Тораджи
| Численность и ареал | |
|---|---|
|
Всего: 1 млн. 500тыс. чел. | |
| Язык |
Тораджа |
| Религия | |
| Родственные народы |
бугисы, мамаса, ронконг, мангки |
Тораджи (по бугийски «горцы») — группа родственных народов в Индонезии. Населяют горные районы центральной части о. Сулавеси. Общая численность — 1 млн 500 тыс. чел. Основная религия — протестантизм[1]. Язык — тораджа западно-австронезийской группы австронезийской семьи.
Содержание
Этнический состав
Тораджи делятся на три группы: западную, восточную, южную.
Западные тораджи включают ещё две ветви: горные, живут на востоке ареала данной группы, и пипи-коро, на западе, в районе р. Коро-Ларианг. Горные — тавелиа, напу, бесоа, бада, лебони, рампи, рато; пипи-коро — банасу, кентеву, коро, баку, винату, топе, мохани, пеана, гимпу.
Восточные тораджи — пулави, пакули, линду, сиги, торо, сидоиндо, пакаве, палу(о. Линду и долина р. Палу).
Южные тораджи — париги, саусу, каили, балиннги, банава, ганти, долаго, доннгала.
По культуре и происхождению к ним наиболее близки бугисы, мамаса, ронконг, мангки. У мамаса и у южных тораджей среди знати прослеживается генеалогия, восходящая к бугисам.
Хозяйство
Основное занятие — ручное подсечно-огневое земледелие. Главные культуры — рис, кукуруза, просо, таро, саго, кокосовая пальма, сахарный тростник, овощи, фрукты, табак, бананы, кофе. У южных тораджей используются орошаемые террасы. Те, кто живут у водоёмов, занимаются рыболовством, морским и озёрным. На заливных полях рыбу разводят. Охотятся на кабана, обезьяну, оленя. Оружие — копье, сумпитан, западня, ловушка, силок. В охоте используют собак. Разводят домашний скот — буйволов (как правило, в ритуальных и престижных целях), кур, коз, лошадей, собак, свиней, овец.
Развиты ремёсла — обработка металла, гончарное дело, резьба по дереву, ткачество, плетение, изготовление одежды из тапы.
Быт
Селения и деревни тораджей имеют кучевую и рядовую планировку. Строятся на вершинах холмов, делятся на нижнюю и верхнюю части. Селения укрепляются.
Традиционное жилище — свайное, прямоугольное в плане, крыша — двускатная. Основной материал в строительстве — дерево, бамбук, пальмовые листья. У южных тораджей крыши седлообразные, похожи на лодку. Конек украшается рогами буйвола. В росписи стен преобладают мотивы — головы и рога буйвола, изображения птиц.
Одежда у мужчин — набедренная повязка, кофта, шарф. У женщин — саронг. Местный материал, тапа, заменяется сейчас чаще фабричными тканями.
Социальные отношения
Основная общественная единица — сельская община, эндогамная. Добрачные отношения свободные. У южных тораджей встречаются кузенные браки только у знати. У западных тораджей запрещены ортокузенные браки, но разрешены кросскузенные. Полигиния встречается у знати, но с согласия первой жены. Существует выкуп. Поселения билокальные. Добрачные дети усыновляются (удочеряются) мужем.
Верования
Развиты вера в духов, жизненную силу, культ предков, бог-демиург — бог плодородия (солнце). Развит фольклор.
Напишите отзыв о статье "Тораджи"
Литература
- Народы и религии мира, под ред. В. А. Тишкова, М., 1998.
Примечания
- ↑ [www.toraja.go.id/sosial.php Tana Toraja official website]. Проверено 4 октября 2006. [web.archive.org/web/20060529201932/www.toraja.go.id/sosial.php Архивировано из первоисточника 29 мая 2006].
Отрывок, характеризующий Тораджи
И он опять сел на место, не обращая более внимания на до слез доведенную дочь.– Напротив, эта прическа очень идет княжне, – сказал князь Василий.
– Ну, батюшка, молодой князь, как его зовут? – сказал князь Николай Андреевич, обращаясь к Анатолию, – поди сюда, поговорим, познакомимся.
«Вот когда начинается потеха», подумал Анатоль и с улыбкой подсел к старому князю.
– Ну, вот что: вы, мой милый, говорят, за границей воспитывались. Не так, как нас с твоим отцом дьячок грамоте учил. Скажите мне, мой милый, вы теперь служите в конной гвардии? – спросил старик, близко и пристально глядя на Анатоля.
– Нет, я перешел в армию, – отвечал Анатоль, едва удерживаясь от смеха.
