Театр балета Орегона

Oregon Ballet Theatre
Прежние названия	Ballet Oregon Pacific Ballet Theater
Основан	1989
Здание театра
Местоположение	Портленд, Орегон, США
Координаты	45°31′01″ с. ш. 122°39′34″ з. д.45.5170528° с. ш. 122.6596194° з. д. / 45.5170528; -122.6596194
Руководство
Директор	Джеймс Кэнфилд
Художественный руководитель	Кристофер Стоуэлл
Ссылки
[obt.org ]

К:Театры, основанные в 1989 году

Театр балета Орегона (англ. Oregon Ballet Theatre, OBT или Oregon Ballet)

Балетная трупа, которая находится в здании на шестой авеню в городе Портленд штата Орегон

Эта компания образовалась в 1989 году в результате слияния небольшой труппы «Ballet Oregon» и «Pacific Ballet Theater» по инициативе Джеймса Кэнфилда (англ. James Canfield), бывшего солиста балета Joffrey Ballet и премьера «Баллет Пассифик». Джеймс Кэнфилд оставался художественным руководителем труппы со дня её основания до 2003 года. Под его руководством вырос исполнительский уровень артистов, которые уже могли исполнять как классические, так и современные постановки в репертуаре, который насчитывал около восьмидесяти спектаклей.

Джеймса сменил на посту артистического директора солист Балета Сан-Франциско (англ. San Francisco Ballet) Кристофер Стоуэлл (англ. Christopher Stowell). В это время в репертуар труппы добавились постановки балетмейстеров сэра Фредерика Аштона (англ. Frederick Ashton), Джерома Роббинса (англ. Jerome Robbins), Уильяма Форсайта и Кристофера Уилдона (англ. Christopher Wheeldon).

9 мая 1997 года в театре состоялась премьера спектакля на музыку Антонио Карлоса Жобима (Antônio Carlos Jobim) под названием «Lake a samba». На всем известные лирические песни Нормана Гимбела «Garota de Ipanema» и «Corcovado» в исполнении Аструда Жилберту (Astrud Gilberto) осуществила постановку Трей МакИнтайр (Trey McIntyre). Костюмы изготовлены в мастерских театра по эскизам Дже́нет Р. Элем (Janet R. Elam)

7 мая 2004 года был поставлен балет Джорджа Баланчина на музыку Второго концерта для скрипки и фортепиано И. Ф. Стравинского в исполнении Маргарет Биштелер (Margaret Bichteler) и Сьюзен Девитт Смит (Susan DeWitt Smith). Первая премьера этого балета состоялась 22 июня 1972 года в New York City Ballet, New York State Theater

В качестве балетмейстеров-постановщиков и педагогов-репетиторов в компанию были приглашены Джеймс Куделка (англ. James Kudelka) и Юрий Посохов, который поставил балеты «Жар-птица» и «Вальс» в сезоне 2006/2007. Также контракт был подписан с Юлией Адам и Николо Фонте. Кроме того, Кристофер Стоуэлл поставил девять своих собственных балетов на танцовщиков труппы.

Балетная компания много гастролирует по штатам, даёт представления в Центре искусств Портленда (англ. Portland Center for the Performing Arts).

Для подготовки будущих артистов балета Оригона балериной балета Сан-Франциско Дамарой Беннетт была основана балетная академия (англ. School of Oregon Ballet Theatre), которая и в настоящее время является её директором.

В июне 2008 года, в Кеннеди-центре (англ. Kennedy Center) состоялась пресс-конференция с известным современным хореографом Кристофером Уилдоном.

26 февраля по 5 марта 2011 года состоялась премьера новой постановки театра — спектакля на музыку Игоря Стравинского

Русская программа

В конце сезона 2007/2008 в жизни театра состоялось историческое событие, генеральные репетиции которого проходили в мае 2008 года; а с 6 по 8 июня в «Portland’s Keller Auditorium» сезон завершила знаменательная программа, под названием «Russian program», которая состояла из нескольких вечеров

• Раймонда

В расцвете русской культуры XIX века, навсегда подарившей миру классические шедевры, родилась на свет «Раймонда», в которой мелодичное и сочное звучание музыки Александра Глазунова сопровождается элегантной подсветкой благородного и царственного лазурного цвета (azur). Вариации в балете технически насыщены, а точная драматургическая линия спектакля предполагает артистическую выразительность. Такая непростая задача была у премьера Большого Юрия Посохова, который перенёс версию балета «Раймонда» в OBT.

• Рубины

Балет на музыку Каприччио для фортепиано с оркестром Игоря Стравинского «Рубины» — это часть спектакля Джорджа Баланчина «Драгоценности» («Jewels»). Грациозный, дорогой и технически насыщенный балет.

