Пятиречье (станция)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Координаты: 47°00′49″ с. ш. 142°16′26″ в. д. / 47.0136° с. ш. 142.2738° в. д. / 47.0136; 142.2738 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=47.0136&mlon=142.2738&zoom=17 (O)] (Я)
Станция Пятиречье
Новодеревенская - Николайчук
Сахалинская железная дорога
Отделение ж. д.:

Сахалинский регион

Дата открытия:

1926 год

Дата закрытия:

1994 год

Прежние названия:

Осака (яп. 逢坂) (до 1946г)

Тип:

пассажирская

Классность:

закрытая

Количество путей:

0 (ранее не менее 2-х)

Электрифицирована:

не электрифицирована

Выход к:

Пятиречью

Установленный километраж:

53,0

Расстояние до Южно-Сахалинска:

53 км 

Расстояние до Холмска:

30 км 

Пятиречье  — ныне не существующая железнодорожная станция Сахалинского региона Дальневосточной железной дороги. Названа по названию населённого пункта в котором была расположена.



История

Станция открыта в 1926 году в составе пускового участка (Тойохара) Южно-Сахалинск — (Тэй) Холмск-Сортировочный под названием Осака. В 1946 году после перехода станции под контроль СССР станция получила современное название.

В 1994 году закрыта вместе с участком Николайчук - Новодеревенская, пути демонтированы к 1998 году

Напишите отзыв о статье "Пятиречье (станция)"

Ссылки

  • [infojd.ru/11/sahjd.html История железных дорог Сахалина на «Сайте о железной дороге» Сергея Болашенко]

Отрывок, характеризующий Пятиречье (станция)

И солдат, вертя шомпол, мрачно взглянул на Пьера. Пьер отвернулся, вглядываясь в тени. Один русский солдат пленный, тот, которого оттолкнул француз, сидел у костра и трепал по чем то рукой. Вглядевшись ближе, Пьер узнал лиловую собачонку, которая, виляя хвостом, сидела подле солдата.
– А, пришла? – сказал Пьер. – А, Пла… – начал он и не договорил. В его воображении вдруг, одновременно, связываясь между собой, возникло воспоминание о взгляде, которым смотрел на него Платон, сидя под деревом, о выстреле, слышанном на том месте, о вое собаки, о преступных лицах двух французов, пробежавших мимо его, о снятом дымящемся ружье, об отсутствии Каратаева на этом привале, и он готов уже был понять, что Каратаев убит, но в то же самое мгновенье в его душе, взявшись бог знает откуда, возникло воспоминание о вечере, проведенном им с красавицей полькой, летом, на балконе своего киевского дома. И все таки не связав воспоминаний нынешнего дня и не сделав о них вывода, Пьер закрыл глаза, и картина летней природы смешалась с воспоминанием о купанье, о жидком колеблющемся шаре, и он опустился куда то в воду, так что вода сошлась над его головой.
Перед восходом солнца его разбудили громкие частые выстрелы и крики. Мимо Пьера пробежали французы.
– Les cosaques! [Казаки!] – прокричал один из них, и через минуту толпа русских лиц окружила Пьера.
Долго не мог понять Пьер того, что с ним было. Со всех сторон он слышал вопли радости товарищей.
– Братцы! Родимые мои, голубчики! – плача, кричали старые солдаты, обнимая казаков и гусар. Гусары и казаки окружали пленных и торопливо предлагали кто платья, кто сапоги, кто хлеба. Пьер рыдал, сидя посреди их, и не мог выговорить ни слова; он обнял первого подошедшего к нему солдата и, плача, целовал его.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
– Сколько? – спросил Долохов у казака, считавшего пленных.
– На вторую сотню, – отвечал казак.
– Filez, filez, [Проходи, проходи.] – приговаривал Долохов, выучившись этому выражению у французов, и, встречаясь глазами с проходившими пленными, взгляд его вспыхивал жестоким блеском.
Денисов, с мрачным лицом, сняв папаху, шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.


С 28 го октября, когда начались морозы, бегство французов получило только более трагический характер замерзающих и изжаривающихся насмерть у костров людей и продолжающих в шубах и колясках ехать с награбленным добром императора, королей и герцогов; но в сущности своей процесс бегства и разложения французской армии со времени выступления из Москвы нисколько не изменился.