии и приставств: Самурзаханского и Цебельдинского. СПб., 1858
• Местная или территориальная система военного управления. СПб., 1862
• Очерки вооружённых сил европейских государств. Турция. СПб., 1862

Источники

• Военная энциклопедия / Под ред. В. Ф. Новицкого и др. — СПб.: т-во И. В. Сытина, 1911—1915.
• Глиноецкий Н. П. Исторический очерк Николаевской академии Генерального штаба. СПб., 1882
• Некролог // «Русский инвалид», 1894, № 69
• Некролог // «Исторический вестник», 1894, № 5
• Список генералам по старшинству на 1886 год.

Отрывок, характеризующий Лаврентьев, Александр Иванович

Но самое поразительное явление недействительности высших распоряжений в то время было старание Наполеона остановить грабежи и восстановить дисциплину.
Вот что доносили чины армии.
«Грабежи продолжаются в городе, несмотря на повеление прекратить их. Порядок еще не восстановлен, и нет ни одного купца, отправляющего торговлю законным образом. Только маркитанты позволяют себе продавать, да и то награбленные вещи».
«La partie de mon arrondissement continue a etre en proie au pillage des soldats du 3 corps, qui, non contents d'arracher aux malheureux refugies dans des souterrains le peu qui leur reste, ont meme la ferocite de les blesser a coups de sabre, comme j'en ai vu plusieurs exemples».
«Rien de nouveau outre que les soldats se permettent de voler et de piller. Le 9 octobre».
«Le vol et le pillage continuent. Il y a une bande de voleurs dans notre district qu'il faudra faire arreter par de fortes gardes. Le 11 octobre».
[«Часть моего округа продолжает подвергаться грабежу солдат 3 го корпуса, которые не довольствуются тем, что отнимают скудное достояние несчастных жителей, попрятавшихся в подвалы, но еще и с жестокостию наносят им раны саблями, как я сам много раз видел».
«Ничего нового, только что солдаты позволяют себе грабить и воровать. 9 октября».
«Воровство и грабеж продолжаются. Существует шайка воров в нашем участке, которую надо будет остановить сильными мерами. 11 октября».]
«Император чрезвычайно недоволен, что, несмотря на строгие повеления остановить грабеж, только и видны отряды гвардейских мародеров, возвращающиеся в Кремль. В старой гвардии беспорядки и грабеж сильнее, нежели когда либо, возобновились вчера, в последнюю ночь и сегодня. С соболезнованием видит император, что отборные солдаты, назначенные охранять его особу, долженствующие подавать пример подчиненности, до такой степени простирают ослушание, что разбивают погреба и магазины, заготовленные для армии. Другие унизились до того, что не слушали часовых и караульных офицеров, ругали их и били».
«Le grand marechal du palais se plaint vivement, – писал губернатор, – que malgre les defenses reiterees, les soldats continuent a faire leurs besoins dans toutes les cours et meme jusque sous les fenetres de l'Empereur».
[«Обер церемониймейстер дворца сильно жалуется на то, что, несмотря на все запрещения, солдаты продолжают ходить на час во всех дворах и даже под окнами императора».]
Войско это, как распущенное стадо, топча под ногами тот корм, который мог бы спасти его от голодной смерти, распадалось и гибло с каждым днем лишнего пребывания в Москве.
Но оно не двигалось.
Оно побежало только тогда, когда его вдруг охватил панический страх, произведенный перехватами обозов по Смоленской дороге и Тарутинским сражением. Это же самое известие о Тарутинском сражении, неожиданно на смотру полученное Наполеоном, вызвало в нем желание наказать русских, как говорит Тьер, и он отдал приказание о выступлении, которого требовало все войско.
Убегая из Москвы, люди этого войска захватили с собой все, что было награблено. Наполеон тоже увозил с собой свой собственный tresor [сокровище]. Увидав обоз, загромождавший армию. Наполеон ужаснулся (как говорит Тьер). Но он, с своей опытностью войны, не велел сжечь всо лишние повозки, как он это сделал с повозками маршала, подходя к Москве, но он посмотрел на эти коляски и кареты, в которых ехали солдаты, и сказал, что это очень хорошо, что экипажи эти употребятся для провианта, больных и раненых.
Положение всего войска было подобно положению раненого животного, чувствующего свою погибель и не знающего, что оно делает. Изучать искусные маневры Наполеона и его войска и его цели со времени вступления в Москву и до уничтожения этого войска – все равно, что изучать значение предсмертных прыжков и судорог смертельно раненного животного. Очень часто раненое животное, заслышав шорох, бросается на выстрел на охотника, бежит вперед, назад и само ускоряет свой конец. То же самое делал Наполеон под давлением всего его войска. Шорох Тарутинского сражения спугнул зверя, и он бросился вперед на выстрел, добежал до охотника, вернулся назад, опять вперед, опять назад и, наконец, как всякий зверь, побежал назад, по самому невыгодному, опасному пути, но по знакомому, старому следу.