Санта Анастасия
Базилика | |
Санта Анастасия
Chiesa di Santa Anastasia | |
Фасад базилики | |
Страна | Италия |
Город | Верона |
Конфессия | католицизм |
Архитектурный стиль | готика |
Строительство | 1290—1481 годы |
Статус | действующий храм |
Са́нта Анаста́сия (итал. Chiesa di Santa Anastasia — Церковь Святой Анастасии) – готическая базилика в городе Верона (Италия). Самая крупная из городских церквей.
Воздвигнута в честь христианской святой великомученицы Анастасии Узорешительницы. Ранее на этом месте существовала более древняя церковь, посвящённая той же святой. Базилика была построена по проекту двух доминиканских монахов Фра Бенвенуто да Болонья и Фра Никола да Имола. Строительство началось в 1290 году и продолжалось до 1481 года. Изначально предполагалось посвятить собор веронскому святому мученику Петру, однако горожане продолжали называть базилику именем святой Анастасии.[1]
Содержание
Внешний облик
Базилика имеет высокую апсиду с пристроенной к ней колокольней, завершающейся островерхим щипцом с белыми нервюрами. Главный фасад церкви остался незавершённым (верхняя часть лишена облицовки). Портал церкви имеет два дверных проёма и украшен барильефами работы Риджино ди Энрико на сюжеты Нового Завета и житий святой Анастасии и апостола Петра, а также истории доминиканского ордена.
Рядом со входом в базилику установлен висячий саркофаг Гульельмо ди Кастельбарко. Создание саркофага относят к 1320 году, он считается предшественником веронских арок Скалигеров у церкви Санта Мария Антика.
Внутреннее убранство
Базилика является трёхнефной, нефы разделены колоннадой из 12 круглых колонн из красного мрамора, которые поддерживают своды, украшенные растительным орнаментом. У двух колонн, расположенных у входа в церковь устроены водосвятные чаши (XVI век), опирающиеся на гротескные статуи, называемые горбунами святой Анастасии.
Мозаичный мраморный пол церкви выложен Пьетро да Порлецца в 1462 году из белого, розового и серо-голубого мрамора. Мрамором тех же цветов была облицована аркатура входного портала базилики.
Центральный неф | Водосвятная чаша с горбуном | Своды базилики |
Правый неф
Капелла | Убранство |
---|---|
Алтарь семейства Фрегозо | Выполнен Данезе Каттанео в 1565 году. |
Капелла Викентия Феррери | Мраморные рельефы Пьетро да Порлецца первой половины XVI века, фреска в верхней части капеллы и алтарный образ со святым Викентием Феррери работы Пьетро Ротарио (середина XVIII века). |
Девы Марии | В люнете капеллы расположена фреска «Снятие с креста» работы Либерале да Верона (XV век); мраморные скульптуры работы Орацио Маринали (конец XVII века). |
Алтарь семейства Пиндемонте | Архитектура капеллы схожа с древнеримской аркой Гави (Верона, I век); капелла украшена алтарным образом «Святой Мартин» работы Франческо Карото (первая половина XVI века). |
Алтарь святой Розы | Украшен живописью неизвестного автора XIX века, рядом с капеллой помещён алтарный образ «Мария Магдалина» работы Либерале да Верона (конец XV века). |
Капелла Распятия | Относится к наиболее старым частям базилики, построена на месте прежней небольшой церкви, посвящённой святой Анастасии. Украшена барельефами работы Парлецца. Рядом с капеллой находится надгробие Джанезелло да Фолгариа работы Барталамео Гиолфино (ок. 1425 года). В капелле установлено распятие неизвестного мастера середины XV века. |
Капелла Фомы Аквинского | Расположена в конце правой ветви трансепта, построена в 1488—1502 годы. Главным украшением капеллы является алтарный образ «Дева Мария на троне со святыми Фомой Аквинским и Августином» работы Джироламо дай Либри (вторая треть XVI века). |
Трансепт
