Лаутен
| ||
| Страна |
Восточный Тимор | |
|---|---|---|
| Включает |
5 подрайонов | |
| Административный центр | ||
| Официальные языки | ||
| Население (2010) |
59 787[1] (8-е место) | |
| Плотность | ||
| Площадь | ||
|
| ||
| Часовой пояс | ||
| Код ISO 3166-2 |
TL-LA | |
Лаутен (тетум Lautein, порт. Lautém) — один из 13 округов Восточного Тимора. Занимает крайнюю восточную оконечность острова Тимор. Площадь территории составляет 1813,11 км². Административный центр — город Лоспалос, расположен в 248 км к востоку от Дили.
География и климат
На западе район граничит с округом Баукау, на юго-западе — с округом Викеке. На севере омывается водами моря Банда, а на юге — водами Тиморского моря. В состав округа входят также крайняя восточная точка острова Тимор, мыс Кутча, расположенный вблизи деревни Тулуала, а также небольшой остров Жаку. Преобладает холмистый и гористый рельеф. Высшая точка провинции, гора Легумау, составляет 1297 м над уровнем моря и располагается в подокруге Луро. В подокруге Тутуала расположено самое большое озеро Восточного Тимора Ира-Лаларо с площадью зеркала около 2200 га. Уровень воды в нём сильно варьирует в зависимости от сезона года. Основные реки включают: Веру, Ирасикеру, Раумоку, Дасидара, Малайлада, Иребере, Намалуту и многие др.
Сухой сезон продолжается с августа по октябрь, однако его продолжительность сильно изменяется в зависимости от конкретного района. Ливни, обрушивающиеся на округ во время сезона дождей, зачастую приводят к наводнениям и значительным разрушениям. Так, в июне 2001 года основная дорога, ведущая из Лоспалоса в Баукау, была сильно повреждена. Средние температуры изменяются в течение года от 23,6 до 31,8 °C, однако могут превышать и 38 °C.
Население
Население округа по данным на 2010 год составляет 59 787 человек; для сравнения, в 2004 году оно насчитывало 55 921 человек[3]. Средняя плотность населения составляет около 32,97 чел./км². Средний возраст населения по данным на 2010 год составляет 17 лет[2]. В период с 1990 по 2004 годы ежегодный прирост населения насчитывал в среднем 1,72 %. Детская смертность на 2002 составляла в Лоспалосе — 68 (для сравнения на 1996: 102), в Лаутене — 89 (126), в Луру — 101 (152), в Илиомаре — 129 (119) и в Тутуале 140 (81) на 1000 новорождённых. В среднем по округу этот показатель составил 98 на 1000 новорождённых.
62,5 % населения говорят на языке фаталуку; 22,7 % — на макасаи и 12,5 % — на макалеру. 33,5 % населения говорят на языке тетум как на втором; 10,1 % владеют португальским; 41,1 % — индонезийским[4]. Уровень неграмотности составляет 61,1 % (65,9 % у женщин и 56,0 % — у мужчин)[4]. Среднюю школу закончили лишь около 40 % населения, а высшее образование имеет только 2,7 % населения[5].
