Рассыпное (Оренбургская область)

Село Рассыпное Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Оренбургская областьОренбургская область Муниципальный район Илекский Сельское поселение Рассыпнянский сельсовет Координаты 51°35′48″ с. ш. 53°37′50″ в. д.51.59667° с. ш. 53.63056° в. д. / 51.59667; 53.63056    Глава А. А. Секретев (глава сельсовета) Основан 1742 Прежние названия Рассыпная Население 993 человека (2009) Часовой пояс UTC+5 Телефонный код +7 35337 Почтовый индекс 461359 Автомобильный код 56 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=53219831001 53 219 831 001] Показать/скрыть карты

К:Населённые пункты, основанные в 1742 году

Рассыпно́е — село в Илекском районе Оренбургской области.

Село образует сельское поселение Рассыпнянский сельсовет.

Население

По данным Всероссийской переписи населения 2002 года численность жителей села составляла 1112 человек. На 1 января 2009 по данным администрации района — 993▼ человека и 415 хозяйств.

История

Село получило своё название по бывшей здесь крепости Рассыпной, которая находилась на Оренбургской линии, основанной в 1742 году. В одной из ранних работ начала XIX века в описании губернии, сделанном Иосифом Дебу, указывается, что крепость названа так по местному лесу — «рассыпному», растущему в буераках. Первые жители на урочище построили укрепление между двумя глубокими оврагами. То место современного села, где изначально было возведено укрепление, до сих пор зовётся «крепостью».

В 1742 году черкасы из Илецкого городка во главе с атаманом Андреем Светличным перешли на урочище Рассыпное и основали здесь посёлок. В 1743 году на черкас, работавших на полях, напали казахи и увели в плен 82 человека. На место ушедших черкас была поселена рота драгун и солдат, а позже казаки. В год начала Пугачевского восстания в крепости насчитывалось уже 70 дворов. В 1773 году, комендантом крепости Рассыпной был секунд-майор Веловский, крепость была захвачена, а за сопротивление бунтовщикам Пугачёва он был ими изрублен, в другом источнике указано что повешен;

География

Рассыпное расположено северо-восточнее районного центра — села Илек, на расстоянии 40 км (по дорогам).

Изначально село располагалось на правом берегу Урала, однако несколько лет назад река сменила своё русло, оставив у села только малопроточный рукав.

На восточной окраине села Рассыпного, на правом склоне балки Маячной в месте слияния с балкой Средней находится один из самых известных палеонтологических памятников области — Рассыпнянское кладбище псевдокрокодилов, где были найдены кости и целые скелеты предков динозавров, псевдозухий (псевдокрокодилов). Здесь же был найден череп лабиринтодонта — древнего земноводного. В засушливые периоды в этих озёрах обитали древние рептилии и амфибии, которые погибли при полном высыхании водоёмов.

Ссылки

• [www.orenburg-gov.ru/magnoliaPublic/regportal/power/municipal-spravochnik/3-53-219-1/TerritorialGroup/3-53-219-1-3-11.html Рассыпнянский сельсовет]. Портал Правительства Оренбургской области

Отрывок, характеризующий Рассыпное (Оренбургская область)

– И я люблю ее, потому что у нее характер рассудительный – очень хороший. Вот другая ее сестра – одной фамилии, а совсем другое, и неприятный характер, и ума нет того, и эдакое, знаете?… Неприятно… А моя невеста… Вот будете приходить к нам… – продолжал Берг, он хотел сказать обедать, но раздумал и сказал: «чай пить», и, проткнув его быстро языком, выпустил круглое, маленькое колечко табачного дыма, олицетворявшее вполне его мечты о счастьи.
Подле первого чувства недоуменья, возбужденного в родителях предложением Берга, в семействе водворилась обычная в таких случаях праздничность и радость, но радость была не искренняя, а внешняя. В чувствах родных относительно этой свадьбы были заметны замешательство и стыдливость. Как будто им совестно было теперь за то, что они мало любили Веру, и теперь так охотно сбывали ее с рук. Больше всех смущен был старый граф. Он вероятно не умел бы назвать того, что было причиной его смущенья, а причина эта была его денежные дела. Он решительно не знал, что у него есть, сколько у него долгов и что он в состоянии будет дать в приданое Вере. Когда родились дочери, каждой было назначено по 300 душ в приданое; но одна из этих деревень была уж продана, другая заложена и так просрочена, что должна была продаваться, поэтому отдать имение было невозможно. Денег тоже не было.
Берг уже более месяца был женихом и только неделя оставалась до свадьбы, а граф еще не решил с собой вопроса о приданом и не говорил об этом с женою. Граф то хотел отделить Вере рязанское именье, то хотел продать лес, то занять денег под вексель. За несколько дней до свадьбы Берг вошел рано утром в кабинет к графу и с приятной улыбкой почтительно попросил будущего тестя объявить ему, что будет дано за графиней Верой. Граф так смутился при этом давно предчувствуемом вопросе, что сказал необдуманно первое, что пришло ему в голову.
– Люблю, что позаботился, люблю, останешься доволен…
И он, похлопав Берга по плечу, встал, желая прекратить разговор. Но Берг, приятно улыбаясь, объяснил, что, ежели он не будет знать верно, что будет дано за Верой, и не получит вперед хотя части того, что назначено ей, то он принужден будет отказаться.
– Потому что рассудите, граф, ежели бы я теперь позволил себе жениться, не имея определенных средств для поддержания своей жены, я поступил бы подло…
Разговор кончился тем, что граф, желая быть великодушным и не подвергаться новым просьбам, сказал, что он выдает вексель в 80 тысяч. Берг кротко улыбнулся, поцеловал графа в плечо и сказал, что он очень благодарен, но никак не может теперь устроиться в новой жизни, не получив чистыми деньгами 30 тысяч. – Хотя бы 20 тысяч, граф, – прибавил он; – а вексель тогда только в 60 тысяч.
– Да, да, хорошо, – скороговоркой заговорил граф, – только уж извини, дружок, 20 тысяч я дам, а вексель кроме того на 80 тысяч дам. Так то, поцелуй меня.


Наташе было 16 лет, и был 1809 год, тот самый, до которого она четыре года тому назад по пальцам считала с Борисом после того, как она с ним поцеловалась. С тех пор она ни разу не видала Бориса. Перед Соней и с матерью, когда разговор заходил о Борисе, она совершенно свободно говорила, как о деле решенном, что всё, что было прежде, – было ребячество, про которое не стоило и говорить, и которое давно было забыто. Но в самой тайной глубине ее души, вопрос о том, было ли обязательство к Борису шуткой или важным, связывающим обещанием, мучил ее.
С самых тех пор, как Борис в 1805 году из Москвы уехал в армию, он не видался с Ростовыми. Несколько раз он бывал в Москве, проезжал недалеко от Отрадного, но ни разу не был у Ростовых.
Наташе приходило иногда к голову, что он не хотел видеть ее, и эти догадки ее подтверждались тем грустным тоном, которым говаривали о нем старшие:
– В нынешнем веке не помнят старых друзей, – говорила графиня вслед за упоминанием о Борисе.
Анна Михайловна, в последнее время реже бывавшая у Ростовых, тоже держала себя как то особенно достойно, и всякий раз восторженно и благодарно говорила о достоинствах своего сына и о блестящей карьере, на которой он находился. Когда Ростовы приехали в Петербург, Борис приехал к ним с визитом.
Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.