Таксим-Гези
| Таксим-Гези | |
 | |
| Общий вид парка (март 2013 года) | |
| 41°02′18″ с. ш. 28°59′13″ в. д. / 41.03833° с. ш. 28.98694° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.03833&mlon=28.98694&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 41°02′18″ с. ш. 28°59′13″ в. д. / 41.03833° с. ш. 28.98694° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.03833&mlon=28.98694&zoom=9 (O)] (Я) | |
| Страна |  Турция |
Парк Такси́м-Гези́ (тур. Taksim Gezi Parkı) — городской парк на площади Таксим в районе Бейоглу в центре Стамбула, один из самых маленьких парков города. Разбитый на месте казарм, в 2013 году парк стал местом столкновений турецкой полиции с демонстрантами, протестующими против намерения правительства восстановить казармы и вырубить парк, построив на его месте торговый центр[1][2].
История
На территории, где сейчас находится парк, в 1806 году были сооружены казармы, известные под названием Артиллерийских казарм Халил-паши (тур. Halil Paşa Topçu Kışlası). Величественное здание, совмещающее элементы оттоманской, русской и индийской архитектуры, сильно пострадало во время инцидента 31 марта в 1909 году и подлежало ремонту[3].
Со временем внутренний двор казарм был перестроен и стал первым в городе стадионом. На стадионе «Таксим» 26 октября 1923 года турецкая сборная по футболу провела свой первый в истории официальный матч — она сыграла со сборной Румынии вничью (2:2)[3].
В 1936 году президент Турции Ататюрк пригласил французского архитектора и городского дизайнера Анри Проста (1874—1959) для составления плана развития города. В рамках этого плана в 1940 году, когда городским главой был Лютфи Кырдар, здание казармы было разрушено[3].
Согласно плану Проста, предполагалось создание в центре города большого зелёного парка, который располагался бы на территории между районами Таксим, Нишанташи и Мачка и доходил до Босфора. Работа над парком была завершена в 1943 году, когда он был открыт под названием Парк Инёню (тур. İnönü Park) в честь второго президента страны Исмета Инёню (у власти в 1938—1950 гг.)[3]. Территория парка со временем уменьшилась в связи со строительством больших отелей, менялся и его внутренний облик.
В 2013 году правительство страны выступило с идеей восстановить историческое здание казармы и вырубить парк. Это привело к демонстрациям, а затем создании палаточного городка на территории парка[4] и столкновениям полиции с протестующими на площади Таксим, а затем и в других районах города. Противостояние с полицией началось 28 мая, и лишь вечером 16 июня она вытеснила протестующих из парка с помощью слезоточивого газа и водомётов[5].
Аналоги событий в парке Таксим-Гези
Владислав Мальцев в «Независимой газете» обнаруживает параллели между противостоянием в московском парке «Торфянка», вызванным началом строительства храма, и событиями в Таксим-Гези[6].
Галерея
- İstanbul - Taksim Gezi Parkı - Mart 2013 - r1.jpg
Парк Таксим-Гези (март 2013)
- İstanbul - Taksim Gezi Parkı - Mart 2013 - r4.JPG
Парк Таксим-Гези (март 2013)
- İstanbul - Taksim Gezi Parkı - Mart 2013 - r5.JPG
Парк Таксим-Гези (март 2013)
- İstanbul - Taksim Gezi Parkı - Mart 2013 - r7.JPG
Парк Таксим-Гези (март 2013)
- İstanbul - Taksim Gezi Parkı - Mart 2013 - r8.JPG
Парк Таксим-Гези (март 2013)
- İstanbul - Taksim Gezi Parkı - Mart 2013 - r3.JPG
Парк Таксим-Гези (март 2013)
Напишите отзыв о статье "Таксим-Гези"
Примечания
- ↑ [lenta.ru/news/2013/06/01/taksin/ В столкновениях в центре Стамбула пострадали 12 человек (1 июня 2013)]
- ↑ [lenta.ru/news/2013/06/01/second/ В Стамбуле возобновились беспорядки (1 июня 2013)]
- ↑ 1 2 3 4 [www.aktifhaber.com/taksim-gezi-parkinin-tarihcesi-796996h.htm Taksim Gezi Parkı'nın Tarihçesi] (Turkish) (1 июня 2013). Проверено 2013-06-91.
- ↑ [izvestia.ru/news/551988 Последний мирный день Гези-парка] (14 июня 2013). Проверено 21 июня 2013.
- ↑ [izvestia.ru/news/552040 Злой турок, добрый турок] (16 июня 2013). Проверено 21 июня 2013.
- ↑ Владислав Мальцев. [www.ng.ru/facts/2015-07-01/1_temples.html Храмострой увяз в «Торфянке»] // Независимая газета, 01 июля 2015 г.
Отрывок, характеризующий Таксим-Гези
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