– А! хорошее дело. Что ж, хотите, мой милый, послужить царю и отечеству? Время военное. Такому молодцу служить надо, служить надо. Что ж, во фронте?
– Нет, князь. Полк наш выступил. А я числюсь. При чем я числюсь, папа? – обратился Анатоль со смехом к отцу.
– Славно служит, славно. При чем я числюсь! Ха ха ха! – засмеялся князь Николай Андреевич.
И Анатоль засмеялся еще громче. Вдруг князь Николай Андреевич нахмурился.
– Ну, ступай, – сказал он Анатолю.
Анатоль с улыбкой подошел опять к дамам.
– Ведь ты их там за границей воспитывал, князь Василий? А? – обратился старый князь к князю Василью.
– Я делал, что мог; и я вам скажу, что тамошнее воспитание гораздо лучше нашего.
– Да, нынче всё другое, всё по новому. Молодец малый! молодец! Ну, пойдем ко мне.
Он взял князя Василья под руку и повел в кабинет.
Князь Василий, оставшись один на один с князем, тотчас же объявил ему о своем желании и надеждах.
– Что ж ты думаешь, – сердито сказал старый князь, – что я ее держу, не могу расстаться? Вообразят себе! – проговорил он сердито. – Мне хоть завтра! Только скажу тебе, что я своего зятя знать хочу лучше. Ты знаешь мои правила: всё открыто! Я завтра при тебе спрошу: хочет она, тогда пусть он поживет. Пускай поживет, я посмотрю. – Князь фыркнул.
– Пускай выходит, мне всё равно, – закричал он тем пронзительным голосом, которым он кричал при прощаньи с сыном.
– Я вам прямо скажу, – сказал князь Василий тоном хитрого человека, убедившегося в ненужности хитрить перед проницательностью собеседника. – Вы ведь насквозь людей видите. Анатоль не гений, но честный, добрый малый, прекрасный сын и родной.
– Ну, ну, хорошо, увидим.
Как оно всегда бывает для одиноких женщин, долго проживших без мужского общества, при появлении Анатоля все три женщины в доме князя Николая Андреевича одинаково почувствовали, что жизнь их была не жизнью до этого времени. Сила мыслить, чувствовать, наблюдать мгновенно удесятерилась во всех их, и как будто до сих пор происходившая во мраке, их жизнь вдруг осветилась новым, полным значения светом.
Княжна Марья вовсе не думала и не помнила о своем лице и прическе. Красивое, открытое лицо человека, который, может быть, будет ее мужем, поглощало всё ее внимание. Он ей казался добр, храбр, решителен, мужествен и великодушен. Она была убеждена в этом. Тысячи мечтаний о будущей семейной жизни беспрестанно возникали в ее воображении. Она отгоняла и старалась скрыть их.
«Но не слишком ли я холодна с ним? – думала княжна Марья. – Я стараюсь сдерживать себя, потому что в глубине души чувствую себя к нему уже слишком близкою; но ведь он не знает всего того, что я о нем думаю, и может вообразить себе, что он мне неприятен».
И княжна Марья старалась и не умела быть любезной с новым гостем. «La pauvre fille! Elle est diablement laide», [Бедная девушка, она дьявольски дурна собою,] думал про нее Анатоль.
M lle Bourienne, взведенная тоже приездом Анатоля на высокую степень возбуждения, думала в другом роде. Конечно, красивая молодая девушка без определенного положения в свете, без родных и друзей и даже родины не думала посвятить свою жизнь услугам князю Николаю Андреевичу, чтению ему книг и дружбе к княжне Марье. M lle Bourienne давно ждала того русского князя, который сразу сумеет оценить ее превосходство над русскими, дурными, дурно одетыми, неловкими княжнами, влюбится в нее и увезет ее; и вот этот русский князь, наконец, приехал. У m lle Bourienne была история, слышанная ею от тетки, доконченная ею самой, которую она любила повторять в своем воображении. Это была история о том, как соблазненной девушке представлялась ее бедная мать, sa pauvre mere, и упрекала ее за то, что она без брака отдалась мужчине. M lle Bourienne часто трогалась до слез, в воображении своем рассказывая ему , соблазнителю, эту историю. Теперь этот он , настоящий русский князь, явился. Он увезет ее, потом явится ma pauvre mere, и он женится на ней. Так складывалась в голове m lle Bourienne вся ее будущая история, в самое то время как она разговаривала с ним о Париже. Не расчеты руководили m lle Bourienne (она даже ни минуты не обдумывала того, что ей делать), но всё это уже давно было готово в ней и теперь только сгруппировалось около появившегося Анатоля, которому она желала и старалась, как можно больше, нравиться.
