Сан-Виторес, Диего Луис де
| Диего Луис де Сан-Виторес | |
| Diego Luis de San Vitores | |
 Мученичество блаженного Диего Луиса де Сан-Витореса | |
| Рождение | |
|---|---|
| Смерть | |
| Почитается | |
| Беатифицирован | |
| В лике | |
| День памяти | |
| Подвижничество | |
Диего Луис де Сан-Виторес (исп. Diego Luis de San Vitores; 12 ноября 1627, Бургос, Испания — 2 апреля 1672, Гуам) — блаженный Римско-Католической Церкви, миссионер, член монашеского ордена иезуитов, мученик. Диего Луис де Сан-Виторес проповедовал на Марианских островах и острове Гуам, где построил первый католический храм.
Биография
Диего Луис 12 ноября 1627 года родился в испанской аристократической семье. Его родители хотели, чтобы он начал военную карьеру, но Диего Луис в 1640 году, когда ему было 13 лет, ушёл послушником к иезуитам. Через 11 лет, в 1651 году, Диего Луис принял рукоположение в священника, после чего отправился на миссионерскую деятельность в Манилу, Филиппины.
В 1662 году Диего Луис де Сан-Виторес во время своего путешествия на Филиппины вышел на берег острова Гуам, где остался на следующие три года. Диего Луис хотел основать на Гуаме католическую миссию. В 1665 году Диего Луис де Сан-Виторес отправился в Мексику, чтобы там искать спонсоров для создания миссии на Гуаме.
Миссия на Гуаме
Получив в Мексике от испанского вице-короля денежные средства на миссию, Диего Луис в 1668 году прибыл на Гуам. Когда он высадился возле деревни Хагатна, его встретил Кепуха, который пожертвовал миссионеру землю для создания первой католической миссии на Гуаме. 2 февраля 1669 года Диего Луис де Сан-Виторес построил первую католическую церковь в Хагатне, назвав её в честь «Сладчайшего Имени Марии». После смерти в 1669 году Кепухи, принявшего крещение, отношения с местной аборигенской общиной значительно ухудшились. В 1671 году началась война между испанскими колонизаторами и народом Чаморро. Во время войны миссия, основанная Диего Луисом, подверглась нескольким нападения, но сильно не пострадала. На следующий год, в 1672 году, Диего Луис построил ещё несколько церквей на Гуаме.
Мученичество
Во время своей миссионерской деятельности Диего Луис де Сан-Виторес столкнулся с противодействием местных языческих жрецов, которые всячески мешали ему в распространении католицизма на острове. В 1672 году на острове была эпидемия чумы, во время которой погибло много местных жителей. Жрецы стали использовать смерти людей, обвиняя католических миссионеров, что они используют отравленную воду во время своих богослужений. 2 апреля 1672 года Диего Луис де Сан-Виторес был схвачен разъярёнными аборигенами и убит вместе со своим филиппинским помощником Педро Калунгсодом.
Смерть Диего Луиса де Сан-Витореса вызвала обширные репрессии против народа чаморро со стороны испанских войск. Эти репрессии привели к дальнейшему вооружённому противостоянию народа чаморро с испанскими колонизаторами, которое длилось следующие 25 лет.
Прославление
6 октября 1985 года Диего Луис де Сан-Виторес был беатифицирован вместе с Педро Калунгсодом Римским папой Иоанном Павлом II.
День памяти в Католической церкви — 6 октября.
Источник
- Rogers, Robert F (1995). Destiny’s Landfall: A History of Guam: University of Hawai’i Press. ISBN 0-8248-1678-1
- Carter, Lee D; Carter, Rosa Roberto; Wuerch, William L (1997). Guam History: Perspectives Volume One: MARC. ISBN 1-878453-28-9
- Risco, Alberto (1970). The apostle of the Marianas: The life, labors, and martyrdom of Ven. Diego Luis de San Vitores, 1627—1672
Напишите отзыв о статье "Сан-Виторес, Диего Луис де"
Ссылки
- [home.catholicweb.com/blesseddiego/index.cfm/Home? Сайт, посвящённый блаженному Диего Луису де Сан-Виторесу] (англ.)
Отрывок, характеризующий Сан-Виторес, Диего Луис де
Ростов описал наружность Денисова.– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.
– Кто тут ходит за больными? – спросил он фельдшера. В это время из соседней комнаты вышел фурштадский солдат, больничный служитель, и отбивая шаг вытянулся перед Ростовым.
– Здравия желаю, ваше высокоблагородие! – прокричал этот солдат, выкатывая глаза на Ростова и, очевидно, принимая его за больничное начальство.
– Убери же его, дай ему воды, – сказал Ростов, указывая на казака.
– Слушаю, ваше высокоблагородие, – с удовольствием проговорил солдат, еще старательнее выкатывая глаза и вытягиваясь, но не трогаясь с места.
– Нет, тут ничего не сделаешь, – подумал Ростов, опустив глаза, и хотел уже выходить, но с правой стороны он чувствовал устремленный на себя значительный взгляд и оглянулся на него. Почти в самом углу на шинели сидел с желтым, как скелет, худым, строгим лицом и небритой седой бородой, старый солдат и упорно смотрел на Ростова. С одной стороны, сосед старого солдата что то шептал ему, указывая на Ростова. Ростов понял, что старик намерен о чем то просить его. Он подошел ближе и увидал, что у старика была согнута только одна нога, а другой совсем не было выше колена. Другой сосед старика, неподвижно лежавший с закинутой головой, довольно далеко от него, был молодой солдат с восковой бледностью на курносом, покрытом еще веснушками, лице и с закаченными под веки глазами. Ростов поглядел на курносого солдата, и мороз пробежал по его спине.
