Роджер Ховеденский

Роджер Ховеденский

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Роджер Ховеденский (Роджер из Ховедена; англ. Roger of Hoveden; ум. 1201) — средневековый английский историк, автор книг «Деяния Генриха II и деяния короля Ричарда» (лат. Gesta Henrici II et Gesta Regis Ricardi) и «Хроника» (лат. Chronica), важных источников по истории Англии XII века. Роджер Ховеденский, вероятно, был священнослужителем, состоял на службе у короля Генриха II и периодически выполнял его дипломатические поручения.

Биография и работы

О жизни Роджера Ховеденского до 1174 года ничего не известно. Он, вероятно, происходил из Хоудена, небольшого городка в Восточном Йоркшире, входящего в состав владений епископа Даремского. Очевидно, семья Роджера была достаточно богата, поскольку смогла дать сыну хорошее образование, позволившее ему занять видное место при дворе короля. Первое упоминание Роджера Ховеденского в источниках относится к 1174 году, когда он сопровождал Генриха II во Францию для заключения мирного договора с Людовиком VII, а затем был послан с секретной миссией в Голлуэй в юго-западной Шотландии с целью выяснения возможностей присоединения этого княжества к владениям английского короля. В 1175 году Роджер участвовал в переговорах между королём и представителями духовенства. Его повышенный интерес к церковной сфере и чудесам позволил исследователям сделать вывод, что он был священником. Это, однако, не мешало Роджеру выполнять и иные поручения короля: известно, например, что в 1189 году он являлся судьёй по делам королевских лесов в Йоркшире, Камберленде и Нортумберленде.

Вероятно, в это время Роджер работал над своей хроникой «Деяния Генриха II и деяния короля Ричарда». Ранее авторство этой книги приписывалось Бенедикту, аббату Питерборо, который скопировал её для своей библиотеки. «Деяния…» представляют собой богатое фактическим материалом изложение истории правлений Генриха II и Ричарда Львиное Сердце в Англии, а также важнейших событий на континенте. Как дипломат и приближённый короля Роджер был хорошо информирован о событиях своего времени, кроме того, очевидно, он имел доступ к многим архивам и документам. Некоторые из таких документов он включил в свою работу. Роджер также использовал исторические труды других авторов, хотя не всегда упоминал о своём заимствовании. В своём труде он последовательно поддерживает сторону короля и практически не допускает личных оценок. В хронологическом плане «Деяния…» охватывают период с 1169 года по 1192 год.

В 1190 году Роджер Ховеденский отправился вместе с королём Ричардом I в крестовый поход в Палестину. Вернулся он в 1191 году, покинув Святую землю в группе сопровождающих французского короля Филиппа II Августа. По возвращении, около 1192 года, Роджер начал работу над своей «Хроникой», общим обзором истории Англии с древнейших времён. Первая часть этого труда, охватывающая период с 732 по 1148 год, заимствована из так называемой «Истории после Беды», компиляции из работ Симеона Даремского и Генриха Хантингдонского, составленной около 1150 года в Дареме. События 1148—1170 гг. представлены на основе Мелроузской хроники и доступных Роджеру писем и документов относительно конфликта между Генрихом II и Томасом Беккетом. Третья часть Хроники, с 1170 по 1192 год, является переработкой «Деяний Генриха II и деяний короля Ричарда» с добавлением некоторых новых документов. Наконец, для периода с 1192 по 1201 год Хроника является независимым источником, очевидно написанная непосредственно Роджером как очевидцем событий этого времени.

Стиль Роджера Ховеденского обезличен, в его работах практически нет информации о личных отношениях или впечатлениях о государственных деятелях эпохи, с которыми автор, очевидно, имел достаточно тесный контакт. Хроника Роджера изобилует обширными цитатами из документов, а некоторые приведены полностью. В изложении автор строго придерживается хронологии. В целом труды Роджера отличаются высокой точностью и достоверностью, но иногда содержат существенные ошибки в освещении событий, отдалённых по времени. В сравнении с другими английскими летописцами этого периода Роджер Ховеденский заметно более информирован как по внутрианглийским вопросам, так и по событиям на континенте. Особенно ценны материалы, касающиеся истории развития государственного права Англии. Хроника Роджера неожиданно обрывается на 1201 году, вероятно, в связи со смертью автора.

Ссылки

• [www.vostlit.info/haupt-Dateien/index-Dateien/R.phtml?id=2057 Роджера из Ховедена. Английские анналы]. Восточная литература. Проверено 18 февраля 2011. [www.webcitation.org/67lmHDF1j Архивировано из первоисточника 19 мая 2012].
• [www.vostlit.info/Texts/rus15/Roger_Choveden/text1.phtml?id=1235 Выдержки из Хроники Роджера из Ховедена. Перевод В. И. Матузовой //Английские средневековые источники IX-XIII вв. М. Наука. 1979]. Проверено 18 февраля 2011. [www.webcitation.org/67lmHsumr Архивировано из первоисточника 19 мая 2012]. (рус.)
• История средних веков в её писателях и исследованиях новейших ученых. Том III. СПб. 1887 [www.vostlit.info/Texts/rus15/Roger_Choveden/text2.phtml?id=7381 Ричард Львиное Сердце на о. Сицилии, и его договор с Филиппом II Августом. 1190 г.]. [www.webcitation.org/67lmIOvnI Архивировано из первоисточника 19 мая 2012]. [www.vostlit.info/Texts/rus15/Roger_Choveden/text3.phtml?id=7382 Фулько Нёльи и Ричард Львиное Сердце. 1098 г.]. Восточная литература. Проверено 18 февраля 2011. [www.webcitation.org/67lmIwPnT Архивировано из первоисточника 19 мая 2012]. (рус.)
• [www.archive.org/details/annalsofrogerdeh01hoveuoft Хроника Роджера Ховеденского. 1-я часть. Пер. с лат. яз. Г. Т. Рили]  (англ.)
• [www.archive.org/details/annalsofrogerdeh02hoveuoft Хроника Роджера Ховеденского. 2-я часть. Пер. с лат. яз. Г. Т. Рили]  (англ.)
• [gallica.bnf.fr/ Хроника Роджера Ховеденского под ред. У. Стаббса на Gallica.fr]  (англ.)

Литература

• Памятники истории Англии / Пер. Д. М. Петрушевского. — М., 1936.
• [www.bartleby.com/211/0913.html Статья о Роджере Ховеденском в Кембриджской истории английской и американской литературы]  (англ.)
• Barlow F. Roger of Howden // English Historical Review. — vol. 65 — 1950.
• Corner D. The Earliest Surviving Manuscripts of Roger of Howden's Chronica // English Historical Review. — vol. 98 — 1983.
• Corner D. The Gesta Regis Henrici Secundi and Chronica of Roger, Parson of Howden // Bulletin of the Institute of Historical research. — vol. 56 — 1983.
• Gillingham J. Roger of Howden on Crusade // Richard Cœur de Lion: Kingship, Chivalry and War in the Twelfth Century. — London, 1994.
• Stenton D. M. Roger of Howden and Benedict // English Historical Review. — vol. 68 — 1958.

Отрывок, характеризующий Роджер Ховеденский

Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер.
Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся.
«Да, это была смерть. Я умер – я проснулся. Да, смерть – пробуждение!» – вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.
Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом.
Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.

Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.
Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что нибудь сделать.
Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.
– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.
«Куда он ушел? Где он теперь?..»

Когда одетое, обмытое тело лежало в гробу на столе, все подходили к нему прощаться, и все плакали.
Николушка плакал от страдальческого недоумения, разрывавшего его сердце. Графиня и Соня плакали от жалости к Наташе и о том, что его нет больше. Старый граф плакал о том, что скоро, он чувствовал, и ему предстояло сделать тот же страшный шаг.
Наташа и княжна Марья плакали тоже теперь, но они плакали не от своего личного горя; они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними.



Для человеческого ума недоступна совокупность причин явлений. Но потребность отыскивать причины вложена в душу человека. И человеческий ум, не вникнувши в бесчисленность и сложность условий явлений, из которых каждое отдельно может представляться причиною, хватается за первое, самое понятное сближение и говорит: вот причина. В исторических событиях (где предметом наблюдения суть действия людей) самым первобытным сближением представляется воля богов, потом воля тех людей, которые стоят на самом видном историческом месте, – исторических героев. Но стоит только вникнуть в сущность каждого исторического события, то есть в деятельность всей массы людей, участвовавших в событии, чтобы убедиться, что воля исторического героя не только не руководит действиями масс, но сама постоянно руководима. Казалось бы, все равно понимать значение исторического события так или иначе. Но между человеком, который говорит, что народы Запада пошли на Восток, потому что Наполеон захотел этого, и человеком, который говорит, что это совершилось, потому что должно было совершиться, существует то же различие, которое существовало между людьми, утверждавшими, что земля стоит твердо и планеты движутся вокруг нее, и теми, которые говорили, что они не знают, на чем держится земля, но знают, что есть законы, управляющие движением и ее, и других планет. Причин исторического события – нет и не может быть, кроме единственной причины всех причин. Но есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами. Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскиванья причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденности земли.

После Бородинского сражения, занятия неприятелем Москвы и сожжения ее, важнейшим эпизодом войны 1812 года историки признают движение русской армии с Рязанской на Калужскую дорогу и к Тарутинскому лагерю – так называемый фланговый марш за Красной Пахрой. Историки приписывают славу этого гениального подвига различным лицам и спорят о том, кому, собственно, она принадлежит. Даже иностранные, даже французские историки признают гениальность русских полководцев, говоря об этом фланговом марше. Но почему военные писатели, а за ними и все, полагают, что этот фланговый марш есть весьма глубокомысленное изобретение какого нибудь одного лица, спасшее Россию и погубившее Наполеона, – весьма трудно понять. Во первых, трудно понять, в чем состоит глубокомыслие и гениальность этого движения; ибо для того, чтобы догадаться, что самое лучшее положение армии (когда ее не атакуют) находиться там, где больше продовольствия, – не нужно большого умственного напряжения. И каждый, даже глупый тринадцатилетний мальчик, без труда мог догадаться, что в 1812 году самое выгодное положение армии, после отступления от Москвы, было на Калужской дороге. Итак, нельзя понять, во первых, какими умозаключениями доходят историки до того, чтобы видеть что то глубокомысленное в этом маневре. Во вторых, еще труднее понять, в чем именно историки видят спасительность этого маневра для русских и пагубность его для французов; ибо фланговый марш этот, при других, предшествующих, сопутствовавших и последовавших обстоятельствах, мог быть пагубным для русского и спасительным для французского войска. Если с того времени, как совершилось это движение, положение русского войска стало улучшаться, то из этого никак не следует, чтобы это движение было тому причиною.