Свято-Николаевский собор (Валуйки)

Не следует путать с храмом Святителя Николая Чудотворца в Валуйках

Православный собор
Свято-Николаевский собор
Свято-Николаевский собор Валуйского Успенского Николаевского мужского монастыря
Страна	Россия
Город	Валуйки
Конфессия	Русская Православная Церковь
Епархия	Валуйская и Алексеевская (Белгородской митрополии)
Благочиние	Валуйское
Архитектурный стиль	Русско-византийский стиль
Строительство	1906—1913 годы
Состояние	Действующий

Свя́то-Никола́евский собо́р (Свя́то-Нико́льский собор) — православный собор на территории Валуйского Успенского Николаевского мужского монастыря в городе Валуйки Белгородской области. Является самым большим действующим православным храмом в Белгородской области.

История

В XVII веке монахом Корнилием на берегу реки Валуй был основан Успенский мужской монастырь, который получил официальный статус в 1613 году при царе Михаиле Фёдоровиче Романове.

Свято-Николаевский собор был заложен на территории монастыря 22 мая (4 июня) 1906 года как его главный храм при архимандрите Игнатии (Алексеевском) и освящён архиепископом Воронежским и Задонским Тихоном при стечении более 50 тысяч паломников 1 (14) сентября 1913 года — к 300-летию царствующей династии Романовых и 300-летию со дня основания монастыря. Храм был возведён из кирпича монастырского завода и первоначально был украшен снаружи гипсовыми изваяниями святых, покрыт коричневой клеевой краской, имел железную кровлю и позолоченные кресты и купола. Храм вмещал во время богослужений 3 тысячи человек, имел фаянсовый иконостас и иконы, изготовленные в Москве. Изначально храм был трёхпрестольным: первый престол был освящён в честь Святителя Николая Чудотворца (Мирликийского) и святой мученицы царицы Александры (по аналогии с именами правившего императора Николая II и его супруги Александры Фёдоровны; второй престол — во имя преподобного Михаила Малеина (в связи с именем царя — основателя монастыря Михаила Романова), священномученика Игнатия Богоносца (в связи с именем настоятеля обители архимандрита Игнатия) и в честь преподобного Серафима Саровского; а третий престол — в честь Митрофана Воронежского, Тихона Задонского и святителя Дмитрия Ростовского.

В 1926 году храм был закрыт. В 1935 году на территории монастыря была размещена колония для несовершеннолетних. С собора были сорваны кресты, в здании собора размещался литейный цех, а в его цокольных помещениях — овощехранилище. Впоследствии Свято-Николаевский собор много лет оставался наполовину разрушенным. В 2002 году было принято решение об осушении и очистке подвальной части здания, а также проведении обследования технического состояния несущих конструкций. В 2007 году началось восстановление самого собора, которое наиболее активно стало проводиться с 2009 года по инициативе архиепископа Белгородского и Старооскольского Иоанна при поддержке губернатора Е. С. Савченко и правительства области. 13 августа 2009 года состоялось торжественное освящение и поднятие крестов и куполов храма. 4 сентября 2011 г. архиепископ Белгородский и Старооскольский Иоанн совершил торжественное освящение четырехпрестольного возрождённого из руин Свято-Никольского собора.

Архитектура и убранство храма

Большой четырёхстолпный пятикупольный кирпичный собор в русско-византийском стиле. Высота храма около 55 м, длина — 37,6 м, ширина — 32 м, глубина фундамента — до 4,5 м. В настоящее время храм четырёхпрестольный: центральный престол освящён в честь святителя Николая Чудотворца; правый придел освящён в честь мученика Евгения; левый — в честь святителя Митрофана, епископа Воронежского, а в нижнем храме находится престол во имя Всех святых, в земле Российской просиявших.

Литература

• Дегтярёв С. А. Валуйский Успенский Николаевский мужской монастырь (его прошлое и настоящее). — Белгород: Бел.Ру, 2010. — 16 с. — 600 экз. — ISBN 978-5-904331-01-6.
• Олейников Т. М. Материалы по истории Валуйского Успенского Николаевского монастыря (рус.) // Воронежская старина. — Воронеж, 1914. — Вып. 13.

