Мошенничество в науке
Поделись знанием:
Думал ли Кутузов совершенно о другом, говоря эти слова, или нарочно, зная их бессмысленность, сказал их, но граф Растопчин ничего не ответил и поспешно отошел от Кутузова. И странное дело! Главнокомандующий Москвы, гордый граф Растопчин, взяв в руки нагайку, подошел к мосту и стал с криком разгонять столпившиеся повозки.
В четвертом часу пополудни войска Мюрата вступали в Москву. Впереди ехал отряд виртембергских гусар, позади верхом, с большой свитой, ехал сам неаполитанский король.
Около середины Арбата, близ Николы Явленного, Мюрат остановился, ожидая известия от передового отряда о том, в каком положении находилась городская крепость «le Kremlin».
Вокруг Мюрата собралась небольшая кучка людей из остававшихся в Москве жителей. Все с робким недоумением смотрели на странного, изукрашенного перьями и золотом длинноволосого начальника.
– Что ж, это сам, что ли, царь ихний? Ничево! – слышались тихие голоса.
Переводчик подъехал к кучке народа.
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.
Несколько мгновений после того, как затихли перекаты выстрелов по каменному Кремлю, странный звук послышался над головами французов. Огромная стая галок поднялась над стенами и, каркая и шумя тысячами крыл, закружилась в воздухе. Вместе с этим звуком раздался человеческий одинокий крик в воротах, и из за дыма появилась фигура человека без шапки, в кафтане. Держа ружье, он целился во французов. Feu! – повторил артиллерийский офицер, и в одно и то же время раздались один ружейный и два орудийных выстрела. Дым опять закрыл ворота.
За щитами больше ничего не шевелилось, и пехотные французские солдаты с офицерами пошли к воротам. В воротах лежало три раненых и четыре убитых человека. Два человека в кафтанах убегали низом, вдоль стен, к Знаменке.
– Enlevez moi ca, [Уберите это,] – сказал офицер, указывая на бревна и трупы; и французы, добив раненых, перебросили трупы вниз за ограду. Кто были эти люди, никто не знал. «Enlevez moi ca», – сказано только про них, и их выбросили и прибрали потом, чтобы они не воняли. Один Тьер посвятил их памяти несколько красноречивых строк: «Ces miserables avaient envahi la citadelle sacree, s'etaient empares des fusils de l'arsenal, et tiraient (ces miserables) sur les Francais. On en sabra quelques'uns et on purgea le Kremlin de leur presence. [Эти несчастные наполнили священную крепость, овладели ружьями арсенала и стреляли во французов. Некоторых из них порубили саблями, и очистили Кремль от их присутствия.]
Мюрату было доложено, что путь расчищен. Французы вошли в ворота и стали размещаться лагерем на Сенатской площади. Солдаты выкидывали стулья из окон сената на площадь и раскладывали огни.
Другие отряды проходили через Кремль и размещались по Маросейке, Лубянке, Покровке. Третьи размещались по Вздвиженке, Знаменке, Никольской, Тверской. Везде, не находя хозяев, французы размещались не как в городе на квартирах, а как в лагере, который расположен в городе.
Хотя и оборванные, голодные, измученные и уменьшенные до 1/3 части своей прежней численности, французские солдаты вступили в Москву еще в стройном порядке. Это было измученное, истощенное, но еще боевое и грозное войско. Но это было войско только до той минуты, пока солдаты этого войска не разошлись по квартирам. Как только люди полков стали расходиться по пустым и богатым домам, так навсегда уничтожалось войско и образовались не жители и не солдаты, а что то среднее, называемое мародерами. Когда, через пять недель, те же самые люди вышли из Москвы, они уже не составляли более войска. Это была толпа мародеров, из которых каждый вез или нес с собой кучу вещей, которые ему казались ценны и нужны. Цель каждого из этих людей при выходе из Москвы не состояла, как прежде, в том, чтобы завоевать, а только в том, чтобы удержать приобретенное. Подобно той обезьяне, которая, запустив руку в узкое горло кувшина и захватив горсть орехов, не разжимает кулака, чтобы не потерять схваченного, и этим губит себя, французы, при выходе из Москвы, очевидно, должны были погибнуть вследствие того, что они тащили с собой награбленное, но бросить это награбленное им было так же невозможно, как невозможно обезьяне разжать горсть с орехами. Через десять минут после вступления каждого французского полка в какой нибудь квартал Москвы, не оставалось ни одного солдата и офицера. В окнах домов видны были люди в шинелях и штиблетах, смеясь прохаживающиеся по комнатам; в погребах, в подвалах такие же люди хозяйничали с провизией; на дворах такие же люди отпирали или отбивали ворота сараев и конюшен; в кухнях раскладывали огни, с засученными руками пекли, месили и варили, пугали, смешили и ласкали женщин и детей. И этих людей везде, и по лавкам и по домам, было много; но войска уже не было.
В тот же день приказ за приказом отдавались французскими начальниками о том, чтобы запретить войскам расходиться по городу, строго запретить насилия жителей и мародерство, о том, чтобы нынче же вечером сделать общую перекличку; но, несмотря ни на какие меры. люди, прежде составлявшие войско, расплывались по богатому, обильному удобствами и запасами, пустому городу. Как голодное стадо идет в куче по голому полю, но тотчас же неудержимо разбредается, как только нападает на богатые пастбища, так же неудержимо разбредалось и войско по богатому городу.
Жителей в Москве не было, и солдаты, как вода в песок, всачивались в нее и неудержимой звездой расплывались во все стороны от Кремля, в который они вошли прежде всего. Солдаты кавалеристы, входя в оставленный со всем добром купеческий дом и находя стойла не только для своих лошадей, но и лишние, все таки шли рядом занимать другой дом, который им казался лучше. Многие занимали несколько домов, надписывая мелом, кем он занят, и спорили и даже дрались с другими командами. Не успев поместиться еще, солдаты бежали на улицу осматривать город и, по слуху о том, что все брошено, стремились туда, где можно было забрать даром ценные вещи. Начальники ходили останавливать солдат и сами вовлекались невольно в те же действия. В Каретном ряду оставались лавки с экипажами, и генералы толпились там, выбирая себе коляски и кареты. Остававшиеся жители приглашали к себе начальников, надеясь тем обеспечиться от грабежа. Богатств было пропасть, и конца им не видно было; везде, кругом того места, которое заняли французы, были еще неизведанные, незанятые места, в которых, как казалось французам, было еще больше богатств. И Москва все дальше и дальше всасывала их в себя. Точно, как вследствие того, что нальется вода на сухую землю, исчезает вода и сухая земля; точно так же вследствие того, что голодное войско вошло в обильный, пустой город, уничтожилось войско, и уничтожился обильный город; и сделалась грязь, сделались пожары и мародерство.
Французы приписывали пожар Москвы au patriotisme feroce de Rastopchine [дикому патриотизму Растопчина]; русские – изуверству французов. В сущности же, причин пожара Москвы в том смысле, чтобы отнести пожар этот на ответственность одного или несколько лиц, таких причин не было и не могло быть. Москва сгорела вследствие того, что она была поставлена в такие условия, при которых всякий деревянный город должен сгореть, независимо от того, имеются ли или не имеются в городе сто тридцать плохих пожарных труб. Москва должна была сгореть вследствие того, что из нее выехали жители, и так же неизбежно, как должна загореться куча стружек, на которую в продолжение нескольких дней будут сыпаться искры огня. Деревянный город, в котором при жителях владельцах домов и при полиции бывают летом почти каждый день пожары, не может не сгореть, когда в нем нет жителей, а живут войска, курящие трубки, раскладывающие костры на Сенатской площади из сенатских стульев и варящие себе есть два раза в день. Стоит в мирное время войскам расположиться на квартирах по деревням в известной местности, и количество пожаров в этой местности тотчас увеличивается. В какой же степени должна увеличиться вероятность пожаров в пустом деревянном городе, в котором расположится чужое войско? Le patriotisme feroce de Rastopchine и изуверство французов тут ни в чем не виноваты. Москва загорелась от трубок, от кухонь, от костров, от неряшливости неприятельских солдат, жителей – не хозяев домов. Ежели и были поджоги (что весьма сомнительно, потому что поджигать никому не было никакой причины, а, во всяком случае, хлопотливо и опасно), то поджоги нельзя принять за причину, так как без поджогов было бы то же самое.
