Съёмка (кинематограф)

Съёмка — процесс создания кинематографического изображения на киноплёнке или цифровом носителе. Киносъёмка является важнейшим этапом кинопроизводства, который может длиться несколько месяцев и быть самым дорогостоящим. Поэтому он требует максимально тщательного планирования и досконально продуманного подхода. Правильная организация съёмок и тщательная проработка их плана позволяют сократить съёмочный период до минимума. При планировании съёмок важным моментом является обеспечение их бесперебойности и исключение простоев группы.

Как правило, это связующее звено подготовительного периода и самого монтажа фильма.

Технология съёмки

Съёмка кинематографического изображения производится при помощи киносъёмочного аппарата или цифровой кинокамеры. В зависимости от сложности фильма и его жанра, съёмка может проводиться одним человеком — кинооператором или целой группой из нескольких человек. Наиболее сложной разновидностью киносъёмки является съёмка художественного фильма. Киносъёмки, происходящие в художественном и документальном кинематографе могут различаться по многим признакам:

• по месту проведения — павильонные (в декорациях, построенных в съёмочном павильоне киностудии), и натурные, которые происходят вне студийного павильона. Ещё одна разновидность съёмки, в последнее время почти полностью заменившая павильонные — съёмка в естественных интерьерах;
• по характеру звукозаписи — синхронные, с последующим озвучением, под фонограмму и немая;
• по способу крепления камеры — с рук, со штатива, с крана или другого специального устройства;
• по виду съёмки — обычная, специальная или комбинированная;
• по характеру — игровая, хроникально-документальная, репортажная или мультипликационная;
• по виду освещения — с искусственным, естественным или смешанным освещением;
• по условиям — наземная, воздушная или подводная;
• по движению камеры — неподвижная, с панорамированием или движущейся камерой;
• по способу управления камерой — местное, дистанционное или по предварительно созданной программе;
• по организации съёмки — одной камерой, многокамерная или несколькими камерами, не связанными друг с другом.

Технология съёмки в художественном кино

За съёмку изображения игровых художественных фильмов отвечает операторская группа во главе с оператором-постановщиком. К группе прикрепляется бригада осветителей (англ. Key Grip), являющихся сотрудниками осветительного цеха киностудии. По мере готовности к съёмке операторской группы и других служб съёмочной группы, приступают к съёмке эпизодов кинокартины. Режиссёр отдаёт команды членам съёмочной группы, управляя всем процессом. Команда «Тишина!» означает начало записи синхронной фонограммы, когда разговоры и посторонние шумы, не имеющие отношения к содержанию кадра, должны быть прекращены.

В съёмочном павильоне в этот момент включаются световые табло «Тихо! Съёмка!», иногда дублируемые звуковым сигналом. Последующая команда «Внимание! Приготовились!» служит предупреждением для актёров и технического персонала. Далее даётся команда «Мотор!», которая служит сигналом к запуску приводов киносъёмочного и звукозаписывающего оборудования. После этой команды даётся интервал времени, необходимый для разгона механизмов и начала их синхронной работы, отмечаемого звуковыми сигналами. После этого помощник режиссёра вносит перед объективом камеры нумератор-хлопушку, на которой обозначены название фильма, компания-производитель (киностудия), имя режиссёра и оператора, вид съёмки (синхронная или немая), номер кадра и номер дубля. В случае записи синхронной фонограммы эти же данные произносятся помощником режиссёра вслух для последующей идентификации каждого дубля и кадра на изображении и фонограмме. После срабатывания хлопушки, она выносится из кадра и звучит команда «Начали!» которая обозначает начало работы актёров, массовки и собственно начало монтажного кадра. По окончании съёмки или в случае, когда режиссёр решил прекратить её раньше окончания сцены, звучит команда «Стоп!», после которой останавливаются механизмы аппаратуры и актёры прекращают игру. Съёмка каждого кадра повторяется до тех пор, пока режиссёр не примет решения, что качество изображения и действие в кадре соответствуют замыслу. Иногда дополнительные дубли снимаются по техническим соображениям оператора или звукорежиссёра. В процессе монтажа выбираются наиболее удачные дубли каждой сцены. В некоторых случаях сцену повторяют специально для качественной записи многоканальной фонограммы микрофонами, которые могли бы помешать в кадре. По окончании съёмки одного кадра переходят к съёмке следующего или переезжают на следующую съёмочную площадку. По окончании съёмочной смены кассеты с отснятой плёнкой сдаются в цех обработки плёнки или отправляются на киностудию, если съёмка проходит в условиях экспедиции.

