Раса господ

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Раса господ (нем. Herrenrasse) — в расовой идеологии национал-социалистов предназначение нордической расы, которой вследствие естественного превосходства суждено повелевать низшими расами и недочеловеками. Принадлежавшим к расе господ строго запрещалось смешиваться с другими расами, которые считались более низшими в нацистской доктрине.

Высказывания о немцах как о расе господ принадлежат нацистским чиновникам самого различного ранга. В частности, рейхскомиссар Украины Эрих Кох 5 марта 1943 года сказал:[1]

Мы народ господ и должны жестко и справедливо править. Я выйму из этой страны всё до последнего. Мы должны осознавать, что самый мелкий немецкий работник расово и биологически в тысячу раз превосходит местное население.

Напишите отзыв о статье "Раса господ"



Примечания

  1. Hans-Erich Volkmann (Hrsg.), Das Russlandbild im Dritten Reich («Образ России в Третьем рейхе»), Koln 1994, стр. 43

См. также

Отрывок, характеризующий Раса господ

Метивье пожимая плечами подошел к mademoiselle Bourienne, прибежавшей на крик из соседней комнаты.
– Князь не совсем здоров, – la bile et le transport au cerveau. Tranquillisez vous, je repasserai demain, [желчь и прилив к мозгу. Успокойтесь, я завтра зайду,] – сказал Метивье и, приложив палец к губам, поспешно вышел.
За дверью слышались шаги в туфлях и крики: «Шпионы, изменники, везде изменники! В своем доме нет минуты покоя!»
После отъезда Метивье старый князь позвал к себе дочь и вся сила его гнева обрушилась на нее. Она была виновата в том, что к нему пустили шпиона. .Ведь он сказал, ей сказал, чтобы она составила список, и тех, кого не было в списке, чтобы не пускали. Зачем же пустили этого мерзавца! Она была причиной всего. С ней он не мог иметь ни минуты покоя, не мог умереть спокойно, говорил он.
– Нет, матушка, разойтись, разойтись, это вы знайте, знайте! Я теперь больше не могу, – сказал он и вышел из комнаты. И как будто боясь, чтобы она не сумела как нибудь утешиться, он вернулся к ней и, стараясь принять спокойный вид, прибавил: – И не думайте, чтобы я это сказал вам в минуту сердца, а я спокоен, и я обдумал это; и это будет – разойтись, поищите себе места!… – Но он не выдержал и с тем озлоблением, которое может быть только у человека, который любит, он, видимо сам страдая, затряс кулаками и прокричал ей: