Танганьика (провинция)
| Страна | |
|---|---|
| Статус |
провинция |
| Включает |
6 территорий |
| Административный центр | |
| Дата образования |
не образована |
| Население (2005) |
2 482 009 (13-е место) |
| Плотность |
18,39 чел./км² (18-е место) |
| Площадь |
134 940 км² |
|
| |
| Часовой пояс | |
| Код ISO 3166-2 |
CD-TG |
Танганьика (фр. Tanganyika) — одна из 26 провинций Демократической Республики Конго. Административный центр — город Калемие. Расположена на юго-востоке страны. Новое административное деление, по которому страна разделена на 26 провинций, заложено в Конституции 2006 года, однако на конец 2010 года ещё не было ратифицировано и не вступило в силу[1]. Действует старое административное деление, согласно которому Танганьика является округом в составе провинции Катанга.
География
Провинция ограничена с востока озером Танганьика. Технически она расположена на границе с Танзанией и Замбией. Административный центр Калемие также находится на озере.
История
Территория, на которой образована провинция, входила до 1960 года в состав Бельгийского Конго. Территория Катанги, и, в частности, округа Танганьика, исключительно богата полезными ископаемыми. После предоставления независимости Конго на этих территориях образовалось независимое Государство Катанга. В 1961 году тут произошло восстание народа луба против этого государства. В 1961 году Танганьика была вновь завоёвана государством Катанга, и в том же году — центральным правительством Киншасы. С 11 июля 1962 года по 28 декабря 1966 года современная Танганьика была самостоятельной провинцией Северная Катанга, но затем правительство Мобуту включило её в состав провинции Катанга.
Административное деление
Напишите отзыв о статье "Танганьика (провинция)"
Примечания
- ↑ taz.de: [www.taz.de/1/politik/afrika/artikel/1/kabila-sichert-sich-naechsten-wahlsieg/ Kabila sichert sich nächsten Wahlsieg]
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Танганьика (провинция)
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.
– Как видно, Nicolas! – сказал голос Сони. – Николай оглянулся на Соню и пригнулся, чтоб ближе рассмотреть ее лицо. Какое то совсем новое, милое, лицо, с черными бровями и усами, в лунном свете, близко и далеко, выглядывало из соболей.
«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.
– Вы что, Nicolas?
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