(перенаправлено с «Научное мошенничество»)
Моше́нничество в нау́ке, нау́чное моше́нничество (англ. Scientific misconduct, англ. Scientific fraud, англ. Research misconduct ) — преднамеренный обман, который совершается учёными для получения незаслуженной, либо незаконной выгоды. Наиболее серьёзными разновидностями научного мошенничества являются плагиат и фальсификация данных[1][2].
Содержание
Распространённость
Относительно распространённости данного явления существуют разные мнения. Некоторые исследования показывают, что научное мошенничество встречается достаточно редко: так, к примерно 50 тыс. исследователей, финансировавшихся Национальными институтами здравоохранения США в 1982—1988 годах, ежегодно выдвигалось 10—15 обвинений в противоправных действиях[3]. Согласно другому исследованию, проведённому в неназванном американском университете в 1987 году, около 30% учёных когда-либо подозревали коллег в плагиате или фальсификации данных, но лишь около половины из них пытались проверить это или обратить внимание других коллег на ситуацию[3][4]. В 2005 году в журнале Nature сообщалось о том, что 33% опрошенных учёных, финансировавшихся Национальными институтами здравоохранения США, признались в нарушении норм научной этики[5].
Согласно опубликованным в 2009 году результатам мета-анализа 18 публикаций о нарушениях научной этики (в основном в США и Великобритании и в основном в биомедицинских областях), выполненного Даниэле Фанелли, частота признаний в том, что учёный хотя бы однажды совершал фальсификацию или подгонку данных, колеблется от 0,3% до 4,9%, а истинная величина оценивается в 1,97% (данная оценка должна приниматься с осторожностью, так как результаты исследований гетерогенны), а 9,54% учёных (невзвешенное среднее по 6 работам) признались в совершении менее серьёзных нарушений. Оценки этих показателей, сделанные учёными в отношении своих коллег (по ответам на вопросы типа «Знаете ли вы лично хотя бы одного учёного, который…»), равны 14,12% (взвешенное среднее) и 28,53% (невзвешенное среднее), соответственно[6].
Хотя только 2% учёных признались в собственном недобросовестном обращении с данными, в абсолютном выражении этот показатель выглядит более внушительно, поскольку учёные публикуют ежегодно около 2 миллионов статей. Научное мошенничество встречается даже в статьях, опубликованных в таких авторитетных изданиях как The Lancet, Science и Nature[7]. Одними из самых сенсационных событий в научной среде за последние годы стали скандалы, спровоцированные действиями таких известных во всём мире учёных как южнокорейский биолог У Сук Хван, германский радиофизик Ян Хендрик Шён, американский иммунолог Люк Ван Парихс, американский биомедик Дон Пью Хан[8][9][10].
Основные разновидности научного мошенничества
Национальный научный фонд США выделяет три основных разновидности научного мошенничества[11]:
- фабрикация данных — подделка данных или результатов исследования с их последующим опубликованием;
- фальсификация данных — манипулирование используемыми при проведении исследований материалами, оборудованием или процессами, а также изменение или замалчивание данных либо результатов исследований, ведущие к их искажению;
- плагиат — присвоение чужих идей, работ, результатов исследований или текстов без получения разрешения их авторов.
Джеймс Гудвин выделяет четыре разновидности преднамеренной фальсификации данных учёными[12]:
- фабрикация данных, при которой их сбор учёными не выполняется совсем (наиболее экстремальная разновидность фальсификации);
- частичное сокрытие либо изменение данных, способствующее подтверждению выдвигаемых учёными гипотез;
- сбор учёными некоторого количества данных и привнесение недостающих данных для полноты картины;
- полное сокрытие результатов проводимых учёными исследований в случаях, когда полученные ими результаты расходятся с их ожиданиями.
