Перси Джексон и лабиринт смерти

Перси Джексон и Лабиринт смерти
Percy Jackson & the Olympians: The Battle of the Labyrinth
Автор:	Рик Риордан
Жанр:	Фантастический роман
Язык оригинала:	Английский
Оригинал издан:	8 мая 2008 года
Серия:	Перси Джексон и Олимпийцы
Страниц:	496
Носитель:	книга, аудиокнига
Предыдущая:	Проклятие титана
Следующая:	Последнее пророчество

Перси Джексон и Лабиринт смерти — фэнтези, роман приключений основан на греческой мифологии, это четвертая книга из серии «Перси Джексон и олимпийцы» автора Рика Риордана. Полубог Перси Джексон, пытается остановить Луку и его армию от вторжения в лагерь-полукровок, которые пытаются пробраться через лабиринт Дедала. Дословный перевод названия книги — «Битва за лабиринт».

Сюжет

После нападения ужасных монстров, в школе Гуди, Перси возвращается в «Лагерь полукровок», где юные герои и их наставник кентавр Хирон готовятся к предполагаемому вторжению войск Кроноса. Для Перси это, уже четвёртое, лето в лагере обещает быть самым приятным, потому что администратор лагеря мистер Д. (Диониса), с которым у Перси сложные отношения, отсутствует с важной миссией, а на его место встаёт загадочный Квинтус — мечник, приручивший адскую гончую по имени Миссис О' Лири. Перси ошибался, предполагая, что этим летом он сможет как следует отдохнуть и потренироваться в лагере. Назревают проблемы. Друг Перси сатир Гроувер, тщетно ищущий пропавшего бога природы Пана, может быть изгнан Советом сатиров, если не предоставит доказательств того, что Пан действительно с ним разговаривал. А Дельфийский оракул выдаёт новое предсказание, главную роль в котором отводит Аннабет. На этот раз опасность как никогда близка.

Легендарный Лабиринт Дедала может стать лазейкой в защите "Лагеря полукровок", и этой лазейкой намерен воспользоваться Лука, чтобы провести армию Кроноса через Лабиринт прямо в лагерь. Лабиринт, связанный с бессмертной душой своего мастера, живёт своей жизнью - ходы в нём меняются, коридоры исчезают и появляются вновь, даже время в Лабиринте течёт иначе, а расстояния не имеют никакого значения. Только пробраться через Лабиринт дано не каждому. По легенде только нить принцессы Ариадны, дочери греческого царя Миноса, может указать правильный путь. Перси и Аннабет находят в лагере вход в Лабиринт, означенный греческим символом "дельта" (Δ) и вместе с братом Перси циклопом Тайсоном и сатиром Гроувером спускаются внутрь. Их цель: отыскать мастерскую Дедала и заручиться поддержкой мастера, если он и в самом деле ещё жив. Одновременно где-то в Лабиринте Лука ведёт свою армию к лагерю, а юный сын Аида Нико ди Анджело, искушённый призраком злобного царя Миноса, пытается отыскать Дедала и поменять его душу на душу сестры Бьянки ди Анжело.

В Лабиринте героев поджидает много опасностей — чудовища Кроноса, коварные ловушки, кузницы бога Гефеста, гладиаторские бои. В итоге, герои вынуждены разделиться: Тайсон и Гроувер отправляются на свой собственный Поиск по следам Пана, а Перси и Аннабет идут дальше. В их путешествии через Лабиринт к ним примыкают Нико ди Анджело, избавившийся от влияния Миноса, и Рейчел Элизабет Дэр, смертная девушка, способная видеть через Туман. С ней Перси познакомился в Проклятии титана, и так уж получилось, что именно Рейчел может провести героев Лабиринтом. В конце концов ребятам удаётся отыскать мастерскую Дедала, где их ждёт удивительное открытие - мечник Квинтус и есть Дедал, переселивший свой дух в автоматона — механическое тело. В мастерской завязывается бой между героями и чудовищами Кроноса, к которым примкнул дух царя Миноса, жаждущий отомстить Дедалу, повинному в его убийстве. Только благодаря бронзовым крыльям мастера ребятам удаётся сбежать. А между тем Луке удаётся заполучить нить Ариадны, и армия Кроноса начинает своё движение к лагерю. Перси, Аннабет, Рейчел и Нико объединяются с Тайсоном и Гроувером, которые наконец находят место сокрытия бога Пана. Как выясняется, Пан уже давно умер, но его воспоминание, обитавшее в пещере в Нью-Мехико, продолжало жить, ожидая Гроувера. Пан передаёт молодому сатиру и его друзьям своё наследие и окончательно умирает, попросив Гроувера донести эту печальную весть миру.

