Кассета (кинематограф)

Кассе́та — часть лентопротяжного тракта — светонепроницаемое устройство, предназначенное для быстрой перезарядки светочувствительной киноплёнки в киносъёмочном аппарате и предотвращающее её засветку. Кроме киносъёмочной аппаратуры кассеты применяются и в других видах кинооборудования, использующего светочувствительную плёнку, например, в кинокопировальных аппаратах или проявочных машинах.

Разновидности

В зависимости от принципа размещения плёнки существует четыре основных типа кассет: одинарные, полуторные, двойные и коаксиальные.

• Одинарные кассеты размещают внутри только один рулон киноплёнки — подающий или принимающий. Они не связаны между собой и любая кассета такого типа может служить как подающей, так и принимающей. Таким типом кассет оснащаются штативные аппараты для немой съёмки и некоторые камеры с ходом плёнки в трёх плоскостях;
• Двойные кассеты размещают внутри оба рулона — подающий и принимающий. Как правило, каждый рулон размещен в отдельном светонепроницаемом кожухе. По сути, двойная кассета — это две совмещённых одинарных в одном корпусе. Такие кассеты считаются наиболее надёжными, но обладают самыми большими размерами из всех типов. Чаще всего встречаются в штативных синхронных аппаратах, поскольку удобны для звукозаглушающих боксов;
• Полуторные кассеты также размещают внутри оба рулона, но расстояние между их осями меньше, чем в двойных кассетах за счет того, что при убывании подающего рулона, освобождается место для плёнки на принимающем. Рулоны размещены в общем светонепроницаемом кожухе. Такой тип кассет более компактен, чем предыдущие два и поэтому очень распространён в ручных киносъёмочных аппаратах;
• Коаксиальные кассеты используются в аппаратах с движением плёнки в нескольких плоскостях, и в таких кассетах подающий и принимающий рулоны расположены соосно. Это наиболее компактный тип кассет, и он часто применялся в любительских кинокамерах. В профессиональном кинематографе наиболее известный пример использования коаксиальных кассет — киносъёмочные аппараты Arriflex серий 35 BL и 16SR.

• Bach Auricon PRO-600 Special of China TV 20150912 1.jpg

  Аппарат «Auricon» с двойной наружной кассетой для 16-мм киноплёнки

• Konvas 1KSR old cassette.jpg

  Полуторная наружная кассета для аппарата «Конвас-автомат»

• Krasnogorsk-2 inner chamber with cassette.jpg

  Полуторная кассета внутреннего типа в аппарате
  «Красногорск-2»

• ARRIFLEX 535.jpg

  Аппарат «Arriflex 535» с наружной коаксиальной кассетой

• S8cartridg.jpg

  Коаксиальная быстросменная кассета для киноплёнки «8 Супер»

Также кассеты бывают внутренними — устанавливаемыми внутри корпуса аппарата, и наружными, располагаемыми вне камеры. В некоторых типах киносъёмочных аппаратов, например «Аймо», применялась бобинная зарядка, при которой в качестве кассеты использовались бобины, предохраняющие рулон от засветки с боков и допускающие зарядку камеры на свету. Как отдельный тип можно выделить счетверённую кассету, применявшуюся на некоторых типах киносъёмочных аппаратов, позволявших производить комбинированные съёмки сразу на две киноплёнки «бипак», например, 1КСМ. Однако, такой тип кассет применялся крайне редко и может быть классифицирован, как сдвоенная двойная кассета.

В хроникальных киносъёмочных аппаратах часто применяются так называемые быстросменные кассеты магазинного типа. Они отличаются тем, что основная часть лентопротяжного тракта, кроме передних салазок фильмового канала и грейфера, размещается в каждой кассете. Это позволяет тратить на перезарядку 3—5 секунд, практически не прерывая съёмку.

Устройство

Чтобы свет не проникал в кассету, когда она снята с аппарата, в её конструкции предусмотрены специальные устья, не препятствующие выходу киноплёнки, но предохраняющие от засветки. Часто в качестве защиты используются световые лабиринты. Подающий рулон кассет снабжается тормозным устройством, а приёмный — фрикционным наматывателем, обеспечивающим постоянное усилие для равномерной намотки. Некоторые типы кассет профессиональных киносъёмочных аппаратов оснащены наматывателем и тормозным устройством с отдельными электродвигателями для снижения шумности. Большинство кассет киносъёмочных аппаратов оснащаются простейшим счётчиком метража неэкспонированной киноплёнки, представляющим собой стрелочный индикатор, измеряющий диаметр подающего рулона.

Кассеты характеризуются ёмкостью, определяющей количество киноплёнки, хранимой одновременно. Кассеты профессиональных киносъёмочных аппаратов, как правило, имеют ёмкость от 60 до 300 метров, не превышающую длину части фильма. Кассеты узкоплёночных 16-мм аппаратов рассчитаны на стандартные ролики 30 или 120 метров, но в отдельных классах устройств, например кинокопировальных аппаратах или кинорегистраторах видео, ёмкость может быть значительно больше.

В операторской группе за зарядку и бесперебойную работу кассет отвечает ассистент оператора. При хроникально-документальных съемках эти обязанности часто выполняет сам кинооператор.

См. также

• Видеокассета
• Кассета магнитофонная

Литература

• С. А. Саломатин, И. Б. Артишевская, О. Ф. Гребенников. 1.1 Принципы устройства и функциональные элементы киносъемочного аппарата // Профессиональная киносъёмочная аппаратура. — 1-е изд.. — Л.: Машиностроение, 1990. — С. 5. — 288 с. — ISBN 5-217-00900-4.

• О. Ф. Гребенников. Киносъёмочная аппаратура / С. М. Проворнов. — Л.,: «Машиностроение», 1971. — 352 с. — 9000 экз.

• И. Б. Гордийчук, В. Г. Пелль. Раздел II. Киносъёмочные аппараты // Справочник кинооператора / Н. Н. Жердецкая. — М.,: «Искусство», 1979. — С. 68—142. — 440 с.

• И. Б. Гордийчук. Советская киносъёмочная аппаратура. — 2-е изд.. — М.,: «Искусство», 1974. — 352 с.

• Б. Коноплёв. Глава V. Технология производства кинофильмов // Основы фильмопроизводства. — 2-е изд. — М.,: «Искусство», 1975. — 448 с.

Отрывок, характеризующий Кассета (кинематограф)

– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.


Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.