Административное деление
В административном отношении подразделяется на 5 подрайонов:
| Подрайон | Население, чел. (2010) |
Площадь, км² |
|---|---|---|
| Илиомар | 7201 | 302,17 |
| Лаутен | 14 147 | 448,38 |
| Лоспалос | 29 236 | 623,93 |
| Луру | 5367 | 128,28 |
| Тутуала | 3836 | 310,36 |
Галерея
- Tutuala F-33.jpg
Клиф недалеко от деревни Тутуала
- Lake Ira Lalaro floodplain and surrounding area.jpg
Местность вблизи озера Ира-Лаларо
- Lowland tropical evergreen forest near Loré.jpg
Вечнозелёные тропические леса в округе Лаутен
- Don Bosco College in Fuiloro.jpg
Колледж Дон-Боско в Фуилоро
- Tutuala 13-16.jpg
Церковь в Тутуале
- Tutuala 13-12.jpg
Вид на деревню Тутуала
Напишите отзыв о статье "Лаутен"
Примечания
- ↑ [dne.mof.gov.tl/published/2010%20and%202011%20Publications/Census%20Summary%20English/English%20Census%20Summary%202011.pdf Highlights of the 2010 Census Main Results in Timor-Leste English]
- ↑ 1 2 3 [dne.mof.gov.tl/published/2010%20and%202011%20Publications/Wall%20Chart%20English/Wall%20Chart%20English%209%20June%202011.pdf Direcção Nacional de Estatística: 2010 Census Wall Chart (English)]
- ↑ [dne.mopf.gov.tl/census/tables/district/ Direcção Nacional de Estatística Census 2004]
- ↑ 1 2 [dne.mof.gov.tl/published/Census%20Atlas/ATLAS%20English.pdf Census of Population and Housing Atlas 2004]
- ↑ [dne.mof.gov.tl/published/2010%20and%202011%20Publications/Pub%204%20Eng%20web/Publication%204%20ENGLISH%20Final_website.pdf Direcção Nacional de Estatística: Suco Report Volume 4] (englisch)
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Лаутен
Видно, Пфуль, уже всегда готовый на ироническое раздражение, нынче был особенно возбужден тем, что осмелились без него осматривать его лагерь и судить о нем. Князь Андрей по одному короткому этому свиданию с Пфулем благодаря своим аустерлицким воспоминаниям составил себе ясную характеристику этого человека. Пфуль был один из тех безнадежно, неизменно, до мученичества самоуверенных людей, которыми только бывают немцы, и именно потому, что только немцы бывают самоуверенными на основании отвлеченной идеи – науки, то есть мнимого знания совершенной истины. Француз бывает самоуверен потому, что он почитает себя лично, как умом, так и телом, непреодолимо обворожительным как для мужчин, так и для женщин. Англичанин самоуверен на том основании, что он есть гражданин благоустроеннейшего в мире государства, и потому, как англичанин, знает всегда, что ему делать нужно, и знает, что все, что он делает как англичанин, несомненно хорошо. Итальянец самоуверен потому, что он взволнован и забывает легко и себя и других. Русский самоуверен именно потому, что он ничего не знает и знать не хочет, потому что не верит, чтобы можно было вполне знать что нибудь. Немец самоуверен хуже всех, и тверже всех, и противнее всех, потому что он воображает, что знает истину, науку, которую он сам выдумал, но которая для него есть абсолютная истина. Таков, очевидно, был Пфуль. У него была наука – теория облического движения, выведенная им из истории войн Фридриха Великого, и все, что встречалось ему в новейшей истории войн Фридриха Великого, и все, что встречалось ему в новейшей военной истории, казалось ему бессмыслицей, варварством, безобразным столкновением, в котором с обеих сторон было сделано столько ошибок, что войны эти не могли быть названы войнами: они не подходили под теорию и не могли служить предметом науки.В 1806 м году Пфуль был одним из составителей плана войны, кончившейся Иеной и Ауерштетом; но в исходе этой войны он не видел ни малейшего доказательства неправильности своей теории. Напротив, сделанные отступления от его теории, по его понятиям, были единственной причиной всей неудачи, и он с свойственной ему радостной иронией говорил: «Ich sagte ja, daji die ganze Geschichte zum Teufel gehen wird». [Ведь я же говорил, что все дело пойдет к черту (нем.) ] Пфуль был один из тех теоретиков, которые так любят свою теорию, что забывают цель теории – приложение ее к практике; он в любви к теории ненавидел всякую практику и знать ее не хотел. Он даже радовался неуспеху, потому что неуспех, происходивший от отступления в практике от теории, доказывал ему только справедливость его теории.
Он сказал несколько слов с князем Андреем и Чернышевым о настоящей войне с выражением человека, который знает вперед, что все будет скверно и что даже не недоволен этим. Торчавшие на затылке непричесанные кисточки волос и торопливо прилизанные височки особенно красноречиво подтверждали это.