В трансепте расположен главный алтарь базилики, украшенный фресками «Страшный Суд» (Туроне, ок. 1360 года) и «Благовещение» (Микеле Джиламбоно, середина XV века). В главном алтаре находится гробница Кортези Серего, созданная в 1492 году Нанни ди Бартоло. Трансепт базилики кроме главного алтаря включает в себя четыре капеллы:
Капелла | Убранство |
---|---|
Капелла Кавалии | Украшена единственной в Вероне полностью сохранившейся фреской Альтикьеро да Дзевио «Семейство Кавалли перед Девой Марией» (ок. 1390 года), которая является вотивным заказом семейства Кавалли. Пилястры капеллы украшают фрески Дева Мария с младенцем, святой Христофор, Чудо святого Эгидия, выполненные Мартино да Верона в начале XV века. В капелле расположена гробница Федерико Кавалли работы Стефано да Зевио (начало XV века). |
Капелла Пеллегрини | В капелле находится главный живописный шедевр храма — фреска Пизанелло «Святой Георгий, освобождающий принцессу» (одна из двух сохранившихся фресок художника). Капеллу также украшают 24 терракотовые панно со сцена из земной жизни Иисуса Христа, созданные в 1435 году Микеле да Фиренце. |
Капелла Лаваньоли | Капелла посвящена святой Анне и украшена циклом фресок (Призвание апостолов, Вход в Капернаум и Распятие) анонимного автора XV века (возможно Франческо Бенаджлио или Мишель да Верона), подражавшего Мантенья. |
Капелла Салерни | Украшена вотивными фресками работы Стефано да Зевио (начало XV века) и фреской Джованни Бадиле (первая половина XV века) «Святой Иаков представляет семейство Маффеи Деве Марии», которая была выполнена им совместно с Пизанелло. |
Левый конец трансепта не содержит отдельный капеллы, его стена украшена фресками Бонинсегна, Турчи и Фаринати.
Левый неф
Капелла | Убранство |
---|---|
Капела дель Розарио | Построена в конце XVI века Доменико Куртони в память о победе при Лепанто (1571 год). В капелле находятся произведения веронских художников и скульпторов эпохи барокко. Алтарный образ «Мадонна дель Розарио со святыми Петром, Домиником и донаторами» выполнен в конце XIV века Лоренцо Венециано. В капелле находятся орган (мастер Доминико Фаринати) и хоры, созданные в 1625 году. |
Алтарь Минискальки (капелла Святого Духа) | Люнета украшена фреской Франческо Мороне «Сошествие Святого Духа», алтарный образ «Пятидесятница» создан Николо Джольфино(XVI век). |
Капелла святого Раймонда | Алтарный образ «Мадонна со святыми» работы Брузасорочи (XVI век) с дополнениями Орбетто (XVIII век). |
Капелла Фаелла | Алтарь посвящён святому Эразму. Алтарный образ «Спаситель со святыми Эразмом и Григорием» выполнен в начале XVI века Николо Джольфино. |
Алтарь семейства Больдери | Укращен раскрашенными мраморными статуями Петра-мученика, святых Себастьяна и Роха. Люнета украшена фреской Франческо Мороне «Коронование Девы Марии» |
Напишите отзыв о статье "Санта Анастасия"
Примечания
- ↑ [www.italy.orthodoxy.ru/index.html?/italy/italy_guide/veneto.htm Православные святые в Венето]
Литература
- Ренцо Кьярели. Верона. — Флоренция: Bonechi Edizioni, 2006. — С. 39-46. — ISBN 88-7204-523-1.
- The Church of St. Anastasia (Historical churches in Verona). Verona, 2005.
Ссылки
- [www.verona.com/index.cfm?Page=Guida§ion=luoghi&id=984 Chiesa di Santa Anastasia] (англ.)
- [www.verona.net/it/monumenti/chiesa_santa_anastasia.html Chiesa Santa Anastasia] (итал.)
Отрывок, характеризующий Санта Анастасия
– Я не говорю, чтоб это был план, который я одобряю, – сказал сын, – я вам только рассказал, что есть. Наполеон уже составил свой план не хуже этого.– Ну, новенького ты мне ничего не сказал. – И старик задумчиво проговорил про себя скороговоркой: – Dieu sait quand reviendra. – Иди в cтоловую.
