Межгорье (Башкортостан)

Эта статья — о городе. О городском округе см. Городской округ ЗАТО город Межгорье.

Город Межгорье башк. Межгорье Флаг Герб Страна РоссияРоссия Субъект Федерации БашкортостанБашкортостан Городской округ ЗАТО город Межгорье Координаты 54°03′00″ с. ш. 57°49′00″ в. д.54.05000° с. ш. 57.81667° в. д. / 54.05000; 57.81667    Глава Панченко Виктор Владимирович Основан 1979 Первое упоминание 1979 Прежние названия Ильмяш, Татлы, Кузъелга, Уфа-105, Солнечный, Белорецк-15, Белорецк-16 Город с 1995 Высота центра 500 м Население ↘16 019 человек (2016) Национальный состав русские, башкиры, татары, украинцы Конфессиональный состав православные, мусульмане-сунниты Названия жителей межго́рьевцы Часовой пояс UTC+5 Телефонный код +7 34781 Почтовый индекс 453570, 453571 Автомобильный код 02, 102 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=80507 80 507] Официальный сайт [mezhgorie.ru/ ie.ru]

К:Населённые пункты, основанные в 1979 году

Межго́рье (башк. Межгорье  — город в Республике Башкортостан, имеет статус закрытого административно-территориального образования. Указом Президента Российской Федерации от 8 июля 1995 года присвоен статус города и ЗАТО.

Состоит из двух частей: микрорайона Татлы (ранее д. Ильмяш, пос. Татлы, Белорецк-15, Межгорье-Юго-Западное) (54°03′ с. ш. 57°49′ в. д.54.050° с. ш. 57.817° в. д. / 54.050; 57.817 (Татлы)   ) и микрорайона Кузъелга (Уфа-105, Белорецк-16, пос. Солнечный, Межгорье-Центральное) (54°14′20″ с. ш. 57°57′37″ в. д.54.23889° с. ш. 57.96028° в. д. / 54.23889; 57.96028 (Солнечный)   ), удалённых на расстояние 20 км друг от друга по прямой.

Физико-географическая характеристика

Межгорье-Центральное расположено в 140 км по прямой к юго-востоку от Уфы и в 50 км к северо-западу от Белорецка, на территории Южно-Уральского заповедника, у подножья горы Ямантау, на высоте около 500 метров над уровнем моря. Рядом протекает река Малый Инзер, в которую впадает река Большая Кузъелга.

Межгорье-Юго-Западное расположено в 140 км по прямой к Юго-Востоку от Уфы и в 35 км к северо-западу от Белорецка, также на территории Южно-Уральского заповедника у подножья горы Дунан-Сунган (Дунан-Суйган). Сюда, в отличие от Центрального микрорайона, доступ свободный.

Название

В начале XVIII века основана деревня Ильмяш. Позднее была переименована в деревню Татлы.

В 1930 году образовано спецпоселение п. Кузъелга ГУЛАГ НКВД СССР. Именовалось посёлком до 1979 года. Ныне входит в состав города

История

19 июня 1978 года ЦК КПСС и Советом Министров СССР было принято постановление № 487-152 о создании Южно-Уральского природного заповедника, тем же постановлением его территория приравнена к районам Крайнего Севера с предоставлением соответствующих льгот лицами проживающим и работающим в ней, один год работы (службы) приравнивается к 1,5 годам в обычных условиях, выплачивается районный коэффициент, а «военнослужащим, занятым на строительстве специального объекта, надлежало производить выплату полевых денег». Эти льготы были сохранены в указе Президента РФ от 8 июля 1995 г. № 687 «Об утверждении границ закрытого административно-территориального образования — города Межгорье Республики Башкортостан», для всех работников города был установлен районный коэффициент 1,7 к заработной плате. Приведённые выше документы, а также решение заместителя председателя Совета Министров СССР от 22 июня 1979 года № ДС-22 и директива Центрального финансового управления Министерства обороны СССР от 25 июня 1979 года № 180/10-00361 являются секретными, по ним доступны только выписки.

Первые сообщения в местной прессе о строительстве, ведущемся в районе горы Ямантау, относятся к началу 1990-х годов. Газета «Белорецкий рабочий» выражала обеспокоенность качеством воды в реке Инзер и писала, что «Уральский горно-обогатительный комбинат Министерства металлургии СССР находится на территории заповедника <…> Ведомством построено два городка и разрабатываются залежи руды». По данным газеты под юрисдикцией комбината находилось 220 из 2560 км² территории заповедника. В 1992 году объект посещала комиссия в составе двух народных депутатов и заместителя председателя комиссии Верховного Совета Республики Башкортостан по экологии и рациональному использованию природных ресурсов, после чего были опубликованы результаты исследования уровня фонового излучения на объекте, который, по словам комиссии, не представлял радиационной опасности..

В 1991 году в Белорецке-16 были введены в строй очистные сооружения мощностью 20 000 м³/сутки (для сравнения: городские канализационные очистные сооружения 600-тысячной Тюмени имеют мощность 220 000 м³/сутки)

В 1992 г. бывший первый секретарь Башкирского обкома КПСС Мидхат Шакиров заявлял, что в горах строится убежище для первых лиц государства на случай войны. В 1996 году начальник строительства объекта Л. А. Циркунов дал интервью местной газете, в котором утверждал, что Шакиров сделал поспешные выводы, так как мог видеть только подготовительную стадию работ, а будущее предназначение объекта объяснил как «хранилище продовольственных запасов и одежды Госрезерва». Поблизости был построен дробильно-сортировочный завод, так как в ходе строительства извлекалось большое количество камня, потребность в котором достаточно велика. По словам Циркунова, на объекте трудились военные строители и работники ФГУП «Управление строительства № 30». В апреле того же года информация о работах появилась в газете New York Times, в статье автор анализировал сообщения местных и общероссийских газет и приводил мнения американских официальных лиц. Игорь Сергеев, бывший в то время главнокомандующим РВСН, отрицал связь между строительством и его войсками. В газете «Сегодня» утверждалось, что объект связан с так называемой системой «Мёртвая рука».

По состоянию на 2001 год известно, что «строительство объектов и комбината на территории ЗАТО г. Межгорье не закончено, что подтверждается письмом секретаря Совета безопасности РФ от 2 марта 1999 г. N 21-414, письмом руководителя дирекции N 10 НПО „Архей“ от 6 апреля 1999 г. N 543, справкой НПО „Архей“ дирекции N 10 от 10 апреля 2001 г. N 100, письмом и. о. первого заместителя начальника Главного управления специальных программ Президента Российской Федерации от 28 июля 2000 г. № А41/51-666». До середины 2000-х ЗАТО охранялся подразделениями военной части № 71111 9-го центрального управления Министерства обороны РФ. Ныне охрана обеспечивается ведомственной охраной.

Косвенным свидетельством завершения строительства подземного объекта к 2007 году может служить демонтаж одного из цехов горно-обогатительной фабрики, во время проведения которого 24 апреля 2007 года погибли четверо рабочих. Также сообщалось о росте безработицы в Межгорье.

Население

Численность населения
2000	2001	2002	2003	2005	2006	2007
19 900	↘19 400	↘19 082	↗19 100	↘18 100	↘17 500	↘16 800
2008	2009	2010	2011	2012	2013	2014
↘16 600	↗17 319	↗17 352	↗17 400	↘16 741	↗16 866	↘16 450
2015	2016
↘16 275	↘16 019

Национальный состав

Согласно Всероссийской переписи населения 2010 года: русские — 59,1 %, башкиры — 27,5 %, татары — 7,9 %, украинцы — 2,5 %, лица других национальностей — 3 %.