В современном кинопроизводстве получило широкое распространение использование видеоконтроля.

Большинство профессиональных киносъёмочных аппаратов оснащены телевизирами, позволяющими получать телевизионный видеосигнал, полностью соответствующий снимаемому кадру и пригодный для записи и наблюдения всеми членами съёмочной группы. В результате снимаемый кадр видит не только оператор, но и режиссёр и все, участвующие в создании видеоряда. Изображение с телевизира записывается на видеомагнитофон и сразу же после съёмки дубля может быть просмотрено актёрами, участвующими в сцене, чтобы внести необходимые коррективы при съёмке следующего дубля. Кроме того, записанное изображение может быть использовано для чернового монтажа, в качестве основы для монтажа негатива. В некоторых случаях черновой монтаж на видео используется при создании новых монтажных версий фильма. Так, при создании режиссёрской версии фильма «Апокалипсис сегодня» Фрэнка Копполы использовались кассеты «U-matic», записанные с телевизира во время съёмок.

Съёмка сцен фильма не обязательно происходит в том порядке, в котором действие будет происходить на экране. При правильной организации съёмочного процесса съёмка кадров, действие которых происходит в одном месте в одинаковых условиях, производится подряд, чтобы сократить трудозатраты на перемещение оборудования. Например, в сценах с несложными диалогами, реплики одного из двух актёров, участвующих в диалоге, могут быть сняты подряд, а реплики другого — после перестановки камеры и освещения также подряд. Реплики разных актёров могут сниматься даже в разное время с интервалом в несколько дней, если их одновременное присутствие на съёмках невозможно из-за занятости на других работах. При монтаже реплики разрезаются и монтируются в нужном порядке. Однако, при съёмке сложных мизансцен с актёрскими диалогами, применяется многокамерная съёмка, когда работают одновременно несколько киносъёмочных аппаратов, снимающих одну сцену с разных точек и с разной крупностью плана.

При монтаже изображение с разных камер чередуется, в соответствии со снятым моментом. Также, время съёмки разных сцен распределяется в зависимости от перемещения съёмочной группы. Сцены, снимаемые на одной натуре, но находящиеся в разных частях фильма, чаще всего снимаются подряд с последующим распределением при монтаже. Часто встречается практика, когда монтируемые подряд сцены, снимаемые на натуре и в интерьере, объединённые по сюжету временем и местом, снимаются в разное время в совершенно разных местах. Это позволяет повысить выразительность фильма, поскольку иногда трудно подобрать натуру, одинаково приемлемую и в интерьере и снаружи.

См. также

• Кинопроизводство
• Синхронная съёмка
• Съёмочная группа
• Съёмочный период

Литература

• Б. Коноплев. Основы фильмопроизводства. — 2-е изд. — М.,: "Искусство", 1975. — 448 с.

• Ершов К. Г. [kinofototeh.ucoz.ru/load/0-0-0-137-20 Киносъёмочная техника] / С. М. Проворнов. — Л.,: «Машиностроение», 1988. — 272 с. — ISBN 5-217-00276-0.

Ссылки

• [snimifilm.com/almanakh/semki Статьи про киносъёмку — «Сними Фильм!»]

Отрывок, характеризующий Съёмка (кинематограф)

– Сейчас пришлю, уберут, уберут, – поспешно сказал фельдшер. – Пожалуйте, ваше благородие.
– Пойдем, пойдем, – поспешно сказал Ростов, и опустив глаза, и сжавшись, стараясь пройти незамеченным сквозь строй этих укоризненных и завистливых глаз, устремленных на него, он вышел из комнаты.


Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.
Когда кончилось чтение ядовитых бумаг Денисова, продолжавшееся более часа, Ростов ничего не сказал, и в самом грустном расположении духа, в обществе опять собравшихся около него госпитальных товарищей Денисова, провел остальную часть дня, рассказывая про то, что он знал, и слушая рассказы других. Денисов мрачно молчал в продолжение всего вечера.
Поздно вечером Ростов собрался уезжать и спросил Денисова, не будет ли каких поручений?
– Да, постой, – сказал Денисов, оглянулся на офицеров и, достав из под подушки свои бумаги, пошел к окну, на котором у него стояла чернильница, и сел писать.
– Видно плетью обуха не пег'ешибешь, – сказал он, отходя от окна и подавая Ростову большой конверт. – Это была просьба на имя государя, составленная аудитором, в которой Денисов, ничего не упоминая о винах провиантского ведомства, просил только о помиловании.
– Передай, видно… – Он не договорил и улыбнулся болезненно фальшивой улыбкой.


Вернувшись в полк и передав командиру, в каком положении находилось дело Денисова, Ростов с письмом к государю поехал в Тильзит.
13 го июня, французский и русский императоры съехались в Тильзите. Борис Друбецкой просил важное лицо, при котором он состоял, о том, чтобы быть причислену к свите, назначенной состоять в Тильзите.
– Je voudrais voir le grand homme, [Я желал бы видеть великого человека,] – сказал он, говоря про Наполеона, которого он до сих пор всегда, как и все, называл Буонапарте.
– Vous parlez de Buonaparte? [Вы говорите про Буонапарта?] – сказал ему улыбаясь генерал.
Борис вопросительно посмотрел на своего генерала и тотчас же понял, что это было шуточное испытание.
– Mon prince, je parle de l'empereur Napoleon, [Князь, я говорю об императоре Наполеоне,] – отвечал он. Генерал с улыбкой потрепал его по плечу.
– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.
Борис жил с другим адъютантом, польским графом Жилинским. Жилинский, воспитанный в Париже поляк, был богат, страстно любил французов, и почти каждый день во время пребывания в Тильзите, к Жилинскому и Борису собирались на обеды и завтраки французские офицеры из гвардии и главного французского штаба.
24 го июня вечером, граф Жилинский, сожитель Бориса, устроил для своих знакомых французов ужин. На ужине этом был почетный гость, один адъютант Наполеона, несколько офицеров французской гвардии и молодой мальчик старой аристократической французской фамилии, паж Наполеона. В этот самый день Ростов, пользуясь темнотой, чтобы не быть узнанным, в статском платье, приехал в Тильзит и вошел в квартиру Жилинского и Бориса.
В Ростове, также как и во всей армии, из которой он приехал, еще далеко не совершился в отношении Наполеона и французов, из врагов сделавшихся друзьями, тот переворот, который произошел в главной квартире и в Борисе. Все еще продолжали в армии испытывать прежнее смешанное чувство злобы, презрения и страха к Бонапарте и французам. Еще недавно Ростов, разговаривая с Платовским казачьим офицером, спорил о том, что ежели бы Наполеон был взят в плен, с ним обратились бы не как с государем, а как с преступником. Еще недавно на дороге, встретившись с французским раненым полковником, Ростов разгорячился, доказывая ему, что не может быть мира между законным государем и преступником Бонапарте. Поэтому Ростова странно поразил в квартире Бориса вид французских офицеров в тех самых мундирах, на которые он привык совсем иначе смотреть из фланкерской цепи. Как только он увидал высунувшегося из двери французского офицера, это чувство войны, враждебности, которое он всегда испытывал при виде неприятеля, вдруг обхватило его. Он остановился на пороге и по русски спросил, тут ли живет Друбецкой. Борис, заслышав чужой голос в передней, вышел к нему навстречу. Лицо его в первую минуту, когда он узнал Ростова, выразило досаду.