В России
В России существует некоммерческое объединение учёных, занимающееся проверкой диссертаций и монографий на плагиат и подтасовку данных — «Вольное сетевое сообщество Диссернет». С начала его существования по 2015 год неприемлемый по мнению экспертов объединения уровень заимствований был обнаружен во многих сотнях проверенных работ, так, по проанализированным к концу 2015 года диссертационным работам, защищённым в период 2000—2015 года по экономике и юриспруденции, таких работ оказалось 3,2 %[13]. Данные шумные разоблачения получили название «Диссергейт», по аналогии с «Уотергейтом»[14].
При Президиуме РАН работает Комиссия по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований, одной из целей которой является борьба с проявлениями научного мошенничества. Нашумевшим делом научного мошенничества, разбиравшимся этой комиссией, стал так называемый Петрикгейт.
См. также
Напишите отзыв о статье "Мошенничество в науке"
Примечания
- ↑ [www.apa.org/research/responsible/misconduct/ Research Misconduct]. American Psychological Association.
- ↑ Гудвин, 2004, с. 86.
- ↑ 1 2 Мартин, 2004, с. 162.
- ↑ Tangney J. P. Fraud will out—or will it? (англ.) // New scientist (1971). — 1987. — Vol. 115, no. 1572. — P. 62—3. — PMID 11645775.
- ↑ Brian C. Martinson, Melissa S. Anderson & Raymond de Vries [www.tuwien.ac.at/fileadmin/t/gender/WiT/Dokorandinnen/Martinson_etal_2005_Scientists%20behaving%20badly.pdf Scientists behaving badly] // Nature. — 9 June 2005. — Vol. 435. — P. 737-738. — DOI:10.1038/435737a.
- ↑ Daniele Fanelli [journals.plos.org/plosone/article?id=10.1371/journal.pone.0005738 How Many Scientists Fabricate and Falsify Research? A Systematic Review and Meta-Analysis of Survey Data] // PLOS ONE. — May 29, 2009. — DOI:10.1371/journal.pone.0005738.
- ↑ Adam Marcus and Ivan Oransky [www.nytimes.com/2015/05/23/opinion/whats-behind-big-science-frauds.html?_r=0 What’s Behind Big Science Frauds?] // The New York Times. — MAY 22, 2015.
- ↑ [www.ng.ru/science/2011-09-14/11_scandals.html Громкие научные скандалы последних лет] // Независимая газета. — 14.09.2011.
- ↑ [www.lenta.co.il/page/20150702094635 Учёного отправили в тюрьму за обман] // Новости Израиля. — 2015-07-02.
- ↑ Sara Reardon [www.nature.com/polopoly_fs/1.17660!/menu/main/topColumns/topLeftColumn/pdf/nature.2015.17660.pdf US vaccine researcher sentenced to prison for fraud] // Nature. — July 2015. — Vol. 523. — P. 138-139.
- ↑ [www.nsf.gov/oig/_pdf/cfr/45-CFR-689.pdf The Code of Federal Regulations of the United States of America. Title 45. Part 689]. The National Science Foundation (October 1, 2012).
- ↑ Гудвин, 2004, с. 82.
- ↑ Ростовцев А. А. [trv-science.ru/2015/12/08/otricatelnyj-otbor/ Отрицательный отбор] // Троицкий вариант. — 08 декабря 2015. — № 193. — С. 1—2.
- ↑ Полищук Л. [www.forbes.ru/mneniya-column/tsennosti/236347-dissergeit-kak-pobedit-poddelnye-uchenye-stepeni Диссергейт: как победить поддельные ученые степени]. Forbes (27.03.2013 14:34). [web.archive.org/web/20140918030740/www.forbes.ru/mneniya-column/tsennosti/236347-dissergeit-kak-pobedit-poddelnye-uchenye-stepeni Архивировано из первоисточника 18 сентября 2014].
Литература
- На русском языке
- Гудвин Д. Исследование в психологии: методы и планирование / Пер. с англ. Л. Сиренко. Гл. ред. Е. Строганова. — 3-е изд.. — СПб.: Питер, 2004. — 558 с. — (Мастера психологии). — 3500 экз. — ISBN 5-94723-290-1..
- Мартин Д. [books.google.ru/books?id=GgS-W19GzsAC&printsec=frontcover Психологические эксперименты. Секреты механизмов психики] / Науч. ред. А. Наследов. — 6-е междунар. изд.. — СПб.: Прайм-Еврознак, 2004. — 480 с. — (Проект «Психология-BEST»). — 3000 экз. — ISBN 5-93878-136-1.
- Голдакр Б. [books.google.com/books?id=WfhjkgAACAAJ Обман в науке: [пер. с англ.]]. — Эксмо, 2010. — 336 с. — (Открытия, которые потрясли мир). — ISBN 9785699362172.
- Юревич А. В. [csr.spbu.ru/pub/RFBR_publications/articles/social%20sciences/2007/tenevaya_nauka_07_hum.pdf Теневая наука: прошлое и настоящее] // Научно-популярные статьи. — РФФИ, 2007.
- На других языках
- Broad, William & Wade, Nicholas (1982). Betrayers of the Truth. Oxford University Press.
- D'Angelo J. [books.google.ru/books?id=-LyhOTEzWEkC&printsec=frontcover Ethics in Science: Ethical Misconduct in Scientific Research]. — Crc Press Inc, 2012. — 130 p. — ISBN 978-1-4398-4086-3.
- Kilbourne, Brock K. & Kilbourne, Maria T. (1983). The Dark Side of Science, Proc. of the 63rd Annual Meeting of the Pacific Division, AAAS, April 30, 1983.
- Claus Emmeche. [www.nbi.dk/natphil/kur/phd/3.Fraud_def_ex_01a.ppt An old and a recent example of scientific fraud] (PowerPoint). Проверено 18 мая 2007.
- Mounir Errami, Justin M. Hicks, Wayne Fisher, David Trusty, Jonathan D. Wren, Tara C. Long, and Harold R. Garner. (2007). [bioinformatics.oxfordjournals.org/cgi/reprint/btm574v1 "Déjà vu – A Study of Duplicate Citations in Medline"]. Bioinformatics, December 2007.
- Kochan Carol Ann, Budd John M (1992). «The persistence of fraud in the literature: The Darsee Case». Journal of the American Society for Information Science 43 (7): 488–493. DOI:10.1002/(sici)1097-4571(199208)43:7<488::aid-asi3>3.0.co;2-7.
- Koocher Gerald P., Keith-Spiegel Patricia (2010). «[www.nature.com/nature/journal/v466/n7305/full/466438a.html Peers Nip Misconduct in the Bud]». Nature 466 (7305): 438–440. DOI:10.1038/466438a. .
- Patricia Keith-Spiegel, Joan Sieber, and Gerald P. Koocher (November, 2010). [www.ethicsresearch.com/freeresources/rrwresearchwrongdoing.html Responding to Research Wrongdoing: A User Friendly Guide].
- Bratislav Stankovic (2004) [papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=2051465 "Pulp Fiction: Reflections on Scientific Misconduct", 2004 Wisconsin Law Review 975].
- [www.nytimes.com/2013/04/28/magazine/diederik-stapels-audacious-academic-fraud.html?pagewanted=1&_r=1&&pagewanted=all The Mind of a Con Man: Diederik Stapel, a Dutch social psychologist, perpetrated an audacious academic fraud by making up studies that told the world what it wanted to hear about human nature.], NY Times, published April 26, 2013
Ссылки
- [news.sciencemag.org/tags/scientific-misconduct Science > Scientific Misconduct ]
- [www.the-scientist.com/?articles.list/tagNo/1607/tags/scientific-misconduct/ The Scientist > Scientific Misconduct ]
Отрывок, характеризующий Мошенничество в науке
– Да, я не отдам Москвы, не дав сражения.Думал ли Кутузов совершенно о другом, говоря эти слова, или нарочно, зная их бессмысленность, сказал их, но граф Растопчин ничего не ответил и поспешно отошел от Кутузова. И странное дело! Главнокомандующий Москвы, гордый граф Растопчин, взяв в руки нагайку, подошел к мосту и стал с криком разгонять столпившиеся повозки.
В четвертом часу пополудни войска Мюрата вступали в Москву. Впереди ехал отряд виртембергских гусар, позади верхом, с большой свитой, ехал сам неаполитанский король.
Около середины Арбата, близ Николы Явленного, Мюрат остановился, ожидая известия от передового отряда о том, в каком положении находилась городская крепость «le Kremlin».
Вокруг Мюрата собралась небольшая кучка людей из остававшихся в Москве жителей. Все с робким недоумением смотрели на странного, изукрашенного перьями и золотом длинноволосого начальника.
– Что ж, это сам, что ли, царь ихний? Ничево! – слышались тихие голоса.
Переводчик подъехал к кучке народа.
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.
Несколько мгновений после того, как затихли перекаты выстрелов по каменному Кремлю, странный звук послышался над головами французов. Огромная стая галок поднялась над стенами и, каркая и шумя тысячами крыл, закружилась в воздухе. Вместе с этим звуком раздался человеческий одинокий крик в воротах, и из за дыма появилась фигура человека без шапки, в кафтане. Держа ружье, он целился во французов. Feu! – повторил артиллерийский офицер, и в одно и то же время раздались один ружейный и два орудийных выстрела. Дым опять закрыл ворота.
За щитами больше ничего не шевелилось, и пехотные французские солдаты с офицерами пошли к воротам. В воротах лежало три раненых и четыре убитых человека. Два человека в кафтанах убегали низом, вдоль стен, к Знаменке.
– Enlevez moi ca, [Уберите это,] – сказал офицер, указывая на бревна и трупы; и французы, добив раненых, перебросили трупы вниз за ограду. Кто были эти люди, никто не знал. «Enlevez moi ca», – сказано только про них, и их выбросили и прибрали потом, чтобы они не воняли. Один Тьер посвятил их памяти несколько красноречивых строк: «Ces miserables avaient envahi la citadelle sacree, s'etaient empares des fusils de l'arsenal, et tiraient (ces miserables) sur les Francais. On en sabra quelques'uns et on purgea le Kremlin de leur presence. [Эти несчастные наполнили священную крепость, овладели ружьями арсенала и стреляли во французов. Некоторых из них порубили саблями, и очистили Кремль от их присутствия.]
Мюрату было доложено, что путь расчищен. Французы вошли в ворота и стали размещаться лагерем на Сенатской площади. Солдаты выкидывали стулья из окон сената на площадь и раскладывали огни.
Другие отряды проходили через Кремль и размещались по Маросейке, Лубянке, Покровке. Третьи размещались по Вздвиженке, Знаменке, Никольской, Тверской. Везде, не находя хозяев, французы размещались не как в городе на квартирах, а как в лагере, который расположен в городе.
Хотя и оборванные, голодные, измученные и уменьшенные до 1/3 части своей прежней численности, французские солдаты вступили в Москву еще в стройном порядке. Это было измученное, истощенное, но еще боевое и грозное войско. Но это было войско только до той минуты, пока солдаты этого войска не разошлись по квартирам. Как только люди полков стали расходиться по пустым и богатым домам, так навсегда уничтожалось войско и образовались не жители и не солдаты, а что то среднее, называемое мародерами. Когда, через пять недель, те же самые люди вышли из Москвы, они уже не составляли более войска. Это была толпа мародеров, из которых каждый вез или нес с собой кучу вещей, которые ему казались ценны и нужны. Цель каждого из этих людей при выходе из Москвы не состояла, как прежде, в том, чтобы завоевать, а только в том, чтобы удержать приобретенное. Подобно той обезьяне, которая, запустив руку в узкое горло кувшина и захватив горсть орехов, не разжимает кулака, чтобы не потерять схваченного, и этим губит себя, французы, при выходе из Москвы, очевидно, должны были погибнуть вследствие того, что они тащили с собой награбленное, но бросить это награбленное им было так же невозможно, как невозможно обезьяне разжать горсть с орехами. Через десять минут после вступления каждого французского полка в какой нибудь квартал Москвы, не оставалось ни одного солдата и офицера. В окнах домов видны были люди в шинелях и штиблетах, смеясь прохаживающиеся по комнатам; в погребах, в подвалах такие же люди хозяйничали с провизией; на дворах такие же люди отпирали или отбивали ворота сараев и конюшен; в кухнях раскладывали огни, с засученными руками пекли, месили и варили, пугали, смешили и ласкали женщин и детей. И этих людей везде, и по лавкам и по домам, было много; но войска уже не было.
