Лебедева, Сарра Дмитриевна

Сарра Дмитриевна Лебедева
1935
Род деятельности:	скульптор
Дата рождения:	11 (23) декабря 1892(1892-12-23)
Место рождения:	Санкт-Петербург
Дата смерти:	7 марта 1967(1967-03-07) (74 года)
Место смерти:	Москва
Награды и премии:

Сарра Дмитриевна Лебедева (девичья фамилия — Дaрмoлатова, (11) 23 декабря 1892, Санкт-Петербург — 7 марта 1967, Москва), русская советская художница, мастер скульптурного портрета. Заслуженный деятель искусств Российской Федерации (1945), член-корреспондент Академии художеств СССР (1958).

Биография

Родилась в семье чиновника. Училась в Школе рисования, живописи и скульптуры Михаила Бернштейна и Леонида Шервуда (1910—1914), работала в скульптурной мастерской Василия Кузнецова (1914).

С 1925 года жила в Москве. С 1926 года член Общества русских скульпторов.

Участвовала в реализации плана «монументальной пропаганды».

В межвоенное двадцатилетие создала множество портретов своих современников: Вяч. Иванова (1925), Феликса Дзержинского (гипс, 1925), Александра Цюрупы (1927), Абрама Эфроса (гипс, 1927), Валерия Чкалова (1937), Соломона Михоэлса и Веры Мухиной (оба — гипс, 1939), Александра Твардовского (гипс, 1943 и мрамор, 1950), Владимира Татлина (известняк, 1943—1944), Мариам Асламазян (1949), Константина Паустовского (1956) и др.

К лучшим образцам русской мемориальной пластики принадлежит изваянное Лебедевой надгробие Бориса Пастернака на Переделкинском кладбище (песчаник, 1965). Надгробие представляет собой стелу строгих форм с романтичным профилем поэта в технике углублённого рельефа. К 40-летней годовщине смерти Пастернака (2000 год) памятник работы Лебедевой, к тому времени нуждавшийся в реставрации, был заменён точной копией работы скульптора Дмитрия Шаховского.

Лебедевой же принадлежит портрет Пастернака, выполненный из известняка (1961—1963).

Творчество

В раннем творчестве испытала влияние импрессионизма, затем увлеклась кубизмом. С начала 1920-х годов стремилась в своих работах «соединить художественные открытия этих течений с последовательно реалистическими принципами изображения». Работы С. Д. Лебедевой отличает тонкий психологизм, обобщение и сложное структурное понимание натуры, что органично сочетаясь в пластике мастера, даёт самобытное, глубокое проникновение в выразительный внутренний строй личности портретируемого.

Семья

Была женой художника Владимира Лебедева.

Произведения

• «Робеспьер» (рельеф, гипс тонированный, 1920);
• «Краснофлотец-ударник Власов» (1931);
• «Девочка с бабочкой» (1936);
• «Портрет В. П. Чкалова» (1936—1939);
• «Шахтёр» (1937);
• «Фигура со знаменем (А. Г. Стаханов)» (1939);

Сарра Лебедева — автор проектов памятников Александру Пушкину (1937—1938), Феликсу Дзержинскому (1940), Антону Чехову (1944—1945) в Москве (не установлены); автор памятника на могиле Бориса Леонидовича Пастернака

Ссылки

• [www.staratel.com/pictures/ruspaint/345.htm Лебедева Сарра Дмитриевна]
• [ru.rodovid.org/wk/Запись:699213 Лебедева, Сарра Дмитриевна] на «Родоводе». Дерево предков и потомков

Отрывок, характеризующий Лебедева, Сарра Дмитриевна

Впереди этой позиции будто бы был выставлен для наблюдения за неприятелем укрепленный передовой пост на Шевардинском кургане. 24 го будто бы Наполеон атаковал передовой пост и взял его; 26 го же атаковал всю русскую армию, стоявшую на позиции на Бородинском поле.
Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела.
Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот – что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте.
Русские не только не укрепляли позицию Бородинского поля влево под прямым углом от дороги (то есть места, на котором произошло сражение), но и никогда до 25 го августа 1812 года не думали о том, чтобы сражение могло произойти на этом месте. Этому служит доказательством, во первых, то, что не только 25 го не было на этом месте укреплений, но что, начатые 25 го числа, они не были кончены и 26 го; во вторых, доказательством служит положение Шевардинского редута: Шевардинский редут, впереди той позиции, на которой принято сражение, не имеет никакого смысла. Для чего был сильнее всех других пунктов укреплен этот редут? И для чего, защищая его 24 го числа до поздней ночи, были истощены все усилия и потеряно шесть тысяч человек? Для наблюдения за неприятелем достаточно было казачьего разъезда. В третьих, доказательством того, что позиция, на которой произошло сражение, не была предвидена и что Шевардинский редут не был передовым пунктом этой позиции, служит то, что Барклай де Толли и Багратион до 25 го числа находились в убеждении, что Шевардинский редут есть левый фланг позиции и что сам Кутузов в донесении своем, писанном сгоряча после сражения, называет Шевардинский редут левым флангом позиции. Уже гораздо после, когда писались на просторе донесения о Бородинском сражении, было (вероятно, для оправдания ошибок главнокомандующего, имеющего быть непогрешимым) выдумано то несправедливое и странное показание, будто Шевардинский редут служил передовым постом (тогда как это был только укрепленный пункт левого фланга) и будто Бородинское сражение было принято нами на укрепленной и наперед избранной позиции, тогда как оно произошло на совершенно неожиданном и почти не укрепленном месте.
Дело же, очевидно, было так: позиция была избрана по реке Колоче, пересекающей большую дорогу не под прямым, а под острым углом, так что левый фланг был в Шевардине, правый около селения Нового и центр в Бородине, при слиянии рек Колочи и Во йны. Позиция эта, под прикрытием реки Колочи, для армии, имеющей целью остановить неприятеля, движущегося по Смоленской дороге к Москве, очевидна для всякого, кто посмотрит на Бородинское поле, забыв о том, как произошло сражение.
Наполеон, выехав 24 го к Валуеву, не увидал (как говорится в историях) позицию русских от Утицы к Бородину (он не мог увидать эту позицию, потому что ее не было) и не увидал передового поста русской армии, а наткнулся в преследовании русского арьергарда на левый фланг позиции русских, на Шевардинский редут, и неожиданно для русских перевел войска через Колочу. И русские, не успев вступить в генеральное сражение, отступили своим левым крылом из позиции, которую они намеревались занять, и заняли новую позицию, которая была не предвидена и не укреплена. Перейдя на левую сторону Колочи, влево от дороги, Наполеон передвинул все будущее сражение справа налево (со стороны русских) и перенес его в поле между Утицей, Семеновским и Бородиным (в это поле, не имеющее в себе ничего более выгодного для позиции, чем всякое другое поле в России), и на этом поле произошло все сражение 26 го числа. В грубой форме план предполагаемого сражения и происшедшего сражения будет следующий: