Тищенко, Александр Трофимович
Поделись знанием:
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .
Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.
Князь Андрей велел остановиться и спросил у солдата, в каком деле ранены. «Позавчера на Дунаю», отвечал солдат. Князь Андрей достал кошелек и дал солдату три золотых.
– На всех, – прибавил он, обращаясь к подошедшему офицеру. – Поправляйтесь, ребята, – обратился он к солдатам, – еще дела много.
– Что, г. адъютант, какие новости? – спросил офицер, видимо желая разговориться.
– Хорошие! Вперед, – крикнул он ямщику и поскакал далее.
Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.
– Из коридора направо; там, Euer Hochgeboren, [Ваше высокородие,] найдете дежурного флигель адъютанта, – сказал ему чиновник. – Он проводит к военному министру.
Дежурный флигель адъютант, встретивший князя Андрея, попросил его подождать и пошел к военному министру. Через пять минут флигель адъютант вернулся и, особенно учтиво наклонясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель адъютант своею изысканною учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновенье незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!» подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги.
– Возьмите это и передайте, – сказал военный министр своему адъютанту, подавая бумаги и не обращая еще внимания на курьера.
Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.
– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.
| Александр Трофимович Тищенко | |||||||||||||||||
 | |||||||||||||||||
| Дата рождения | |||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Место рождения |
Ухожа, Уманский уезд, Киевская губерния; ныне Христиновский район, Черкасская область | ||||||||||||||||
| Дата смерти | |||||||||||||||||
| Место смерти | |||||||||||||||||
| Принадлежность | |||||||||||||||||
| Род войск | |||||||||||||||||
| Годы службы |
1938—1960 | ||||||||||||||||
| Звание |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение | ||||||||||||||||
| Часть |
812-й истребительный авиационный полк | ||||||||||||||||
| Сражения/войны | |||||||||||||||||
| Награды и премии |
| ||||||||||||||||
| В отставке |
преподаватель ВВА имени Ю.А Гагарина | ||||||||||||||||
Алекса́ндр Трофи́мович Ти́щенко — лётчик-ас, участник Великой Отечественной войны, штурман 812-го истребительного авиационного полка 265-й истребительной авиационной дивизии 3-го истребительного авиационного корпуса 16-й воздушной армии, одержавший в воздушных боях 20 личных побед и 1 в группе. Полковник. Герой Советского Союза.
Содержание
Биография
Родился 20 ноября 1916 года в селе Ухожа Уманского уезда Киевской губернии (ныне село Шельпаховка Хрестиновского района Черкасской области) в семье крестьянина. Русский.[1] В 1937 году окончил рабфак.
В РККА с 1938 года, поступил в Одесскую военную школу пилотов, которую окончил в 1939 году. По окончании школы был направлен служить на Дальний Восток. В 534-м Краснознамённом истребительном авиационном полку (29-я истребительная Амурская авиационная дивизия, Дальневосточный округ, станция Переяславка, Хабаровский край) проходил службу в качестве лётчика, старшего лётчика, командира звена, командира эскадрильи. Летал на самолётах И-15, И-15 бис, И-153.
Во время войны
12 декабря 1942 года лейтенант А. Т. Тищенко вместе с другими лётчиками под командованием майора А. У. Еремина выведены из состава 534-го Краснознамённого истребительного авиационного полка и прибыли на переучивание на самолёт Як-1 в 8-й запасной истребительный авиационный полк на аэродром Багай-Барановка Вольского района Саратовской области. После переучивания на новый самолёт А. Т. Тищенко вместе с другими лётчиками своего полка влился в 812-й истребительный авиационный полк 265-й истребительной авиационной дивизии 3-го истребительного авиационного корпуса, основу которого и составили.
18 апреля 1943 года командир эскадрильи лейтенант Тищенко в составе своего полка в трехэскадрильном составе прибыл на аэродром Красноармейская Краснодарского авиационного узла и приступил к боевым действиям на Северо-Кавказском фронте.
Свою первую победу лейтенант Тищенко одержал в небе Кубани под Новороссийском во втором боевом вылете, сбив в воздушном бою Ju-88, но и сам на подбитом самолёте чудом успел дотянуть до расположения своих войск. В небе Кубани за период с 18 апреля по 29 июня 1943 года командир эскадрильи лейтенант Тищенко сбил лично 4 самолёта противника и 1 в группе. Получил свою первую боевую награду — орден Красной Звезды.
В июне 1943 года полк был выведен в Липецк с целью переформирования. Возобновил участие в боях в начале сентября 1943 года в небе Южной Украины, использовал Як-1 и Як-9т. 23 июня 1944 года полк начал боевые действия в составе 3-го Белорусского фронта в ходе Белорусской операции с аэродрома Якубовщина.
Боевой путь капитан Тищенко завершил боями над Берлином. Неоднократно летал ведомым у командира 3-го истребительного авиационного корпуса Е. Я. Савицкого. Штурман 812-го истребительного авиационного полка 265-й истребительной авиационной дивизии 3-го истребительного авиационного корпуса 16-й Воздушной армии капитан Тищенко Александр Трофимович 15 мая 1946 года удостоен звания Герой Советского Союза (медаль «Золотая Звезда» № 9012).
После войны
После войны продолжал службу на лётных должностях истребительной авиации ВВС. В 1952 году окончил Военно-Воздушную академию[2], окончил адъюнктуру при ВВА, защитил диссертацию кандидата военных наук. Занимался научной и преподавательской деятельностью в ВВА. В 1960 году в звании полковника А. Т. Тищенко уволился в запас, продолжал вести научную и педагогическую деятельность в Военно-Воздушной академии имени Ю. А. Гагарина. Проживал в поселке Монино Московской области. Написал несколько книг — воспоминаний о Великой Отечественной войне.
Скончался 8 апреля 1976 года. Похоронен в посёлке Монино Щёлковского района Московской области на Гарнизонном мемориальном кладбище.
Должности
| Период | Должность | Место службы |
|---|---|---|
| 1938−1939 | курсант | Одесская военная школа пилотов |
| 1939? — 12.12.1942 | младший лётчик, лётчик, старший лётчик, командир звена | 534-й Краснознамённый истребительный авиационный полк (Дальневосточный округ, ст. Переяславка, Хабаровский край) |
| 12.12.1942 — 07.04.1943 | заместитель командира эскадрильи, старший лейтенант | 812-й истребительный авиационный полк 8-го запасного истребительного авиационного полка (аэродром Багай-Барановка Вольского района Саратовской области) |
| 07.04.1943 — осень 1944 | командир эскадрильи | 812-й истребительный авиационный полк 265-я истребительная авиационная дивизия |
| осень 1944 — 11.05.1945 | штурман полка — заместитель командира полка | 812-й истребительный авиационный полк 265-я истребительная авиационная дивизия |
Участие А. Т. Тищенко в операциях и сражениях
Тищенко А. Т. в составе своего 812-го истребительного авиационного полка 265-й истребительной авиационной дивизии 3-го истребительного авиационного корпуса на Юго-Западном, Северо-Кавказском, Степном, Южном, 4-м Украинском, 3-м Белорусском и 1-м Белорусском фронтах принимал участие в операциях и сражениях Великой Отечественной войны:
- Воздушное сражение на Кубани с 17 ап-реля 1943 года по 7 июня 1943 года;
- Донбасская операция с 1 сентября 1943 года по 22 сентября 1943 года;
- Мелитопольская операция с 26 сентября 1943 года по 5 ноября 1943 года;
- Никопольско-Криворожская операция с 30 января 1944 года по 29 февраля 1944 года;
- Крымская операция с 8 апреля 1944 года по 12 мая 1944 года;
- Белорусская операция «Багратион» с 23 июня 1944 года по 29 августа 1944 года;
- Вильнюсская операция с 5 июля 1944 года по 20 июля 1944 года;
- Висло-Одерская операция с 12 января 1945 по 3 февраля 1945 года;
- Варшавско-Познанская операция с 14 января 1945 года по 3 февраля 1945 года;
- Восточно-Померанская операция с 10 февраля 1945 года по 20 марта 1945 года;
- Берлинская операция с 16 апреля 1945 года по 8 мая 1945 года.