Экономика

Бюджет примерно на 70 % формируется за счёт федеральных субсидий и дотаций. Как минимум до 2005 года имелась серьёзная задолженность по налоговым платежам перед федеральным и республиканским бюджетом (с 2005 г. ситуация стала исправляться, сбор налогов стал превышать установленные индикативные показатели).

Дотации и субвенций бюджету ЗАТО Межгорье из федерального бюджета, тыс. руб.
Год	1997	1998	1999	2000	2001	2002	2003	2004	2005	2006	2007	2008	2009	2010
Дотации на текущие расходы	80 862	60 050	63679	145 625	189 166	140 473	216 798	242 029	234 047	80 934	128 191	150 912	161 174	171 650
Субвенции на отселение	—	—	3000	3000	10 000	12 400	22 624	35 007	37 010	17 817	26 180	30 003	32 043	34 126
Субвенции на капитальные вложения	—	—	0	6000	11 615	18 371	34 103	30 087	42 500	78 542	78 513	90 347	96 490	102 762

В городе действуют 4 муниципальных унитарных предприятия, среди них:

• МУП «ЖКХ»,
• МУП «Рифей»,
• МУП «Межгорьевская геодезическая контора».

По инициативе депутата Госдумы России первого созыва В. А. Кулеши, в начале 90-х годов XX века в посёлке Татлы был размещён канатный цех Белорецкого металлургического комбината, давший сразу больше 100 рабочих мест задыхавшемуся от безработицы ЗАТО.

Градообразующим предприятием Межгорья является ФГУП «Управление строительства № 30».

Транспорт

См. также: Пихта (станция) и Татлы (станция)

В Центральном микрорайоне всего два светофора, которые никогда не горят зелёным. Они стоят перед выездом из пожарной части и всегда выключены. Включаются только при необходимости выезда пожарной команды по тревоге. При этом горят они, конечно, красным светом.

Ближайшая железнодорожная станция с пассажирским сообщением Юша Куйбышевского ЖД. Расположена южнее Юго-Западного микрорайона. Следуют поезда № 675/676 Уфа — Сибай с прицепными вагонами Москва — Магнитогорск, № 345/346 Нижневартовск — Адлер, а также 2 пары электропоездов Белорецк — Инзер.

Действуют автостанции в Центральном и Юго-Западном микрорайонах. Транзитные автобусы останавливаются на остановке на перекрестке автодороги Уфа — Белорецк.

Переселение

Строителям ЗАТО периодически выделяются квартиры в центральной России (например, в Курске, Орле, Егорьевске), однако по закону несекретный процесс их распределения наглухо закрыт от любой гласности, что в последние годы повлекло бесконечные судебные тяжбы народа с местной властью и фемидой. По мнению администрации, это вызвано несовершенством федерального закона «О закрытом административно-территориальном образовании».

Образование

В городе пять детских садов, три средних школы.

Дополнительное образование детям предоставляют 4 муниципальных учреждения:

• две детских школы искусств;
• ДЮСШ «Юность»;
• центр внешкольной работы.

Работа детской школы искусств № 1 отмечена на федеральном уровне

В центре психолого-медико-социального сопровождения «Логос» работают оздоровительно-профилактические классы и группа круглосуточного пребывания детей, оказавшихся в трудных социальных условиях.

Здравоохранение

Работают две поликлиники (одна в Межгорье-Центральном, другая в Межгорье-Юго-Западном), 3 аптеки, амбулатория, стационар на 121 койко-место круглосуточного пребывания федерального государственного учреждения здравоохранения «Медико-санитарная часть № 142 Федерального медико-биологического агентства РФ».: .

Культура

В Межгорье действуют 2 муниципальных учреждения культуры::

• МБУК «Центр культуры и досуга»;
• МУК «Городская Библиотека»;

Эстрадно-фольклорный ансамбль «Раздолье» отмечен республиканскими премиями, является лауреатом Всероссийского телевизионного фестиваля «Играй, гармонь!» (Магнитогорск, июнь 2012 г).

Открытый фестиваль авторской песни «Лесной Микрофон» (проводится на берегу реки Инзер с 2001 года)

Памятники

• Стела к 40-летию со дня Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.
• Монумент к 60-летию со дня Победы в Великой Отечественной войне
• Поклонный крест.
• Памятник воинам-интернационалистам.
• Памятник Гагарину.
• Памятник первым строителям.

Спорт

В Межгорье систематически физкультурой, спортом и туризмом занимаются 4070 человек (23,5 % от общего числа населения). В городе построены и действуют стадион, крытый ледовый корт, восемь спортивных залов, две освещенные лыжные трассы, шахматный клуб, тренажерные залы. Есть хоккейный клуб «Строитель»

Ежегодно проводятся соревнования районного и республиканского масштаба,, отмечаются лучшие физкультурники и спортсмены по итогам года.

Средства массовой информации

• МУП «Редакция газеты „Наше время Межгорье“».

Внешние изображения
	[www.bashkortostan.ru/upload/iblock/583/meggor,e-3_detail.png Картосхема г. Межгорье]

Ссылки

• [mezhgorie.ru/ Официальный сайт Администрации ЗАТО Межгорье Республики Башкортостан]

Отрывок, характеризующий Межгорье (Башкортостан)

– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.



Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n'a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.
Пьер был тем отставным добродушно доживающим свой век в Москве камергером, каких были сотни.
Как бы он ужаснулся, ежели бы семь лет тому назад, когда он только приехал из за границы, кто нибудь сказал бы ему, что ему ничего не нужно искать и выдумывать, что его колея давно пробита, определена предвечно, и что, как он ни вертись, он будет тем, чем были все в его положении. Он не мог бы поверить этому! Разве не он всей душой желал, то произвести республику в России, то самому быть Наполеоном, то философом, то тактиком, победителем Наполеона? Разве не он видел возможность и страстно желал переродить порочный род человеческий и самого себя довести до высшей степени совершенства? Разве не он учреждал и школы и больницы и отпускал своих крестьян на волю?
А вместо всего этого, вот он, богатый муж неверной жены, камергер в отставке, любящий покушать, выпить и расстегнувшись побранить легко правительство, член Московского Английского клуба и всеми любимый член московского общества. Он долго не мог помириться с той мыслью, что он есть тот самый отставной московский камергер, тип которого он так глубоко презирал семь лет тому назад.
Иногда он утешал себя мыслями, что это только так, покамест, он ведет эту жизнь; но потом его ужасала другая мысль, что так, покамест, уже сколько людей входили, как он, со всеми зубами и волосами в эту жизнь и в этот клуб и выходили оттуда без одного зуба и волоса.
В минуты гордости, когда он думал о своем положении, ему казалось, что он совсем другой, особенный от тех отставных камергеров, которых он презирал прежде, что те были пошлые и глупые, довольные и успокоенные своим положением, «а я и теперь всё недоволен, всё мне хочется сделать что то для человечества», – говорил он себе в минуты гордости. «А может быть и все те мои товарищи, точно так же, как и я, бились, искали какой то новой, своей дороги в жизни, и так же как и я силой обстановки, общества, породы, той стихийной силой, против которой не властен человек, были приведены туда же, куда и я», говорил он себе в минуты скромности, и поживши в Москве несколько времени, он не презирал уже, а начинал любить, уважать и жалеть, так же как и себя, своих по судьбе товарищей.
На Пьера не находили, как прежде, минуты отчаяния, хандры и отвращения к жизни; но та же болезнь, выражавшаяся прежде резкими припадками, была вогнана внутрь и ни на мгновенье не покидала его. «К чему? Зачем? Что такое творится на свете?» спрашивал он себя с недоумением по нескольку раз в день, невольно начиная вдумываться в смысл явлений жизни; но опытом зная, что на вопросы эти не было ответов, он поспешно старался отвернуться от них, брался за книгу, или спешил в клуб, или к Аполлону Николаевичу болтать о городских сплетнях.
«Елена Васильевна, никогда ничего не любившая кроме своего тела и одна из самых глупых женщин в мире, – думал Пьер – представляется людям верхом ума и утонченности, и перед ней преклоняются. Наполеон Бонапарт был презираем всеми до тех пор, пока он был велик, и с тех пор как он стал жалким комедиантом – император Франц добивается предложить ему свою дочь в незаконные супруги. Испанцы воссылают мольбы Богу через католическое духовенство в благодарность за то, что они победили 14 го июня французов, а французы воссылают мольбы через то же католическое духовенство о том, что они 14 го июня победили испанцев. Братья мои масоны клянутся кровью в том, что они всем готовы жертвовать для ближнего, а не платят по одному рублю на сборы бедных и интригуют Астрея против Ищущих манны, и хлопочут о настоящем Шотландском ковре и об акте, смысла которого не знает и тот, кто писал его, и которого никому не нужно. Все мы исповедуем христианский закон прощения обид и любви к ближнему – закон, вследствие которого мы воздвигли в Москве сорок сороков церквей, а вчера засекли кнутом бежавшего человека, и служитель того же самого закона любви и прощения, священник, давал целовать солдату крест перед казнью». Так думал Пьер, и эта вся, общая, всеми признаваемая ложь, как он ни привык к ней, как будто что то новое, всякий раз изумляла его. – «Я понимаю эту ложь и путаницу, думал он, – но как мне рассказать им всё, что я понимаю? Я пробовал и всегда находил, что и они в глубине души понимают то же, что и я, но стараются только не видеть ее . Стало быть так надо! Но мне то, мне куда деваться?» думал Пьер. Он испытывал несчастную способность многих, особенно русских людей, – способность видеть и верить в возможность добра и правды, и слишком ясно видеть зло и ложь жизни, для того чтобы быть в силах принимать в ней серьезное участие. Всякая область труда в глазах его соединялась со злом и обманом. Чем он ни пробовал быть, за что он ни брался – зло и ложь отталкивали его и загораживали ему все пути деятельности. А между тем надо было жить, надо было быть заняту. Слишком страшно было быть под гнетом этих неразрешимых вопросов жизни, и он отдавался первым увлечениям, чтобы только забыть их. Он ездил во всевозможные общества, много пил, покупал картины и строил, а главное читал.
Он читал и читал всё, что попадалось под руку, и читал так что, приехав домой, когда лакеи еще раздевали его, он, уже взяв книгу, читал – и от чтения переходил ко сну, и от сна к болтовне в гостиных и клубе, от болтовни к кутежу и женщинам, от кутежа опять к болтовне, чтению и вину. Пить вино для него становилось всё больше и больше физической и вместе нравственной потребностью. Несмотря на то, что доктора говорили ему, что с его корпуленцией, вино для него опасно, он очень много пил. Ему становилось вполне хорошо только тогда, когда он, сам не замечая как, опрокинув в свой большой рот несколько стаканов вина, испытывал приятную теплоту в теле, нежность ко всем своим ближним и готовность ума поверхностно отзываться на всякую мысль, не углубляясь в сущность ее. Только выпив бутылку и две вина, он смутно сознавал, что тот запутанный, страшный узел жизни, который ужасал его прежде, не так страшен, как ему казалось. С шумом в голове, болтая, слушая разговоры или читая после обеда и ужина, он беспрестанно видел этот узел, какой нибудь стороной его. Но только под влиянием вина он говорил себе: «Это ничего. Это я распутаю – вот у меня и готово объяснение. Но теперь некогда, – я после обдумаю всё это!» Но это после никогда не приходило.
Натощак, поутру, все прежние вопросы представлялись столь же неразрешимыми и страшными, и Пьер торопливо хватался за книгу и радовался, когда кто нибудь приходил к нему.