В назначенный час, напудренный и выбритый, князь вышел в столовую, где ожидала его невестка, княжна Марья, m lle Бурьен и архитектор князя, по странной прихоти его допускаемый к столу, хотя по своему положению незначительный человек этот никак не мог рассчитывать на такую честь. Князь, твердо державшийся в жизни различия состояний и редко допускавший к столу даже важных губернских чиновников, вдруг на архитекторе Михайле Ивановиче, сморкавшемся в углу в клетчатый платок, доказывал, что все люди равны, и не раз внушал своей дочери, что Михайла Иванович ничем не хуже нас с тобой. За столом князь чаще всего обращался к бессловесному Михайле Ивановичу.
В столовой, громадно высокой, как и все комнаты в доме, ожидали выхода князя домашние и официанты, стоявшие за каждым стулом; дворецкий, с салфеткой на руке, оглядывал сервировку, мигая лакеям и постоянно перебегая беспокойным взглядом от стенных часов к двери, из которой должен был появиться князь. Князь Андрей глядел на огромную, новую для него, золотую раму с изображением генеалогического дерева князей Болконских, висевшую напротив такой же громадной рамы с дурно сделанным (видимо, рукою домашнего живописца) изображением владетельного князя в короне, который должен был происходить от Рюрика и быть родоначальником рода Болконских. Князь Андрей смотрел на это генеалогическое дерево, покачивая головой, и посмеивался с тем видом, с каким смотрят на похожий до смешного портрет.
– Как я узнаю его всего тут! – сказал он княжне Марье, подошедшей к нему.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на брата. Она не понимала, чему он улыбался. Всё сделанное ее отцом возбуждало в ней благоговение, которое не подлежало обсуждению.
– У каждого своя Ахиллесова пятка, – продолжал князь Андрей. – С его огромным умом donner dans ce ridicule! [поддаваться этой мелочности!]
Княжна Марья не могла понять смелости суждений своего брата и готовилась возражать ему, как послышались из кабинета ожидаемые шаги: князь входил быстро, весело, как он и всегда ходил, как будто умышленно своими торопливыми манерами представляя противоположность строгому порядку дома.
В то же мгновение большие часы пробили два, и тонким голоском отозвались в гостиной другие. Князь остановился; из под висячих густых бровей оживленные, блестящие, строгие глаза оглядели всех и остановились на молодой княгине. Молодая княгиня испытывала в то время то чувство, какое испытывают придворные на царском выходе, то чувство страха и почтения, которое возбуждал этот старик во всех приближенных. Он погладил княгиню по голове и потом неловким движением потрепал ее по затылку.
– Я рад, я рад, – проговорил он и, пристально еще взглянув ей в глаза, быстро отошел и сел на свое место. – Садитесь, садитесь! Михаил Иванович, садитесь.
Он указал невестке место подле себя. Официант отодвинул для нее стул.
– Го, го! – сказал старик, оглядывая ее округленную талию. – Поторопилась, нехорошо!
Он засмеялся сухо, холодно, неприятно, как он всегда смеялся, одним ртом, а не глазами.
– Ходить надо, ходить, как можно больше, как можно больше, – сказал он.
Маленькая княгиня не слыхала или не хотела слышать его слов. Она молчала и казалась смущенною. Князь спросил ее об отце, и княгиня заговорила и улыбнулась. Он спросил ее об общих знакомых: княгиня еще более оживилась и стала рассказывать, передавая князю поклоны и городские сплетни.
– La comtesse Apraksine, la pauvre, a perdu son Mariei, et elle a pleure les larmes de ses yeux, [Княгиня Апраксина, бедняжка, потеряла своего мужа и выплакала все глаза свои,] – говорила она, всё более и более оживляясь.
По мере того как она оживлялась, князь всё строже и строже смотрел на нее и вдруг, как будто достаточно изучив ее и составив себе ясное о ней понятие, отвернулся от нее и обратился к Михайлу Ивановичу.
– Ну, что, Михайла Иванович, Буонапарте то нашему плохо приходится. Как мне князь Андрей (он всегда так называл сына в третьем лице) порассказал, какие на него силы собираются! А мы с вами всё его пустым человеком считали.
Михаил Иванович, решительно не знавший, когда это мы с вами говорили такие слова о Бонапарте, но понимавший, что он был нужен для вступления в любимый разговор, удивленно взглянул на молодого князя, сам не зная, что из этого выйдет.
– Он у меня тактик великий! – сказал князь сыну, указывая на архитектора.