• Tolstoy’s Waltz

«Вальс», написанный писателем, чьи литературные произведения переведены на все языки мира и многократно экранизированы, стали большим сюрпризом. Это был новый балет, поставленный на музыку Льва Толстого артистическим директором труппы.

• Valse Lente

Кристофер Стоуэлл (Christopher Stowell) также представил свою постановку на музыку «Valse Lente» всемирно известного балетмейстера Джорджа Баланчина.

• Julian Scriabin

Интерес к Юлиану Скрябину возник не только от ощущения трагической гибели мальчика, как было описано в пресс-релизе: «Julian Scriabin, a child prodigy who died tragically at the age of eleven just as his budding musical career was auspiciously beginning», но и случая, благодаря которому его произведения были услышаны. Запись четырёх прелюдов на CD диске осуществил пианист Евгений Зарафьянц

6 июня 2008 года состоялась премьера программы, в которую были включены постановки балетов на музыку русских композиторов в исполнении пианистки Сьюзен Девитт Смит (англ. Susan DeWitt Smith):

1. Юлиан Скрябин. Prelude for Piano in B Major, Op 3/1
2. Юлиан Скрябин. Prelude for Piano in C Major, Op. 2: Lento-Presto
3. Юлиан Скрябин. Prelude for Piano in B Major, Op 3/1 (Reprise)
4. Александр Грибоедов. Waltz in E Minor
5. Лев Толстой. Waltz in F Major
6. Джордж Баланчин. Valse Lente

Хореография Кристофера Стоуэлла

Художник по костюмам — Марк Заппонэ (Mark Zappone)

Художник по свету — Майкл Маззола (Michael Mazzola)

Пресс-релиз, 20 мая 2008

Итак, Кристофер Стоуэлл представил интересный проект, ставший сюрпризом как для балетных, так и музыкальных критиков, с удивлением открывших для себя произведения русских авторов: балетмейстера Джорджа Баланчина, писателя Льва Толстого и юного композитора, автора прелюдий Юлиана Скрябина. На музыку этих авторов был поставлен балет, в котором соло исполняла Анна Мюллер в сопровождении партнёров.

Это событие с восхищением описал Дин Спир (англ. Dean Speer) в «Ballet-Dance Magazine»:

«Я был удивлён, узнав, что они были композиторами, и среди них три прелюдии мальчика Юлиана Скрябина… Я был удивлен и очарован.» Оригинальный текст (англ.)   I was very intrigued by a program that was to feature a ballet created by Oregon Ballet Theatre Artistic Director Christopher Stowell to music composed by Russians we normally don’t think of as having been composers all. Among these are the boy, Julian Scriabin (three preludes)... I was more surprised and charmed by the rest. —

Кристоферу Стоуэллу удалось привлечь внимание публики и спонсоров, среди которых были «Gerding Edlen Development» и «American Airlines», а также информационные и медиа спонсоры. Цена на билеты была не высокой, от 14$, что сделало проект доступным для публики. Всего состоялось четыре представления: Вечернее — 6 июня, дневное и вечернее — 7 июня и утреннее 8 июня.

Источники

• В Орегоне существует несколько балетных компаний: List of dance companies in Oregon

Ссылки

• [www.obt.org/ Oregon Ballet Theatre] (англ.). Официальный сайт (2012). [www.webcitation.org/67bkwtJNJ Архивировано из первоисточника 12 мая 2012].
• [youtube.com/watch?v=tgplMLC3sXg Видео] на YouTube — [www.youtube.com/user/oregonballettheatre Oregon Ballet Theatre] (англ.).
• [youtube.com/watch?v=Ty2K8tyJf5k Anne Mueller and Jon Drake] на YouTube 2008
• [benois.theatre.ru/participants/nominees/deangelo/ Энн Мари Дианджело] (англ.). Benois de la dance. [www.webcitation.org/67bkxdBOI Архивировано из первоисточника 12 мая 2012].
• «Oregon Ballet Theatre to perform three concerts in Central Oregon». [www.oregonlive.com/performance/index.ssf/2010/05/oregon_ballet_theatre_to_perfo.html Marty Hughley] (англ.). Oregon Live LLC (May 05, 2010). [www.webcitation.org/67bkzJ3ne Архивировано из первоисточника 12 мая 2012].
• [farm6.staticflickr.com/5260/5456894714_8b227d02af_b.jpg Principal dancer Anne Mueller and Brian Simcoe in Tolstoy’s Walts] (англ.) (april 22, 2010). [www.webcitation.org/67bkzz7DN Архивировано из первоисточника 12 мая 2012]. — Photo by Blaine Truitt Covert
• Dean Speer. [www.ballet-dance.com/200807/articles/obt_russian_20080607.html Oregon Ballet Theatre’s All-Russian Program: «Tolstoy’s Waltz»] (англ.). Ballet-dance magazine (7 June 2008). — Portland, Oregon

Отрывок, характеризующий Театр балета Орегона

– Служил, да бросил. Не гожусь, чистое дело марш, я ничего не разберу. Это ваше дело, а у меня ума не хватит. Вот насчет охоты другое дело, это чистое дело марш! Отворите ка дверь то, – крикнул он. – Что ж затворили! – Дверь в конце коридора (который дядюшка называл колидор) вела в холостую охотническую: так называлась людская для охотников. Босые ноги быстро зашлепали и невидимая рука отворила дверь в охотническую. Из коридора ясно стали слышны звуки балалайки, на которой играл очевидно какой нибудь мастер этого дела. Наташа уже давно прислушивалась к этим звукам и теперь вышла в коридор, чтобы слышать их яснее.
– Это у меня мой Митька кучер… Я ему купил хорошую балалайку, люблю, – сказал дядюшка. – У дядюшки было заведено, чтобы, когда он приезжает с охоты, в холостой охотнической Митька играл на балалайке. Дядюшка любил слушать эту музыку.
– Как хорошо, право отлично, – сказал Николай с некоторым невольным пренебрежением, как будто ему совестно было признаться в том, что ему очень были приятны эти звуки.
– Как отлично? – с упреком сказала Наташа, чувствуя тон, которым сказал это брат. – Не отлично, а это прелесть, что такое! – Ей так же как и грибки, мед и наливки дядюшки казались лучшими в мире, так и эта песня казалась ей в эту минуту верхом музыкальной прелести.
– Еще, пожалуйста, еще, – сказала Наташа в дверь, как только замолкла балалайка. Митька настроил и опять молодецки задребезжал Барыню с переборами и перехватами. Дядюшка сидел и слушал, склонив голову на бок с чуть заметной улыбкой. Мотив Барыни повторился раз сто. Несколько раз балалайку настраивали и опять дребезжали те же звуки, и слушателям не наскучивало, а только хотелось еще и еще слышать эту игру. Анисья Федоровна вошла и прислонилась своим тучным телом к притолке.
– Изволите слушать, – сказала она Наташе, с улыбкой чрезвычайно похожей на улыбку дядюшки. – Он у нас славно играет, – сказала она.
– Вот в этом колене не то делает, – вдруг с энергическим жестом сказал дядюшка. – Тут рассыпать надо – чистое дело марш – рассыпать…
– А вы разве умеете? – спросила Наташа. – Дядюшка не отвечая улыбнулся.
– Посмотри ка, Анисьюшка, что струны то целы что ль, на гитаре то? Давно уж в руки не брал, – чистое дело марш! забросил.
Анисья Федоровна охотно пошла своей легкой поступью исполнить поручение своего господина и принесла гитару.
Дядюшка ни на кого не глядя сдунул пыль, костлявыми пальцами стукнул по крышке гитары, настроил и поправился на кресле. Он взял (несколько театральным жестом, отставив локоть левой руки) гитару повыше шейки и подмигнув Анисье Федоровне, начал не Барыню, а взял один звучный, чистый аккорд, и мерно, спокойно, но твердо начал весьма тихим темпом отделывать известную песню: По у ли и ице мостовой. В раз, в такт с тем степенным весельем (тем самым, которым дышало всё существо Анисьи Федоровны), запел в душе у Николая и Наташи мотив песни. Анисья Федоровна закраснелась и закрывшись платочком, смеясь вышла из комнаты. Дядюшка продолжал чисто, старательно и энергически твердо отделывать песню, изменившимся вдохновенным взглядом глядя на то место, с которого ушла Анисья Федоровна. Чуть чуть что то смеялось в его лице с одной стороны под седым усом, особенно смеялось тогда, когда дальше расходилась песня, ускорялся такт и в местах переборов отрывалось что то.
– Прелесть, прелесть, дядюшка; еще, еще, – закричала Наташа, как только он кончил. Она, вскочивши с места, обняла дядюшку и поцеловала его. – Николенька, Николенька! – говорила она, оглядываясь на брата и как бы спрашивая его: что же это такое?
Николаю тоже очень нравилась игра дядюшки. Дядюшка второй раз заиграл песню. Улыбающееся лицо Анисьи Федоровны явилось опять в дверях и из за ней еще другие лица… «За холодной ключевой, кричит: девица постой!» играл дядюшка, сделал опять ловкий перебор, оторвал и шевельнул плечами.
– Ну, ну, голубчик, дядюшка, – таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь ее зависела от этого. Дядюшка встал и как будто в нем было два человека, – один из них серьезно улыбнулся над весельчаком, а весельчак сделал наивную и аккуратную выходку перед пляской.
– Ну, племянница! – крикнул дядюшка взмахнув к Наташе рукой, оторвавшей аккорд.
Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!
– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.