Он прошел в другую комнату, и оттуда тотчас же послышались басистые и ворчливые звуки его голоса.
Не успел князь Андрей проводить глазами Пфуля, как в комнату поспешно вошел граф Бенигсен и, кивнув головой Болконскому, не останавливаясь, прошел в кабинет, отдавая какие то приказания своему адъютанту. Государь ехал за ним, и Бенигсен поспешил вперед, чтобы приготовить кое что и успеть встретить государя. Чернышев и князь Андрей вышли на крыльцо. Государь с усталым видом слезал с лошади. Маркиз Паулучи что то говорил государю. Государь, склонив голову налево, с недовольным видом слушал Паулучи, говорившего с особенным жаром. Государь тронулся вперед, видимо, желая окончить разговор, но раскрасневшийся, взволнованный итальянец, забывая приличия, шел за ним, продолжая говорить:
– Quant a celui qui a conseille ce camp, le camp de Drissa, [Что же касается того, кто присоветовал Дрисский лагерь,] – говорил Паулучи, в то время как государь, входя на ступеньки и заметив князя Андрея, вглядывался в незнакомое ему лицо.
– Quant a celui. Sire, – продолжал Паулучи с отчаянностью, как будто не в силах удержаться, – qui a conseille le camp de Drissa, je ne vois pas d'autre alternative que la maison jaune ou le gibet. [Что же касается, государь, до того человека, который присоветовал лагерь при Дрисее, то для него, по моему мнению, есть только два места: желтый дом или виселица.] – Не дослушав и как будто не слыхав слов итальянца, государь, узнав Болконского, милостиво обратился к нему:
– Очень рад тебя видеть, пройди туда, где они собрались, и подожди меня. – Государь прошел в кабинет. За ним прошел князь Петр Михайлович Волконский, барон Штейн, и за ними затворились двери. Князь Андрей, пользуясь разрешением государя, прошел с Паулучи, которого он знал еще в Турции, в гостиную, где собрался совет.
Князь Петр Михайлович Волконский занимал должность как бы начальника штаба государя. Волконский вышел из кабинета и, принеся в гостиную карты и разложив их на столе, передал вопросы, на которые он желал слышать мнение собранных господ. Дело было в том, что в ночь было получено известие (впоследствии оказавшееся ложным) о движении французов в обход Дрисского лагеря.
Первый начал говорить генерал Армфельд, неожиданно, во избежание представившегося затруднения, предложив совершенно новую, ничем (кроме как желанием показать, что он тоже может иметь мнение) не объяснимую позицию в стороне от Петербургской и Московской дорог, на которой, по его мнению, армия должна была, соединившись, ожидать неприятеля. Видно было, что этот план давно был составлен Армфельдом и что он теперь изложил его не столько с целью отвечать на предлагаемые вопросы, на которые план этот не отвечал, сколько с целью воспользоваться случаем высказать его. Это было одно из миллионов предположений, которые так же основательно, как и другие, можно было делать, не имея понятия о том, какой характер примет война. Некоторые оспаривали его мнение, некоторые защищали его. Молодой полковник Толь горячее других оспаривал мнение шведского генерала и во время спора достал из бокового кармана исписанную тетрадь, которую он попросил позволения прочесть. В пространно составленной записке Толь предлагал другой – совершенно противный и плану Армфельда и плану Пфуля – план кампании. Паулучи, возражая Толю, предложил план движения вперед и атаки, которая одна, по его словам, могла вывести нас из неизвестности и западни, как он называл Дрисский лагерь, в которой мы находились. Пфуль во время этих споров и его переводчик Вольцоген (его мост в придворном отношении) молчали. Пфуль только презрительно фыркал и отворачивался, показывая, что он никогда не унизится до возражения против того вздора, который он теперь слышит. Но когда князь Волконский, руководивший прениями, вызвал его на изложение своего мнения, он только сказал:
