Приключения Али-Бабы и сорока разбойников
Поделись знанием:
К:Фильмы 1979 года
– Что стали то? Аль загородили? Или уж на француза наткнулись?
– Нет не слыхать. А то палить бы стал.
– То то торопили выступать, а выступили – стали без толку посереди поля, – всё немцы проклятые путают. Эки черти бестолковые!
– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
– Эх, немцы проклятые, своей земли не знают, – говорил другой.
– Вы какой дивизии? – кричал, подъезжая, адъютант.
– Осьмнадцатой.
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.
Нынче был для него торжественный день – годовщина его коронования. Перед утром он задремал на несколько часов и здоровый, веселый, свежий, в том счастливом расположении духа, в котором всё кажется возможным и всё удается, сел на лошадь и выехал в поле. Он стоял неподвижно, глядя на виднеющиеся из за тумана высоты, и на холодном лице его был тот особый оттенок самоуверенного, заслуженного счастья, который бывает на лице влюбленного и счастливого мальчика. Маршалы стояли позади его и не смели развлекать его внимание. Он смотрел то на Праценские высоты, то на выплывавшее из тумана солнце.
Когда солнце совершенно вышло из тумана и ослепляющим блеском брызнуло по полям и туману (как будто он только ждал этого для начала дела), он снял перчатку с красивой, белой руки, сделал ею знак маршалам и отдал приказание начинать дело. Маршалы, сопутствуемые адъютантами, поскакали в разные стороны, и через несколько минут быстро двинулись главные силы французской армии к тем Праценским высотам, которые всё более и более очищались русскими войсками, спускавшимися налево в лощину.
В 8 часов Кутузов выехал верхом к Працу, впереди 4 й Милорадовичевской колонны, той, которая должна была занять места колонн Пржебышевского и Ланжерона, спустившихся уже вниз. Он поздоровался с людьми переднего полка и отдал приказание к движению, показывая тем, что он сам намерен был вести эту колонну. Выехав к деревне Прац, он остановился. Князь Андрей, в числе огромного количества лиц, составлявших свиту главнокомандующего, стоял позади его. Князь Андрей чувствовал себя взволнованным, раздраженным и вместе с тем сдержанно спокойным, каким бывает человек при наступлении давно желанной минуты. Он твердо был уверен, что нынче был день его Тулона или его Аркольского моста. Как это случится, он не знал, но он твердо был уверен, что это будет. Местность и положение наших войск были ему известны, насколько они могли быть известны кому нибудь из нашей армии. Его собственный стратегический план, который, очевидно, теперь и думать нечего было привести в исполнение, был им забыт. Теперь, уже входя в план Вейротера, князь Андрей обдумывал могущие произойти случайности и делал новые соображения, такие, в которых могли бы потребоваться его быстрота соображения и решительность.
Налево внизу, в тумане, слышалась перестрелка между невидными войсками. Там, казалось князю Андрею, сосредоточится сражение, там встретится препятствие, и «туда то я буду послан, – думал он, – с бригадой или дивизией, и там то с знаменем в руке я пойду вперед и сломлю всё, что будет предо мной».
Князь Андрей не мог равнодушно смотреть на знамена проходивших батальонов. Глядя на знамя, ему всё думалось: может быть, это то самое знамя, с которым мне придется итти впереди войск.
Ночной туман к утру оставил на высотах только иней, переходивший в росу, в лощинах же туман расстилался еще молочно белым морем. Ничего не было видно в той лощине налево, куда спустились наши войска и откуда долетали звуки стрельбы. Над высотами было темное, ясное небо, и направо огромный шар солнца. Впереди, далеко, на том берегу туманного моря, виднелись выступающие лесистые холмы, на которых должна была быть неприятельская армия, и виднелось что то. Вправо вступала в область тумана гвардия, звучавшая топотом и колесами и изредка блестевшая штыками; налево, за деревней, такие же массы кавалерии подходили и скрывались в море тумана. Спереди и сзади двигалась пехота. Главнокомандующий стоял на выезде деревни, пропуская мимо себя войска. Кутузов в это утро казался изнуренным и раздражительным. Шедшая мимо его пехота остановилась без приказания, очевидно, потому, что впереди что нибудь задержало ее.
– Да скажите же, наконец, чтобы строились в батальонные колонны и шли в обход деревни, – сердито сказал Кутузов подъехавшему генералу. – Как же вы не поймете, ваше превосходительство, милостивый государь, что растянуться по этому дефилею улицы деревни нельзя, когда мы идем против неприятеля.
– Я предполагал построиться за деревней, ваше высокопревосходительство, – отвечал генерал.
Кутузов желчно засмеялся.
– Хороши вы будете, развертывая фронт в виду неприятеля, очень хороши.
– Неприятель еще далеко, ваше высокопревосходительство. По диспозиции…
– Диспозиция! – желчно вскрикнул Кутузов, – а это вам кто сказал?… Извольте делать, что вам приказывают.
– Слушаю с.
– Mon cher, – сказал шопотом князю Андрею Несвицкий, – le vieux est d'une humeur de chien. [Мой милый, наш старик сильно не в духе.]
К Кутузову подскакал австрийский офицер с зеленым плюмажем на шляпе, в белом мундире, и спросил от имени императора: выступила ли в дело четвертая колонна?
Кутузов, не отвечая ему, отвернулся, и взгляд его нечаянно попал на князя Андрея, стоявшего подле него. Увидав Болконского, Кутузов смягчил злое и едкое выражение взгляда, как бы сознавая, что его адъютант не был виноват в том, что делалось. И, не отвечая австрийскому адъютанту, он обратился к Болконскому:
– Allez voir, mon cher, si la troisieme division a depasse le village. Dites lui de s'arreter et d'attendre mes ordres. [Ступайте, мой милый, посмотрите, прошла ли через деревню третья дивизия. Велите ей остановиться и ждать моего приказа.]
Только что князь Андрей отъехал, он остановил его.
– Et demandez lui, si les tirailleurs sont postes, – прибавил он. – Ce qu'ils font, ce qu'ils font! [И спросите, размещены ли стрелки. – Что они делают, что они делают!] – проговорил он про себя, все не отвечая австрийцу.
Князь Андрей поскакал исполнять поручение.
Обогнав всё шедшие впереди батальоны, он остановил 3 ю дивизию и убедился, что, действительно, впереди наших колонн не было стрелковой цепи. Полковой командир бывшего впереди полка был очень удивлен переданным ему от главнокомандующего приказанием рассыпать стрелков. Полковой командир стоял тут в полной уверенности, что впереди его есть еще войска, и что неприятель не может быть ближе 10 ти верст. Действительно, впереди ничего не было видно, кроме пустынной местности, склоняющейся вперед и застланной густым туманом. Приказав от имени главнокомандующего исполнить упущенное, князь Андрей поскакал назад. Кутузов стоял всё на том же месте и, старчески опустившись на седле своим тучным телом, тяжело зевал, закрывши глаза. Войска уже не двигались, а стояли ружья к ноге.
– Хорошо, хорошо, – сказал он князю Андрею и обратился к генералу, который с часами в руках говорил, что пора бы двигаться, так как все колонны с левого фланга уже спустились.
– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.
(перенаправлено с «Приключения Али-бабы и сорока разбойников»)
| Приключения Али-Бабы и сорока разбойников | |
| хинди अलीबाबा और चलीस चोर (Alibaba Aur 40 Chor) | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях |
Дхармендра |
| Оператор | |
| Кинокомпания |
«Узбекфильм» |
| Длительность |
138 мин. (СССР) |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
«Приключения Али́-Бабы́ и сорока разбойников» (хинди अलीबाबा और चलीस चोर, Alibaba Aur 40 Chor) — советско-индийский художественный фильм 1979 года по мотивам восточных сказок. Первая совместная работа советского узбекского режиссёра Латифа Файзиева и индийского режиссёра Умеша Мехры (второй их совместной работой стал фильм «Легенда о любви» 1984 года).
Содержание
Сюжет
Фильм-сказка с элементами мелодрамы, комедии и мюзикла по мотивам сказок «1000 и одной ночи». В основе — легенда о бедном дровосеке Али-Бабе, который нашёл несметные богатства в сказочной пещере разбойников, главная тема сказки — конфликт родных братьев: благородного и бескорыстного Али-Бабы с алчным и глупым Касымом.
Отличия от первоисточника
В фильме представлен ряд персонажей, тем и сюжетов, которых не было в изначальной арабской сказке «Али-Баба и сорок разбойников»[1]: социальные взаимоотношения жителей и популиста — правителя города Гульабада, проблемы с водоснабжением в городе и торговля питьевой водой, использование голубиной почты и бумеранга, заговор и дворцовый переворот в индийской провинции, работорговля, использование пороха в качестве взрывчатки. Показана общность властных и корыстных интересов правителя города и предводителя разбойников — двух лиц одного человека.
В литературном первоисточнике все действие происходит в Персии, при этом Марджина (или Марджана) — это лишь служанка, которую в финале, после спасения дома Али-Бабы от разбойников, принимают в семью как родную сестру.
В фильме действия разворачиваются в вымышленном восточном городе Гульабаде (благодаря натурным съемкам сильно напоминающем средневековый узбекский), в горах, в пустыне и в Индии; а Марджина — индийская принцесса и невеста главного героя, которую он спасает от гибели. На деньги, украденные у разбойников, Али-Баба строит дамбу, чтобы спасти родной город от засухи. Также именно дамба спасает Али-бабу от разбойников. Друг Али, Хамид, видит скачущего Али-бабу и гонящихся за ним вооружённых разбойников. Вмиг оценив ситуацию, он велит спускать в дамбе воду. Именно она и становится преградой перед разбойниками и спасением для Али-бабы.
Создание и история фильма
Фильм изобилует впечатляющими степными и архитектурными городскими пейзажами Средней Азии, индийскими песнями, танцами и батальными сценами[2]. Снимался в Индии и нескольких союзных республиках СССР. Натурные съемки проходили в Самарканде, Душанбе и Ташкенте[3][4]. В главных ролях — актёры разных национальностей, звезды индийского, российского, армянского, узбекского, грузинского, туркменского и киргизского советского кино.
В съемках конных трюков участвовали: артист группы «Джигиты Кыргызстана» первого киргизского цирка Усен Кудайбергенов, спортсмен-универсал Султан Дыйканбаев и другие каскадеры-наездники из Киргизии[5][6].
В 1980 году фильм был в числе лидеров советского кинопроката (5 место), собрав 52.8 миллиона зрителей[7] и находится на 32-месте в истории советского кинопроката[8]. В Индии фильм шёл на экранах кинотеатров полгода подряд и также собрал большие сборы[9].
В России на DVD выпущена индийская версия фильма c закадровым переводом на русский язык (прокатное удостоверение 2211316607 от 20.11.2007 года). Лицензионных копий советской версии фильма на DVD по состоянию на март 2009 года в России нет, однако фильм показывается по ТВ.
Награды
- 1980 — Фильм был представлен и получил награды на 13 Всесоюзном кинофестивале в Душанбе[10]
(премия за работу художников[2])
- 1981 — на кинофестивале в Белграде.
Две версии фильма
Версия, вышедшая в Индии — на 14 минут длиннее советской. В индийской версии фильм начинается с выезда разбойников из волшебной пещеры и их бешеной скачки по степи. Советская версия начинается с закадрового голоса («Легенды, пережившие века, они приходят к нам издалека…»), сопровождающего эпизод, где торговый караван идет по пустыне. В индийской больше песен (5 вместо 3), больше боевых сцен и взрывов. В советском фильме Али-Баба убивает разбойников, сбрасывая их в реку, в индийском — с помощью Фатимы сражается с ними на саблях и врукопашную.
В индийской версии несколько иначе разработан образ Фатимы, показаны её отношения с Али-Бабой и Марджиной. В советской версии Фатима становится женой Касыма (что соответствует исходной сказке)[11][12].
Любопытные факты
- Актёры Дхармендра и Хема Малини, сыгравшие Али-Бабу и Марджину, долгое время живут в счастливом браке и имеют двух дочерей[2][13].
- Актёр, кинорежиссёр (не этого фильма) Ролан Быков, сыгравший предводителя разбойников, и актриса Елена Санаева, сыгравшая Духа пещеры, жили в браке.
- Главных женских ролей в фильме изначально было 2: Фатима и Марджина. Но Ролан Быков специально для своей жены придумал третью роль: Дух пещеры. Это демон в виде красивой женщины, служащий атаману. Демоница сыграла ключевую роль в фильме. Именно она затуманила разум Касыма, и тот забыл заветные слова. С Али-Бабой этого демоница сделать не смогла, так как Али-Баба был бескорыстен и брал сокровища не для себя, а для строительства дамбы.
- Постановщик и исполнитель конных трюков в фильме, сыгравший эпизодическую роль одного из разбойников, Усен Кудайбергенов, был убит неизвестными в своем доме в Бишкеке в апреле 2005 года. На тот момент он являлся общественным деятелем и руководителем группы каскадеров «Киргизфильма», а месяцем ранее возглавлял народные дружины, препятствовавших мародерам и погромам во время массовых беспорядков в городе[14][15],[16] вместе со своими конниками разгонял людей, самовольно захвативших земли в парковых зонах в южных предгорьях киргизской столицы[17].
- Несмотря на то, что фильм в российском прокате представлен как семейный[8] и предназначен для любой возрастной категории, в фильме много сцен насилия и убийств, но нет ни одного героя, которого играет ребенок, за исключением младенца, который появляется в одном из эпизодов на руках у гульабадского правителя.
- Атамана разбойников зовут Абу Хасан, что в дословном переводе с арабского означает Отец Хасана. По арабской традиции после рождения первенца родителей начинают называть его именем, с приставкой Абу (отец) и Умм (мать). Следовательно, исходя из имени, получается, что у атамана есть сын Хасан. Но ни в фильме, ни в книге о нём никакого упоминания нет.
В ролях
- Дхармендра[18] — Али-Баба́
- Хема Малини — Марджина
- Ролан Быков — предводитель разбойников (и в советской, и в индийской версии его зовут «Абу Хасан») / правитель Гульабада (в индийской версии — кази Нуриддин)
- Закир Мухамеджанов[19] — Юсуф, отец Али-Бабы
- Софико Чиаурели — Замира, мать Али-Бабы
- Якуб Ахмедов — Касым, брат Али-Бабы
- Зинат Аман — Фатима
- Ходжадурды Нарлиев — Хамид
- Фрунзик Мкртчян[20] — караванбаши Мустафа
- Хамза Умаров — Ахмед Сорвиголова
- Джавлон Хамраев[21] — Мухаммед — метатель ножей
- Елена Санаева — Дух пещеры[22]
- Мадан Пури — отец Фатимы
- Прем Чопра — раджа-самозванец Шамшир (в титрах советской версии фильма роли Према Чопры и Пинчу Капура перепутаны)
- Пинчу Капур — раджа, отец Марджины (в титрах советской версии фильма роли Према Чопры и Пинчу Капура перепутаны)
- Р. Ананд — доктор
- С. Диванов, К. Абдуреимов — друзья Али-Бабы
Съёмочная группа
- Авторы сценария: Борис Сааков, Шанти Пракаш Бакши
- Режиссёры: Латиф Файзиев[9], Умеш Мехра[3][4]
- Операторы: Леонид Травицкий, Питер Перейра, Суннат Юлчиев.
- Композиторы: Владимир Милов, Рахул Дев Бурман
- Художники-постановщики: Эмонуэль Калантаров, Бабу Рао Подар[23].
- Постановщик танцев: П. Л. Радж
- Стихи песен: Ананд Бакши
Саундтрек
Песни по сложившейся в индийской киноиндустрии традиции исполняют за кадром знаменитые индийские певицы Лата Мангешкар и её младшая сестра Аша Бхосле, а также знаменитый индийский киноактёр и певец Кишор Кумар, причём в советском варианте фильма 3 песни, а в индийском варианте — 5. Впоследствии песню «Khatooba» (дословно с хинди: «Выбор женихов») на «минуте славы» исполнила слепая индийская девочка Васундхара Ратури (известная в Интернете как Лина Ричи), что принесло ей известность и признание не только в Индии, но и за рубежом.
Песни и музыкальное оформление фильма для индийской версии написал Рахул дев Бурман, музыку для советской версии фильма (кроме песен) написал Владимир Милов.
| № | Название | Исполнители | Длительность |
|---|---|---|---|
| 1. | «Jadugar Jadoo Kar Jayega» | Кишор Кумар, Аша Бхосле | 5:25 |
| 2. | «Khatouba» | Аша Бхосле | 6:29 |
| 3. | «Sare Shahar Mein» | Лата Мангешкар, Аша Бхосле | 4:45 |
| 4. | «Aaja Sar-E-Bazar» | Лата Мангешкар | 5:04 |
| 5. | «Qayamat» | Лата Мангешкар | 5:21 |
Технические данные
- Цветной, широкоэкранный (индийская версия), обычный формат (советская версия), звуковой
Напишите отзыв о статье "Приключения Али-Бабы и сорока разбойников"
Примечания
- ↑ [lukoshko.net/east/arab2.shtml Али-Баба и сорок разбойников. Арабская народная сказка]
- ↑ 1 2 3 [www.nashfilm.ru/sovietkino/1435.html Приключения Али-Бабы и сорока разбойников — в Багдаде все спокойно]
- ↑ 1 2 [indiacinema.narod.ru/article/mehra.htm Умеш Мехра]
- ↑ 1 2 [www.2india.ru/index.shtml?/art/17/186 2INDIA.RU / Искусство Индии / Умеш Мехра — 2india.ru]
- ↑ [gde.kg/index.php?newsid=446 Каскадеры — «Спецназ кино» " МЫ знаем — Gde.kg! афиша Бишкека, клубы Бишкека, досуг и отдых в Бишкеке]
- ↑ [archive.is/20120712033603/newskg.narod.ru/agym/07/1002_15.htm «Агым», 01.10.07 — 15-бет: «Алты катын алган эмесмин»…•]
- ↑ [teramult.org.ua/mult/1980_su_film_prikljuchenija.ali.baby.i.40.razbojnikov Приключения Али-Бабы и сорока разбойников — скачать бесплатно мультфильм]
- ↑ 1 2 [www.kinopoisk.ru/level/1/film/43251/ Приключения Али-Бабы и сорока разбойников]
- ↑ 1 2 [www.video.ru/persons/person/4500 Латиф Файзиев / Latif Faiziyev фильмы, биография, фото и видео, обои — актеры и актрисы на сайте Видео.ru]
- ↑ КИНО: Энциклопедический словарь, главный редактор С. И. Юткевич, М. Советская энциклопедия, 1987, с.83
- ↑ [www.ozon.ru/context/detail/id/3758086/ OZON.ru — DVD | Приключения Алибабы и 40 разбойников | Alibaba Aur 40 Chor | Классика индийского кино | NTSC | Интернет магазин DVD: купить фильмы / 99]
- ↑ Alibaba Aur 40 Chor (англ.) на сайте Internet Movie Database
- ↑ [www.peoples.ru/art/cinema/actor/malini/ Хема Малини / Hema Malini: Краткая биография]
- ↑ [www.newsru.com/arch/crime/11apr2005/usen.html В Бишкеке убит известный в Киргизии каскадер Усен Кудайбергенов]. NEWSru (11 апреля 2005). Проверено 14 августа 2010. [www.webcitation.org/61AEflkb7 Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
- ↑ [www.centrasia.ru/newsA.php?st=1113195960 Убит глава народных дружин Бишкека, выдающийся киргизский каскадер Усен Кудайбергенов | ЦентрАзия | Афганистан | Казахстан | Кыргызстан | Таджикистан | Туркменистан | Узбекистан |]
- ↑ [cn.com.ua/N375/abroad/crisis/crisis.html Столичные новости :: «ПОСТТЮЛЬПАНОВЫЙ» ОТСТРЕЛ]
- ↑ [212.69.111.24/2005/0/11/kaskader-kyrgizia-anons.html В Бишкеке убит соратник Феликса Кулова — Каскадер Усен Кудайбергенов, соратник Феликса Кулова, убит в Бишкеке — Российская Газета]
- ↑ [www.kinopoisk.ru/level/4/people/272302/ Дхармендра]
- ↑ [kino.br.by/man28925.html Закир Мухамеджанов]
- ↑ [www.rusactors.ru/m/mkrtchan/index.shtml Мкртчян Фрунзе — Актёры советского и российского кино]
- ↑ [www.uzairways.com/news.aspx?pid=735&ctl=Article&dId=921&cls=1 Uzbekistan airways]
- ↑ [www.ruskino.ru/art/750 Елена Санаева | RUSKINO.RU]
- ↑ [mega.km.ru/CINEMA/Encyclop.asp?Topic=lvn_flm_4018 Km.Ru Энциклопедия Кино. Приключения Али-Бабы И Сорока Разбойников]
Ссылки
- [www.pigasus-shop.de/images/product_images/popup_images/5796_0.jpg Польский постер фильма]
- [www.youtube.com/watch?v=ukTLqArkuno&feature=related Одна из песен, не вошедших в советскую версию фильма]
- [www.youtube.com/watch?v=KpiZurD3Jyk&feature=related Одна из песен, не вошедших в советскую версию фильма]
- [www.youtube.com/watch?v=axOpG580QTo&feature=relmfu Индийская версия фильма онлайн]
- [intv.ru/view/?film_id=32639 Советская версия фильма онлайн]
Отрывок, характеризующий Приключения Али-Бабы и сорока разбойников
Хотя никто из колонных начальников не подъезжал к рядам и не говорил с солдатами (колонные начальники, как мы видели на военном совете, были не в духе и недовольны предпринимаемым делом и потому только исполняли приказания и не заботились о том, чтобы повеселить солдат), несмотря на то, солдаты шли весело, как и всегда, идя в дело, в особенности в наступательное. Но, пройдя около часу всё в густом тумане, большая часть войска должна была остановиться, и по рядам пронеслось неприятное сознание совершающегося беспорядка и бестолковщины. Каким образом передается это сознание, – весьма трудно определить; но несомненно то, что оно передается необыкновенно верно и быстро разливается, незаметно и неудержимо, как вода по лощине. Ежели бы русское войско было одно, без союзников, то, может быть, еще прошло бы много времени, пока это сознание беспорядка сделалось бы общею уверенностью; но теперь, с особенным удовольствием и естественностью относя причину беспорядков к бестолковым немцам, все убедились в том, что происходит вредная путаница, которую наделали колбасники.– Что стали то? Аль загородили? Или уж на француза наткнулись?
– Нет не слыхать. А то палить бы стал.
– То то торопили выступать, а выступили – стали без толку посереди поля, – всё немцы проклятые путают. Эки черти бестолковые!
– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
– Эх, немцы проклятые, своей земли не знают, – говорил другой.
– Вы какой дивизии? – кричал, подъезжая, адъютант.
– Осьмнадцатой.
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.
Нынче был для него торжественный день – годовщина его коронования. Перед утром он задремал на несколько часов и здоровый, веселый, свежий, в том счастливом расположении духа, в котором всё кажется возможным и всё удается, сел на лошадь и выехал в поле. Он стоял неподвижно, глядя на виднеющиеся из за тумана высоты, и на холодном лице его был тот особый оттенок самоуверенного, заслуженного счастья, который бывает на лице влюбленного и счастливого мальчика. Маршалы стояли позади его и не смели развлекать его внимание. Он смотрел то на Праценские высоты, то на выплывавшее из тумана солнце.
Когда солнце совершенно вышло из тумана и ослепляющим блеском брызнуло по полям и туману (как будто он только ждал этого для начала дела), он снял перчатку с красивой, белой руки, сделал ею знак маршалам и отдал приказание начинать дело. Маршалы, сопутствуемые адъютантами, поскакали в разные стороны, и через несколько минут быстро двинулись главные силы французской армии к тем Праценским высотам, которые всё более и более очищались русскими войсками, спускавшимися налево в лощину.
В 8 часов Кутузов выехал верхом к Працу, впереди 4 й Милорадовичевской колонны, той, которая должна была занять места колонн Пржебышевского и Ланжерона, спустившихся уже вниз. Он поздоровался с людьми переднего полка и отдал приказание к движению, показывая тем, что он сам намерен был вести эту колонну. Выехав к деревне Прац, он остановился. Князь Андрей, в числе огромного количества лиц, составлявших свиту главнокомандующего, стоял позади его. Князь Андрей чувствовал себя взволнованным, раздраженным и вместе с тем сдержанно спокойным, каким бывает человек при наступлении давно желанной минуты. Он твердо был уверен, что нынче был день его Тулона или его Аркольского моста. Как это случится, он не знал, но он твердо был уверен, что это будет. Местность и положение наших войск были ему известны, насколько они могли быть известны кому нибудь из нашей армии. Его собственный стратегический план, который, очевидно, теперь и думать нечего было привести в исполнение, был им забыт. Теперь, уже входя в план Вейротера, князь Андрей обдумывал могущие произойти случайности и делал новые соображения, такие, в которых могли бы потребоваться его быстрота соображения и решительность.
Налево внизу, в тумане, слышалась перестрелка между невидными войсками. Там, казалось князю Андрею, сосредоточится сражение, там встретится препятствие, и «туда то я буду послан, – думал он, – с бригадой или дивизией, и там то с знаменем в руке я пойду вперед и сломлю всё, что будет предо мной».
Князь Андрей не мог равнодушно смотреть на знамена проходивших батальонов. Глядя на знамя, ему всё думалось: может быть, это то самое знамя, с которым мне придется итти впереди войск.
Ночной туман к утру оставил на высотах только иней, переходивший в росу, в лощинах же туман расстилался еще молочно белым морем. Ничего не было видно в той лощине налево, куда спустились наши войска и откуда долетали звуки стрельбы. Над высотами было темное, ясное небо, и направо огромный шар солнца. Впереди, далеко, на том берегу туманного моря, виднелись выступающие лесистые холмы, на которых должна была быть неприятельская армия, и виднелось что то. Вправо вступала в область тумана гвардия, звучавшая топотом и колесами и изредка блестевшая штыками; налево, за деревней, такие же массы кавалерии подходили и скрывались в море тумана. Спереди и сзади двигалась пехота. Главнокомандующий стоял на выезде деревни, пропуская мимо себя войска. Кутузов в это утро казался изнуренным и раздражительным. Шедшая мимо его пехота остановилась без приказания, очевидно, потому, что впереди что нибудь задержало ее.
– Да скажите же, наконец, чтобы строились в батальонные колонны и шли в обход деревни, – сердито сказал Кутузов подъехавшему генералу. – Как же вы не поймете, ваше превосходительство, милостивый государь, что растянуться по этому дефилею улицы деревни нельзя, когда мы идем против неприятеля.
– Я предполагал построиться за деревней, ваше высокопревосходительство, – отвечал генерал.
Кутузов желчно засмеялся.
– Хороши вы будете, развертывая фронт в виду неприятеля, очень хороши.
– Неприятель еще далеко, ваше высокопревосходительство. По диспозиции…
– Диспозиция! – желчно вскрикнул Кутузов, – а это вам кто сказал?… Извольте делать, что вам приказывают.
– Слушаю с.
– Mon cher, – сказал шопотом князю Андрею Несвицкий, – le vieux est d'une humeur de chien. [Мой милый, наш старик сильно не в духе.]
К Кутузову подскакал австрийский офицер с зеленым плюмажем на шляпе, в белом мундире, и спросил от имени императора: выступила ли в дело четвертая колонна?
Кутузов, не отвечая ему, отвернулся, и взгляд его нечаянно попал на князя Андрея, стоявшего подле него. Увидав Болконского, Кутузов смягчил злое и едкое выражение взгляда, как бы сознавая, что его адъютант не был виноват в том, что делалось. И, не отвечая австрийскому адъютанту, он обратился к Болконскому:
– Allez voir, mon cher, si la troisieme division a depasse le village. Dites lui de s'arreter et d'attendre mes ordres. [Ступайте, мой милый, посмотрите, прошла ли через деревню третья дивизия. Велите ей остановиться и ждать моего приказа.]
Только что князь Андрей отъехал, он остановил его.
– Et demandez lui, si les tirailleurs sont postes, – прибавил он. – Ce qu'ils font, ce qu'ils font! [И спросите, размещены ли стрелки. – Что они делают, что они делают!] – проговорил он про себя, все не отвечая австрийцу.
Князь Андрей поскакал исполнять поручение.
Обогнав всё шедшие впереди батальоны, он остановил 3 ю дивизию и убедился, что, действительно, впереди наших колонн не было стрелковой цепи. Полковой командир бывшего впереди полка был очень удивлен переданным ему от главнокомандующего приказанием рассыпать стрелков. Полковой командир стоял тут в полной уверенности, что впереди его есть еще войска, и что неприятель не может быть ближе 10 ти верст. Действительно, впереди ничего не было видно, кроме пустынной местности, склоняющейся вперед и застланной густым туманом. Приказав от имени главнокомандующего исполнить упущенное, князь Андрей поскакал назад. Кутузов стоял всё на том же месте и, старчески опустившись на седле своим тучным телом, тяжело зевал, закрывши глаза. Войска уже не двигались, а стояли ружья к ноге.
– Хорошо, хорошо, – сказал он князю Андрею и обратился к генералу, который с часами в руках говорил, что пора бы двигаться, так как все колонны с левого фланга уже спустились.
– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.