Воздушные победы А. Т. Тищенко
| Дата | Противник | Место ведения воз-душного боя | Свой самолёт |
|---|---|---|---|
| 20.04.1943 | 1 Ju-88 (в группе — 1 / 3)[3] | Новороссийск | Як-1 |
| 23.04.1943 | 1 Ме-109[3] | Новороссийск — Крымская | Як-1 |
| 03.05.1943 | 1 Ме-109 | Крымская | Як-1 |
| 04.05.1943 | 1 Ме-109 | Неберджаевская | Як-1 |
| 07.05.1943 | 1 Ме-109 | Гостогаевский | Як-1 |
| 25.09.1943 | 1 Ме-109[1] | зап. Копани | Як-9 |
| 28.09.1943 | 1 Ju-87[1] | зап. Нейдорф | Як-9 |
| 29.10.1943 | 1 Ме-109[1] | западнее Серагозы | Як-9 |
| 14.01.1944 | 1 Ме-109[4] | посёлок им. Ворошилова | Як-9 |
| 14.03.1944 | 1 Ju-87 | южнее о. Русский | Як-9 |
| 10.04.1944 | 1 FW-190 | Воинка | Як-9 |
| 11.04.1944 | 1 Ju-52[5] | аэродром Сарабуз, сжёг на земле | Як-9Т |
| 15.04.1944 | 1 Ju-87[5] | аэродром Херсонес, сжёг на земле | Як-9Т |
| 22.04.1944 | 1 Fw-190[5] | ст. Карань | Як-9T |
| 24.04.1944 | 1 Ме-109[5] | аэр. 6-я верста | Як-9 |
| 24.04.1944 | 1 Ме-109[5] | аэр. 6-я верста | Як-9 |
| 27.06.1944 | 1 FW-190[5] | район Лукомское | Як-9 |
| 07.07.1944 | 1 Fw-190[5] | Мекензиевы горы | Як-9Т |
| 16.07.1944 | 1 Ju-52[5] | аэр. Каунас, сжёг на аэродроме | Як-9 |
| 07.08.1944 | 1 FW-190[5] | аэр. Немокшты, сжёг на аэродроме | Як-9 |
| 07.08.1944 | 1 FW-190[5] | аэр. Немокшты, сжёг на аэродроме | Як-9 |
| 17.08.1944 | 1 FW-190[5] | аэр. Немокшты | Як-9 |
| 04.02.1945 | 1 FW-190 | вост. Реппин | Як-9 |
| 28.03.1945 | 1 FW-190 | Цехин | Як-9 |
| 16.04.1945 | 1 FW-190 | Нейхоф | Як-9 |
| 18.04.1945 | 1 FW-190 | западнее Альт-Фридлянд | Як-9 |
Всего сбито — 21, из них лично — 20, в группе — 1, уничтожено самолётов на земле — 5, боевых вылетов всего — 377, воздушных боёв — 86.
Эпизоды боёв Тищенко
- [allaces.ru/p/episode.php?id=344 20.04.1943 г. Боевые действия 3-го иак].
- [allaces.ru/p/episode.php?id=350 23.04.1943 г. Сопровождение бомбардировщиков].
- [allaces.ru/p/episode.php?id=788 25.09.1943 г. Воздушные бои].
- [allaces.ru/p/episode.php?id=791 28.11.1943 г. Воздушные бои].
- [allaces.ru/p/episode.php?id=477 25.04.1945 г. Штурмовка аэродромов и воздушные бои].
Награды
- Медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза (№ 9012, 15.05.1946)[6];
- орден Ленина (15.05.1946)[6];
- орден Красного Знамени (29.12.1943)[1];
- орден Красного Знамени (27.03.1944)[4];
- орден Красного Знамени (30.10.1944)[7];
- орден Александра Невского (№ 23568, 29.03.1945)[8];
- орден Красной Звезды (02.05.1943)[3];
- орден Красной Звезды (21.08.1953);
- медаль «За боевые заслуги» (24.06.1948);
- медаль «В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина» (1970);
- медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»;
- юбилейная медаль «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»;
- юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»;
- юбилейная медаль «30 лет Советской Армии и Флота» (23.02. 1948);
- медаль «40 лет Вооруженных Сил СССР»;
- юбилейная медаль «50 лет Вооружённых Сил СССР».
Память
- В посёлке Монино Московской области на доме № 9 по улице Красовского, где проживал Герой, установлена мемориальная доска.
Мемуары
- А.Т. Тищенко. Ведомые «Дракона» / Литературная запись М. С. Леонова. — М.: Воениздат, 1966. — 200 с. — 90 000 экз.
- А.Т. Тищенко. "Дракон" идет на цель. — Краснодар, 1969. — 240 с. — (Военные мемуары).
Напишите отзыв о статье "Тищенко, Александр Трофимович"
Литература
- Коллектив авторов. Кавалеры ордена Александра Невского Москвы и Московской области. — М.: Альтекс, 2000. — Т. 1. — С. 470 - 471. — 535 с.
- Савицкий Е. Я. Полвека с небом. — М.: Воениздат, 1988. — С. 95. — (Военные мемуары).
- Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.
- Быков М. Ю. Советские асы 1941-1945. Победы Сталинских соколов. — М.: Яуза, Эксмо, 2008. — С. 495. — 608 с. — ISBN 978-5-699-30919-1.
- Коллектив авторов. История командного факультета Военно-Воздушной академии имени Ю. А. Гагарина / В. Е. Зенков. — Москва: ЗАО СП «Контакт РЛ», 2007 год. — С. 251. — 368 с. — ISBN 5-902908-02-7.
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.podvignaroda.ru/?#id=20223906 Представление к награждению орденом Красного Знамени].
- ↑ Коллектив авторов. История командного факультета Военно-Воздушной академии имени Ю. А. Гагарина / В. Е. Зенков. — Москва: ЗАО СП «Контакт РЛ», 2007 год. — С. 251. — 368 с. — ISBN 5-902908-02-7.
- ↑ 1 2 3 [www.podvignaroda.ru/?#id=19284416 Представление к награждению Орденом Красной Звезды].
- ↑ 1 2 [www.podvignaroda.ru/?#id=22034771 Приказ о награждении орденом Красного Знамени].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 [www.podvignaroda.ru/?#id=36356006 Наградной лист на орден Красного Знамени].
- ↑ 1 2 [www.podvignaroda.ru/?#id=150032538 Представление к званию Герой Советского Союза].
- ↑ [www.podvignaroda.ru/?#id=36356006 Представление к награждению орденом Красного Знамени].
- ↑ [www.podvignaroda.ru/?#id=29172565 Представление к награждению Орденом Александра Невского].
Ссылки
[www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=8301 Тищенко, Александр Трофимович]. Сайт «Герои Страны».
- [allaces.ru/p/people.php?id=00000002948 Авиаторы Второй мировой. Страница Героя].
- [airaces.narod.ru/all0/tishenko.htm Страница Героя на сайте «Красные соколы»].
Отрывок, характеризующий Тищенко, Александр Трофимович
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .
Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.
Князь Андрей велел остановиться и спросил у солдата, в каком деле ранены. «Позавчера на Дунаю», отвечал солдат. Князь Андрей достал кошелек и дал солдату три золотых.
– На всех, – прибавил он, обращаясь к подошедшему офицеру. – Поправляйтесь, ребята, – обратился он к солдатам, – еще дела много.
– Что, г. адъютант, какие новости? – спросил офицер, видимо желая разговориться.
– Хорошие! Вперед, – крикнул он ямщику и поскакал далее.
Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.
– Из коридора направо; там, Euer Hochgeboren, [Ваше высокородие,] найдете дежурного флигель адъютанта, – сказал ему чиновник. – Он проводит к военному министру.
Дежурный флигель адъютант, встретивший князя Андрея, попросил его подождать и пошел к военному министру. Через пять минут флигель адъютант вернулся и, особенно учтиво наклонясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель адъютант своею изысканною учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновенье незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!» подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги.
– Возьмите это и передайте, – сказал военный министр своему адъютанту, подавая бумаги и не обращая еще внимания на курьера.
Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.
– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.
Категории:
- Родившиеся 20 ноября
- Родившиеся в 1916 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Киевской губернии
- Родившиеся в Христиновском районе
- Умершие 8 апреля
- Умершие в 1976 году
- Умершие в Монино
- Военные лётчики СССР
- Полковники (СССР)
- Герои Советского Союза
- Кавалеры ордена Ленина
- Кавалеры ордена Красного Знамени
- Кавалеры ордена Александра Невского (СССР)
- Кавалеры ордена Красной Звезды
- Награждённые медалью «За боевые заслуги»
- Награждённые медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
- Лётчики Великой Отечественной войны
- Похороненные на Монинском мемориальном кладбище
