Плехавичюс, Повилас

Повилас Плехавичюс
лит. Povilas Plechavičius
Дата рождения	1 февраля 1890(1890-02-01)
Место рождения	Жидикай, Ковенская губерния Российская империя ныне Мажейкяйский район, Тельшяйский уезд , Литва
Дата смерти	19 декабря 1973(1973-12-19) (83 года)
Место смерти	Чикаго
Принадлежность	Российская империя Белое движение Литва
Годы службы	1914—1918 1918—1944
Звание	генерал армии
Сражения/войны	Первая мировая война Гражданская война в России Военный переворот в Литве (1926) Вторая мировая война
Награды и премии	(посмертно)

Повилас Плехавичюс (лит. Povilas Plechavičius; 1 февраля 1890, Жидикай — 19 декабря 1973, Чикаго, Иллинойс) — литовский государственный деятель, генерал.

Биография

Родился в дворянской семье. В 1908 году окончил гимназию в Москве. Учился в Коммерческом институте. В 1914 году закончил Оренбургскую кавалерийскую школу.

В Первую мировую войну воевал в рядах Российской императорской армии. В 1917 г. - на Кавказском фронте. Примкнул к Белому движению. Летом 1918-го возвратился в Литву.

Организатор государственного переворота 17 декабря 1926 года, который привел к власти А. Сметону.

В 1944 году Повилас Плехавичюс организовал вооружённое формирование Vietine rinktine («Местный полк») для борьбы со сторонниками Пилсудского, польскими партизанами Армии Крайовой. Арестован немецкими властями за отказ направить своё подразделение за пределы Литвы. Помещен в лагерь Саласпилс. Во время отступления немцев отпущен на свободу. Эмигрировал в США.

Память

В 2004 году посмертно награждён Большим крестом ордена креста Витиса
В 2008 году в Каунасе в был открыт памятник генералу Плехавичюсу.

Литература

• Petras Jurġela, Paulius Jurkus [openlibrary.org/works/OL6389097W/Gen._Povilas_Plechavic%CC%8Cius Gen. Povilas Plechavičius] 1978  (лит.)

Ссылки

• [www.patriotai.lt/straipsnis/2010-02-06/generolo-povilo-plechaviciaus-120-osios-gimimo-metines Generolo Povilo Plechavičiaus 120-osios gimimo metinės]  (лит.)
• [www.alioraseiniai.lt/generolas-p-plechavicius/ Generolas P. Plechavičius]  (лит.)

Отрывок, характеризующий Плехавичюс, Повилас

– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…