В тот же день приказ за приказом отдавались французскими начальниками о том, чтобы запретить войскам расходиться по городу, строго запретить насилия жителей и мародерство, о том, чтобы нынче же вечером сделать общую перекличку; но, несмотря ни на какие меры. люди, прежде составлявшие войско, расплывались по богатому, обильному удобствами и запасами, пустому городу. Как голодное стадо идет в куче по голому полю, но тотчас же неудержимо разбредается, как только нападает на богатые пастбища, так же неудержимо разбредалось и войско по богатому городу.
Жителей в Москве не было, и солдаты, как вода в песок, всачивались в нее и неудержимой звездой расплывались во все стороны от Кремля, в который они вошли прежде всего. Солдаты кавалеристы, входя в оставленный со всем добром купеческий дом и находя стойла не только для своих лошадей, но и лишние, все таки шли рядом занимать другой дом, который им казался лучше. Многие занимали несколько домов, надписывая мелом, кем он занят, и спорили и даже дрались с другими командами. Не успев поместиться еще, солдаты бежали на улицу осматривать город и, по слуху о том, что все брошено, стремились туда, где можно было забрать даром ценные вещи. Начальники ходили останавливать солдат и сами вовлекались невольно в те же действия. В Каретном ряду оставались лавки с экипажами, и генералы толпились там, выбирая себе коляски и кареты. Остававшиеся жители приглашали к себе начальников, надеясь тем обеспечиться от грабежа. Богатств было пропасть, и конца им не видно было; везде, кругом того места, которое заняли французы, были еще неизведанные, незанятые места, в которых, как казалось французам, было еще больше богатств. И Москва все дальше и дальше всасывала их в себя. Точно, как вследствие того, что нальется вода на сухую землю, исчезает вода и сухая земля; точно так же вследствие того, что голодное войско вошло в обильный, пустой город, уничтожилось войско, и уничтожился обильный город; и сделалась грязь, сделались пожары и мародерство.
Французы приписывали пожар Москвы au patriotisme feroce de Rastopchine [дикому патриотизму Растопчина]; русские – изуверству французов. В сущности же, причин пожара Москвы в том смысле, чтобы отнести пожар этот на ответственность одного или несколько лиц, таких причин не было и не могло быть. Москва сгорела вследствие того, что она была поставлена в такие условия, при которых всякий деревянный город должен сгореть, независимо от того, имеются ли или не имеются в городе сто тридцать плохих пожарных труб. Москва должна была сгореть вследствие того, что из нее выехали жители, и так же неизбежно, как должна загореться куча стружек, на которую в продолжение нескольких дней будут сыпаться искры огня. Деревянный город, в котором при жителях владельцах домов и при полиции бывают летом почти каждый день пожары, не может не сгореть, когда в нем нет жителей, а живут войска, курящие трубки, раскладывающие костры на Сенатской площади из сенатских стульев и варящие себе есть два раза в день. Стоит в мирное время войскам расположиться на квартирах по деревням в известной местности, и количество пожаров в этой местности тотчас увеличивается. В какой же степени должна увеличиться вероятность пожаров в пустом деревянном городе, в котором расположится чужое войско? Le patriotisme feroce de Rastopchine и изуверство французов тут ни в чем не виноваты. Москва загорелась от трубок, от кухонь, от костров, от неряшливости неприятельских солдат, жителей – не хозяев домов. Ежели и были поджоги (что весьма сомнительно, потому что поджигать никому не было никакой причины, а, во всяком случае, хлопотливо и опасно), то поджоги нельзя принять за причину, так как без поджогов было бы то же самое.