Ссылки

• Мария Литвинова. [izvestia.vbelgorode.ru/15.9.11-11997.html На земле и под землёй]. Газета «Белгородские известия», №161 (2999), 2011 г. (16.09.2011). Проверено 18 июня 2012. [www.webcitation.org/6AxcEWvzh Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
• Морозова А. О. [belstory.ru/goroda/valuyki/istoriya-valuyskogo-nikolopristanskogo-uspenskogo-monastrya-v-issledovanii-t-m-oleynikova.html История Валуйского Николопристанского Успенского монастыря в исследовании Т. М. Олейникова]. Летопись Белогорья. BelStory.RU (24.09.2012). Проверено 23 марта 2014.
• Старикова С. [belpravda.ru/news/06.9.11-961.html Золотые купола валуйской земли]. Газета «Белгородская правда», №131, 2011 г. (06.09.2011). Проверено 18 июня 2012. [www.webcitation.org/6Axjr9AIa Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
• [valuyki.orthodoxy.ru/sobor_val.html Свято-Николаевский собор на сайте Валуйского благочиния]
• [www.temples.ru/card.php?ID=10047 Свято-Николаевский собор на сайте «Храмы России»]

Отрывок, характеризующий Свято-Николаевский собор (Валуйки)

Пока известие это было еще неофициально, в нем можно было еще сомневаться, но на другой день пришло от графа Растопчина следующее донесение:
«Адъютант князя Кутузова привез мне письмо, в коем он требует от меня полицейских офицеров для сопровождения армии на Рязанскую дорогу. Он говорит, что с сожалением оставляет Москву. Государь! поступок Кутузова решает жребий столицы и Вашей империи. Россия содрогнется, узнав об уступлении города, где сосредоточивается величие России, где прах Ваших предков. Я последую за армией. Я все вывез, мне остается плакать об участи моего отечества».
Получив это донесение, государь послал с князем Волконским следующий рескрипт Кутузову:
«Князь Михаил Иларионович! С 29 августа не имею я никаких донесений от вас. Между тем от 1 го сентября получил я через Ярославль, от московского главнокомандующего, печальное известие, что вы решились с армиею оставить Москву. Вы сами можете вообразить действие, какое произвело на меня это известие, а молчание ваше усугубляет мое удивление. Я отправляю с сим генерал адъютанта князя Волконского, дабы узнать от вас о положении армии и о побудивших вас причинах к столь печальной решимости».


Девять дней после оставления Москвы в Петербург приехал посланный от Кутузова с официальным известием об оставлении Москвы. Посланный этот был француз Мишо, не знавший по русски, но quoique etranger, Busse de c?ur et d'ame, [впрочем, хотя иностранец, но русский в глубине души,] как он сам говорил про себя.
Государь тотчас же принял посланного в своем кабинете, во дворце Каменного острова. Мишо, который никогда не видал Москвы до кампании и который не знал по русски, чувствовал себя все таки растроганным, когда он явился перед notre tres gracieux souverain [нашим всемилостивейшим повелителем] (как он писал) с известием о пожаре Москвы, dont les flammes eclairaient sa route [пламя которой освещало его путь].
Хотя источник chagrin [горя] г на Мишо и должен был быть другой, чем тот, из которого вытекало горе русских людей, Мишо имел такое печальное лицо, когда он был введен в кабинет государя, что государь тотчас же спросил у него:
– M'apportez vous de tristes nouvelles, colonel? [Какие известия привезли вы мне? Дурные, полковник?]
– Bien tristes, sire, – отвечал Мишо, со вздохом опуская глаза, – l'abandon de Moscou. [Очень дурные, ваше величество, оставление Москвы.]
– Aurait on livre mon ancienne capitale sans se battre? [Неужели предали мою древнюю столицу без битвы?] – вдруг вспыхнув, быстро проговорил государь.
Мишо почтительно передал то, что ему приказано было передать от Кутузова, – именно то, что под Москвою драться не было возможности и что, так как оставался один выбор – потерять армию и Москву или одну Москву, то фельдмаршал должен был выбрать последнее.
Государь выслушал молча, не глядя на Мишо.
– L'ennemi est il en ville? [Неприятель вошел в город?] – спросил он.
– Oui, sire, et elle est en cendres a l'heure qu'il est. Je l'ai laissee toute en flammes, [Да, ваше величество, и он обращен в пожарище в настоящее время. Я оставил его в пламени.] – решительно сказал Мишо; но, взглянув на государя, Мишо ужаснулся тому, что он сделал. Государь тяжело и часто стал дышать, нижняя губа его задрожала, и прекрасные голубые глаза мгновенно увлажились слезами.
Но это продолжалось только одну минуту. Государь вдруг нахмурился, как бы осуждая самого себя за свою слабость. И, приподняв голову, твердым голосом обратился к Мишо.
– Je vois, colonel, par tout ce qui nous arrive, – сказал он, – que la providence exige de grands sacrifices de nous… Je suis pret a me soumettre a toutes ses volontes; mais dites moi, Michaud, comment avez vous laisse l'armee, en voyant ainsi, sans coup ferir abandonner mon ancienne capitale? N'avez vous pas apercu du decouragement?.. [Я вижу, полковник, по всему, что происходит, что провидение требует от нас больших жертв… Я готов покориться его воле; но скажите мне, Мишо, как оставили вы армию, покидавшую без битвы мою древнюю столицу? Не заметили ли вы в ней упадка духа?]
Увидав успокоение своего tres gracieux souverain, Мишо тоже успокоился, но на прямой существенный вопрос государя, требовавший и прямого ответа, он не успел еще приготовить ответа.
– Sire, me permettrez vous de vous parler franchement en loyal militaire? [Государь, позволите ли вы мне говорить откровенно, как подобает настоящему воину?] – сказал он, чтобы выиграть время.
– Colonel, je l'exige toujours, – сказал государь. – Ne me cachez rien, je veux savoir absolument ce qu'il en est. [Полковник, я всегда этого требую… Не скрывайте ничего, я непременно хочу знать всю истину.]
– Sire! – сказал Мишо с тонкой, чуть заметной улыбкой на губах, успев приготовить свой ответ в форме легкого и почтительного jeu de mots [игры слов]. – Sire! j'ai laisse toute l'armee depuis les chefs jusqu'au dernier soldat, sans exception, dans une crainte epouvantable, effrayante… [Государь! Я оставил всю армию, начиная с начальников и до последнего солдата, без исключения, в великом, отчаянном страхе…]
– Comment ca? – строго нахмурившись, перебил государь. – Mes Russes se laisseront ils abattre par le malheur… Jamais!.. [Как так? Мои русские могут ли пасть духом перед неудачей… Никогда!..]
Этого только и ждал Мишо для вставления своей игры слов.
– Sire, – сказал он с почтительной игривостью выражения, – ils craignent seulement que Votre Majeste par bonte de c?ur ne se laisse persuader de faire la paix. Ils brulent de combattre, – говорил уполномоченный русского народа, – et de prouver a Votre Majeste par le sacrifice de leur vie, combien ils lui sont devoues… [Государь, они боятся только того, чтобы ваше величество по доброте души своей не решились заключить мир. Они горят нетерпением снова драться и доказать вашему величеству жертвой своей жизни, насколько они вам преданы…]
– Ah! – успокоенно и с ласковым блеском глаз сказал государь, ударяя по плечу Мишо. – Vous me tranquillisez, colonel. [А! Вы меня успокоиваете, полковник.]
Государь, опустив голову, молчал несколько времени.
– Eh bien, retournez a l'armee, [Ну, так возвращайтесь к армии.] – сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, – et dites a nos braves, dites a tous mes bons sujets partout ou vous passerez, que quand je n'aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi meme, a la tete de ma chere noblesse, de mes bons paysans et j'userai ainsi jusqu'a la derniere ressource de mon empire. Il m'en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, – говорил государь, все более и более воодушевляясь. – Mais si jamais il fut ecrit dans les decrets de la divine providence, – сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, – que ma dinastie dut cesser de rogner sur le trone de mes ancetres, alors, apres avoir epuise tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croitre la barbe jusqu'ici (государь показал рукой на половину груди), et j'irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutot, que de signer la honte de ma patrie et de ma chere nation, dont je sais apprecier les sacrifices!.. [Скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги… Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..] Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.