Лабиринт приводит Перси к вершине горы Тамалпаис, где титаны воздвигли крепость Отрис. В крепости находится саркофаг с останками Кроноса. Сила титана растёт, и Перси считает, что лучшего времени нанести удар может не представиться. Он проникает в святилище Отриса невидимкой и видит, как тельхины — собакоголовые существа и лучшие кузнецы - вносят в зал Косу Кроноса, самое мощное оружие после жезла Зевса и трезубца Посейдона. Перси заглядывает в саркофаг и видит, что в нём покоится... Лука! Юноша отдал своё тело Кроносу и последним элементом, способным вернуть титану жизнь, стало отречение от богов Олимпа юноши-полукровки Эфана Накамуры. Кронос возвращается к жизни и первым, кого видит перед собой — своего заклятого врага Перси Джексона! Между героем и титаном завязывается схватка, в которой Перси проигрывает, ведь Кронос — повелитель времени. Перси удаётся выбраться и скрыться в Лабиринте только благодаря отважному поступку Рейчел, которая швырнула в глаза Кроносу свою расчёску. Так юный герой понимает, что титан не до конца материализовался в этом мире и что где-то внутри его нового тела всё ещё обитает сознание Луки.

Герои возвращаются в лагерь и все вместе готовятся к атаке армии Кроноса. И атака происходит... Под руководством чудовищной Кампе монстры, в числе который адские гончие, гиганты и лестригоны, драконицы и мятежные полукровки нападают на лагерь, но встречают достойное сопротивление со стороны героев. В ходе битвы часть лагеря была разрушена, некоторые герои погибли, а остаток армии Кроноса бежал обратно в Лабиринт после того, как Гроувер воспользовался даром Пана и изгнал чудовищ грозным рёвом. После боя Дедал решает добровольно уйти из жизни, чтобы разорвать связь между собой и Лабиринтом. Стоило мастеру исчезнуть, как и весь его Лабиринт разрушился.

Нико ди Анджело решает уйти из лагеря, так как понимает, что он лишний в нём — дети Аида нигде не будут пользоваться популярностью. Он намерен узнать подробности об их с сестрой прошлом. В конце, он пожимает руку Перси, что значит, что они расходятся с миром. Вернувшийся Дионис объявляет, что младшие боги, в числе который Морфей, Геката и Янус, примкнули к Кроносу, что делает положение олимпийцев шатким. Совет сатиров намерен изгнать Гроувера из своих рядов, так как он не предоставил доказательств существования Пана вовремя, но Гроуверу неожиданно оказывает поддержку Дионис. Он распускает Совет, веря, что Пан умер. Гекатонхейр Бриарей, оказавший поддержку героям во время битвы в лагере, отправляется в кузницы к Посейдону, а Аннабет ссорится с богиней Герой, которая клянётся отомстить дочери Афины за оскорбление. Грядёт последняя битва с повелителем титанов Кроноса.