И разговор зашел опять о войне, о Бонапарте и нынешних генералах и государственных людях. Старый князь, казалось, был убежден не только в том, что все теперешние деятели были мальчишки, не смыслившие и азбуки военного и государственного дела, и что Бонапарте был ничтожный французишка, имевший успех только потому, что уже не было Потемкиных и Суворовых противопоставить ему; но он был убежден даже, что никаких политических затруднений не было в Европе, не было и войны, а была какая то кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело. Князь Андрей весело выдерживал насмешки отца над новыми людьми и с видимою радостью вызывал отца на разговор и слушал его.
– Всё кажется хорошим, что было прежде, – сказал он, – а разве тот же Суворов не попался в ловушку, которую ему поставил Моро, и не умел из нее выпутаться?
– Это кто тебе сказал? Кто сказал? – крикнул князь. – Суворов! – И он отбросил тарелку, которую живо подхватил Тихон. – Суворов!… Подумавши, князь Андрей. Два: Фридрих и Суворов… Моро! Моро был бы в плену, коли бы у Суворова руки свободны были; а у него на руках сидели хофс кригс вурст шнапс рат. Ему чорт не рад. Вот пойдете, эти хофс кригс вурст раты узнаете! Суворов с ними не сладил, так уж где ж Михайле Кутузову сладить? Нет, дружок, – продолжал он, – вам с своими генералами против Бонапарте не обойтись; надо французов взять, чтобы своя своих не познаша и своя своих побиваша. Немца Палена в Новый Йорк, в Америку, за французом Моро послали, – сказал он, намекая на приглашение, которое в этом году было сделано Моро вступить в русскую службу. – Чудеса!… Что Потемкины, Суворовы, Орловы разве немцы были? Нет, брат, либо там вы все с ума сошли, либо я из ума выжил. Дай вам Бог, а мы посмотрим. Бонапарте у них стал полководец великий! Гм!…
– Я ничего не говорю, чтобы все распоряжения были хороши, – сказал князь Андрей, – только я не могу понять, как вы можете так судить о Бонапарте. Смейтесь, как хотите, а Бонапарте всё таки великий полководец!
– Михайла Иванович! – закричал старый князь архитектору, который, занявшись жарким, надеялся, что про него забыли. – Я вам говорил, что Бонапарте великий тактик? Вон и он говорит.
– Как же, ваше сиятельство, – отвечал архитектор.
Князь опять засмеялся своим холодным смехом.
– Бонапарте в рубашке родился. Солдаты у него прекрасные. Да и на первых он на немцев напал. А немцев только ленивый не бил. С тех пор как мир стоит, немцев все били. А они никого. Только друг друга. Он на них свою славу сделал.
И князь начал разбирать все ошибки, которые, по его понятиям, делал Бонапарте во всех своих войнах и даже в государственных делах. Сын не возражал, но видно было, что какие бы доводы ему ни представляли, он так же мало способен был изменить свое мнение, как и старый князь. Князь Андрей слушал, удерживаясь от возражений и невольно удивляясь, как мог этот старый человек, сидя столько лет один безвыездно в деревне, в таких подробностях и с такою тонкостью знать и обсуживать все военные и политические обстоятельства Европы последних годов.
– Ты думаешь, я, старик, не понимаю настоящего положения дел? – заключил он. – А мне оно вот где! Я ночи не сплю. Ну, где же этот великий полководец твой то, где он показал себя?
– Это длинно было бы, – отвечал сын.
– Ступай же ты к Буонапарте своему. M lle Bourienne, voila encore un admirateur de votre goujat d'empereur! [вот еще поклонник вашего холопского императора…] – закричал он отличным французским языком.
– Vous savez, que je ne suis pas bonapartiste, mon prince. [Вы знаете, князь, что я не бонапартистка.]
– «Dieu sait quand reviendra»… [Бог знает, вернется когда!] – пропел князь фальшиво, еще фальшивее засмеялся и вышел из за стола.
Маленькая княгиня во всё время спора и остального обеда молчала и испуганно поглядывала то на княжну Марью, то на свекра. Когда они вышли из за стола, она взяла за руку золовку и отозвала ее в другую комнату.
– Сomme c'est un homme d'esprit votre pere, – сказала она, – c'est a cause de cela peut etre qu'il me fait peur. [Какой умный человек ваш батюшка. Может быть, от этого то я и боюсь его.]