Михаил Кезгайлович
| Михаил Кезгайлович Mykolas Kęsgaila <tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> | |||
| |||
|---|---|---|---|
| с 1492 | |||
| Предшественник: | Судзивой Волимонтович | ||
| Преемник: | Олехна Судимонтович | ||
| |||
| 1458 — 1459 | |||
| Предшественник: | Ян Монивидович | ||
| Преемник: | Олехна Судимонтович | ||
| Смерть: | позднее 1476 | ||
| Род: | Кезгайлы | ||
| Отец: | Кезгайло Волимонтович | ||
Михаи́л Кезга́йлович или Михаи́л Кезга́йло (лит. Mykolas Kęsgaila; ум. позднее 1476) — государственный деятель Великого княжества Литовского, канцлер великий литовский с 1492 года, воевода виленский с 1458 года по 1459 год, наместник смоленский c 1451 года по 1458 год.
Биография
Был близким сторонником короля Казимира IV. Во время отсутствия короля в Великом княжестве Литовском, из-за участия короля в Тринадцатилетней войне управлял всеми государственными делами.
Хотя и был католиком, однако был противником Флорентийской унии и в 1451 году согласился признать верховенство митрополита Ионы Московского над православными в Великом княжестве Литовском.
В 1451 году от великого князя Казимира получил во владение часть Лукомльской волости, Дворец и Ельну в Новогрудском повете, волость Бакшты (позднейшая Дукора и Смиловичи) в Минском повете, в 1465 году — Любчу на Немане и Раков на землях бывшего Заславского княжества[1].
Основатель часовни Благовещения в Вильнюсском кафедральном соборе.
Напишите отзыв о статье "Михаил Кезгайлович"
Примечания
- ↑ Насевіч В. Кезгайлы // Вялікае Княства Літоўскае. Энцыклапедыя у 3 т. — Мн.: БелЭн, 2005. — Т. 2: Кадэцкі корпус — Яцкевіч. — С. 80-81. — 788 с. — ISBN 985-11-0378-0.
Литература
- Spieralski, Zdzisław. Michał Kieżgajło // Polski Słownik Biograficzny. — T. XII. — 1966—1967. — S. 446. (польск.)
Отрывок, характеризующий Михаил Кезгайлович
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