Основные герои

• Перси Джексон — 14 лет, полубог, сын Посейдона. Главный герой книги.
• Аннабет Чейз — 14 лет, полукровка, дочь Афины. Подруга Перси.
• Гроувер Ундервунд — тридцатилетний сатир, друг Перси и Аннабет.
• Тайсон — циклоп, сводный брат Перси. Живет у отца во дворце.
• Рейчел Элизабет Дэр — смертная девушка, впервые появилась в "Проклятие титана", помогая Перси сбежать от армии скелетов. Отец Рейчел — богатый и влиятельный человек, его работа связана с уничтожением природы, поэтому Рейчел не любит говорить о своей семье.
• Нико ди Анджело — 11 лет, полубог, сын Аида. Присоединяется к Перси. Пытается воскресить свою сестру, обменяв душу Дедала на её душу.
• Лука Кастеллан — полубог, сын Гермеса, предатель богов.
• Дедал — сын Афины, изобретатель Лабиринта. Перед смертью отдает свой ноутбук с нереализованными проектами Аннабет.
• Калипсо — дочь Атласа. Из-за помощи отцу была наказана богами и заключена на острове-призраке Огигия. Предлагает Перси бессмертие, но он отказывается.
• Эфан Накмура — 16 лет, полубог, сын Немезиды.

Пророчество

Пророчество для Аннабет Чейз:

Будешь бродить в нескончаемой тьме лабиринта.
Мертвый, предатель и прежде пропавший восстанут.
От руки царя-призрака падет иль поднимется,
Чадо последней надежды Афины.
Рухнет с последним дыханьем героя,
И ты утратишь любовь, что хуже смерти порою.

Пояснение: Аннабет побывала в лабиринте. Мёртвый — Дедал, предатель — Эфан Накамура, пропавший — Пан (бог дикой природы). Нико освободил Дедала, и тем самым великий мастер умер. Лабиринт рухнет, когда умрет Дедал. Аннабет потеряет Луку.

Продолжение

Весь год полубоги готовились к сражению против Титанов, зная, что шансы на победу очень малы. Армия Кроноса сильна как никогда, и с каждым богом и полукровкой, которого он вербует, власть злого Титана только растет. В то время как Олимпийцы изо всех сил пытаются сдержать неистовствующего монстра Тифона, Кронос начинает продвижение на Нью-Йорк, где находится абсолютно неохраняемая Гора Олимп. Теперь это дело Перси Джексона и армии молодых полубогов остановить Бога Времени. В этой важной заключительной книге, раскрывается долгожданное пророчество о шестнадцатом дне рождения Перси. И так как сражение за Западную цивилизацию бушует на улицах Манхэттена, Перси оказывается перед ужасающим подозрением, что он может бороться против своей собственной судьбы.

Ссылки

• [www.rickriordan.com/home.aspx Официальный сайт Рика Риордана]
• [www.percyjackson.co.uk Официальный сайт серии книг (Великобритания)]
• [www.percyjacksonbooks.com Официальный сайт серии книг (США)]
• [www.eksmo.ru/author/developments/new_books/detail.php?ID=246709 Книга на официальном сайте издательства Эксмо]

Отрывок, характеризующий Перси Джексон и лабиринт смерти

Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.
Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.
Грозовая туча надвинулась, и ярко во всех лицах горел тот огонь, за разгоранием которого следил Пьер. Он стоял подле старшего офицера. Молоденький офицерик подбежал, с рукой к киверу, к старшему.
– Имею честь доложить, господин полковник, зарядов имеется только восемь, прикажете ли продолжать огонь? – спросил он.
– Картечь! – не отвечая, крикнул старший офицер, смотревший через вал.
Вдруг что то случилось; офицерик ахнул и, свернувшись, сел на землю, как на лету подстреленная птица. Все сделалось странно, неясно и пасмурно в глазах Пьера.
Одно за другим свистели ядра и бились в бруствер, в солдат, в пушки. Пьер, прежде не слыхавший этих звуков, теперь только слышал одни эти звуки. Сбоку батареи, справа, с криком «ура» бежали солдаты не вперед, а назад, как показалось Пьеру.
Ядро ударило в самый край вала, перед которым стоял Пьер, ссыпало землю, и в глазах его мелькнул черный мячик, и в то же мгновенье шлепнуло во что то. Ополченцы, вошедшие было на батарею, побежали назад.