Слюсаренко, Владимир Викторович

Слюсаренко Владимир Викторович
Дата рождения:	1888(1888)
Место рождения:	Российская империя
Гражданство:	Российская империя Российская империя Австралия Австралия
Дата смерти:	1969(1969)
Место смерти:	Австралия
Супруга:	Лидия Зверева
Награды и премии:

Внешние изображения
	[www.russkije.lv/media/original/_/100_3613_1_2.jpg Группа выпускников авиашколы на Гатчинском летном поле, 1911 год. Слюсаренко крайний справа.]
	[img11.nnm.ru/9/6/9/1/2/f544e64672349db752ca9c41b85.jpg Зверева и Слюсаренко на аэроплане «Фарман»]
	[storyo.ru/uploads/posts/2011-09/1315324525_03.jpg Группа авиаторов перелёта Петербург−Москва]

Владимир Викторович Слюсаренко (1888—1969) — российский инженер, летчик и авиационный строитель. В России сотрудничал с И. И. Сикорским.

Биография

Родился в 1888 году.

В 1910 году студент Петербургского технологического института Владимир Слюсаренко увлекся авиацией. Окончил авиационную школу в Гатчине — 16 июня 1911 года сдал экзамен на пилота и стал работать пилотом-инструктором в той же школе.

Летом 1911 года Владимир Слюсаренко принимал участие в знаменитом перелете Санкт-Петербург — Москва. Из многих пилотов до Москвы сумел долететь только один — Александр Васильев; у аэроплана Слюсаренко отказал мотор и самолет потерпел аварию. Летчик остался жив, долго лечился в больнице.

В начале 1912 года вместе с Лидией Зверевой Слюсаренко отправился в Закавказье, где проводил показательные полеты, а весной 1912 приехал для полетов в Ригу.

После 1917 года находился в эмиграции в Австралии. Работал механиком в пригороде г. Брисбен. Был членом строительного комитета Свято-Николаевского храма в г. Брисбен (1933). Автор одного из проектов строительства храма.

Умер в 1969 году.

Семья

Жена — Лидия Зверева (1890—1916), одна из первых русских авиатрисс, ученица Слюсаренко. Слюсаренко жили на Петропавловской улице, в доме № 6 (на Петроградской стороне).

Владимир Викторович считал, что Лидия была убита агентами германской разведки, хотевшими, во что бы то ни стало уничтожить талантливую молодую женщину-авиаконструктора. Но власти не придали значения ряду странных обстоятельств смерти Лидии Виссарионовны Зверевой и признали её смерть естественной.

Слюсаренко через год после смерти Лидии Виссарионовны женился вторично. С новой женой он решил эмигрировать. Судьба забросила их сначала в Харбин, а затем — в Австралию, в городок Сэндгэйт на восточном побережье страны.

Создание авиазавода

В 1913 году Владимир Слюсаренко и Лидия Зверева организовали в Риге, которая тогда была одним из центров русской авиации, свои мастерские по ремонту и постройке самолётов и одновременно — небольшую лётную школу, в которой сами же обучали полётам.

С началом Первой мировой войны Владимир Слюсаренко, получив субсидию военного ведомства, перебазировал своё предприятие, называвшееся теперь заводом, в Петроград. За последующие два года, до 1 августа 1916, завод сдал военной приёмке 40 самолётов: «Фарман-XXII бис» — 15 экземпляров, и «Моран-Парасоль» — 25 экземпляров. За эти же два года было выпущено восемь самолётов «Фарман-VII» и десять самолетов «Фарман-IV», строилось несколько экземпляров «Моран-Ж» 14-метровых и был заказ на 20 самолётов «Лебедь-XII».

После смерти Зверевой в 1916 году, завод работал до революции 1917 года. Впоследствии Слюсаренко эмигрировал в Австралию.

Интересные факты

• В 1961 году по случаю 50-летия перелета Петербург — Москва в журнале «Огонек» был опубликован очерк об этом историческом событии. Через некоторое время в редакцию журнала пришло письмо из Австралии, которое написал В. В. Слюсаренко. Старый авиатор благодарил за память о тех, кто «принимал участие в зарождении русской авиации», о её пионерах. «Не знаю, жив ли еще кто-нибудь из участников перелета, — писал Слюсаренко, — но за всех живых и мертвых я шлю мое искреннее спасибо».
• По словам современного исследователя Г. Черненко, в австралийском Сиднее живет племянник В. В. Слюсаренко — инженер-электрик Саша Уайт. В его семье бережно хранят все, что связано со знаменитыми родственниками — пионерами российской авиации.

Литература

• Лавренец Всеволод Летчики России// Машиностроение, 1992
• Славороссова, Е. А. Обнимая небо // Журнал Чудеса и приключения. 2016, № 3.

Ссылки

• [www.russkije.lv/ru/lib/read/vladimir-sliysarenko.html Русские Латвии - Владимир Слюсаренко]
• [zarubezhje.narod.ru/rs/s_137.htm Слюсаренко Владимир Викторович (1888-1969)]
• [storyo.ru/393-russkaja-aviatrissa.html Русская авиатрисса » Страницы истории]
• [nnm.ru/blogs/igoriok28/pervye-zhenshiny-aviatrissy-v-carskoy-rossii/ Первые Женщины-Авиатриссы в Царской России]

Отрывок, характеризующий Слюсаренко, Владимир Викторович

– Приказания?.. – задумчиво сказал Денисов. – Да ты можешь ли остаться до завтрашнего дня?
– Ах, пожалуйста… Можно мне при вас остаться? – вскрикнул Петя.
– Да как тебе именно велено от генег'ала – сейчас вег'нуться? – спросил Денисов. Петя покраснел.
– Да он ничего не велел. Я думаю, можно? – сказал он вопросительно.
– Ну, ладно, – сказал Денисов. И, обратившись к своим подчиненным, он сделал распоряжения о том, чтоб партия шла к назначенному у караулки в лесу месту отдыха и чтобы офицер на киргизской лошади (офицер этот исполнял должность адъютанта) ехал отыскивать Долохова, узнать, где он и придет ли он вечером. Сам же Денисов с эсаулом и Петей намеревался подъехать к опушке леса, выходившей к Шамшеву, с тем, чтобы взглянуть на то место расположения французов, на которое должно было быть направлено завтрашнее нападение.
– Ну, бог'ода, – обратился он к мужику проводнику, – веди к Шамшеву.
Денисов, Петя и эсаул, сопутствуемые несколькими казаками и гусаром, который вез пленного, поехали влево через овраг, к опушке леса.


Дождик прошел, только падал туман и капли воды с веток деревьев. Денисов, эсаул и Петя молча ехали за мужиком в колпаке, который, легко и беззвучно ступая своими вывернутыми в лаптях ногами по кореньям и мокрым листьям, вел их к опушке леса.
Выйдя на изволок, мужик приостановился, огляделся и направился к редевшей стене деревьев. У большого дуба, еще не скинувшего листа, он остановился и таинственно поманил к себе рукою.
Денисов и Петя подъехали к нему. С того места, на котором остановился мужик, были видны французы. Сейчас за лесом шло вниз полубугром яровое поле. Вправо, через крутой овраг, виднелась небольшая деревушка и барский домик с разваленными крышами. В этой деревушке и в барском доме, и по всему бугру, в саду, у колодцев и пруда, и по всей дороге в гору от моста к деревне, не более как в двухстах саженях расстояния, виднелись в колеблющемся тумане толпы народа. Слышны были явственно их нерусские крики на выдиравшихся в гору лошадей в повозках и призывы друг другу.
– Пленного дайте сюда, – негромко сказал Денисоп, не спуская глаз с французов.
Казак слез с лошади, снял мальчика и вместе с ним подошел к Денисову. Денисов, указывая на французов, спрашивал, какие и какие это были войска. Мальчик, засунув свои озябшие руки в карманы и подняв брови, испуганно смотрел на Денисова и, несмотря на видимое желание сказать все, что он знал, путался в своих ответах и только подтверждал то, что спрашивал Денисов. Денисов, нахмурившись, отвернулся от него и обратился к эсаулу, сообщая ему свои соображения.
Петя, быстрыми движениями поворачивая голову, оглядывался то на барабанщика, то на Денисова, то на эсаула, то на французов в деревне и на дороге, стараясь не пропустить чего нибудь важного.
– Пг'идет, не пг'идет Долохов, надо бг'ать!.. А? – сказал Денисов, весело блеснув глазами.
– Место удобное, – сказал эсаул.
– Пехоту низом пошлем – болотами, – продолжал Денисов, – они подлезут к саду; вы заедете с казаками оттуда, – Денисов указал на лес за деревней, – а я отсюда, с своими гусаг'ами. И по выстг'елу…
– Лощиной нельзя будет – трясина, – сказал эсаул. – Коней увязишь, надо объезжать полевее…
В то время как они вполголоса говорили таким образом, внизу, в лощине от пруда, щелкнул один выстрел, забелелся дымок, другой и послышался дружный, как будто веселый крик сотен голосов французов, бывших на полугоре. В первую минуту и Денисов и эсаул подались назад. Они были так близко, что им показалось, что они были причиной этих выстрелов и криков. Но выстрелы и крики не относились к ним. Низом, по болотам, бежал человек в чем то красном. Очевидно, по нем стреляли и на него кричали французы.
– Ведь это Тихон наш, – сказал эсаул.
– Он! он и есть!
– Эка шельма, – сказал Денисов.
– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.