Федченков, Егор Егорович

Егор Егорович Федченков
Дата рождения	24 ноября 1910(1910-11-24)
Место рождения	деревня Тросно-Ивакино, Рославльский уезд, Смоленская губерния, Российская империя
Дата смерти	24 июня 1974(1974-06-24) (63 года)
Место смерти	деревня Грязенять, Рославльский район, Смоленская область, РСФСР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1939—1940; 1943—1946
Звание
Сражения/войны	Польский поход РККА, Советско-финская война, Великая Отечественная война
Награды и премии

Егор Егорович Федченков (1910—1974) — сержант Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, полный кавалер ордена Славы.

Биография

Егор Федченков родился 24 ноября 1910 года в деревне Тросно-Ивакино (ныне — Ершичский район Смоленской области). После окончания семи классов школы работал бухгалтером. В 1939—1940 годах проходил службу в Рабоче-крестьянской Красной Армии, участвовал в польском походе и боях советско-финской войны. Демобилизовавшись, работал в Красноярском крае. В октябре 1943 года Федченков повторно был призван в армию и направлен на фронт. Окончил курсы снайперов.

В ночь с 12 на 13 апреля 1944 года Федченков в районе села Товстынка Шумилинского района Витебской области Белорусской ССР участвовал в отражении немецких контратак, уничтожив вместе со своими товарищами около 40 солдат и офицеров противника. 23 апреля 1944 года он был награждён орденом Славы 3-й степени.

В июле 1944 года Федченков в бою за деревню Обабье Даугавпилсского района Латвийской ССР уничтожил пулемётный расчёт и ещё восемь немецких солдат и офицеров. 11 сентября 1944 года он был награждён орденом Славы 2-й степени.

16 октября 1944 года в бою в районе населённых пунктов Пупкене и Пульты к северу от посёлка Вайнёде Литовской ССР Федченков вместе со своим отделением ворвался в немецкую траншею и уничтожил около 10 солдат и офицеров противника. Заменив собой выбывшего из строя командира взвода, он успешно провёл штурм второй и третьей траншей, а затем ворвался в город Телыпяй. 18 октября 1944 года в бою Федченков получил тяжёлое ранение.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за «исключительное мужество, отвагу и бесстрашие, проявленные в боях с гитлеровскими захватчиками» сержант Егор Федченков был награждён орденом Славы 1-й степени за номером 486.

В 1946 году Федченков был демобилизован. Проживал и работал в селе Ершичи Смоленской области. Умер 24 июня 1974 года, похоронен в деревне Грязенять, Рославльский район Смоленской области.

Был также награждён рядом медалей.

Литература

• Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.

Отрывок, характеризующий Федченков, Егор Егорович

«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза.
Он забылся на одну минуту, но в этот короткий промежуток забвения он видел во сне бесчисленное количество предметов: он видел свою мать и ее большую белую руку, видел худенькие плечи Сони, глаза и смех Наташи, и Денисова с его голосом и усами, и Телянина, и всю свою историю с Теляниным и Богданычем. Вся эта история была одно и то же, что этот солдат с резким голосом, и эта то вся история и этот то солдат так мучительно, неотступно держали, давили и все в одну сторону тянули его руку. Он пытался устраняться от них, но они не отпускали ни на волос, ни на секунду его плечо. Оно бы не болело, оно было бы здорово, ежели б они не тянули его; но нельзя было избавиться от них.
Он открыл глаза и поглядел вверх. Черный полог ночи на аршин висел над светом углей. В этом свете летали порошинки падавшего снега. Тушин не возвращался, лекарь не приходил. Он был один, только какой то солдатик сидел теперь голый по другую сторону огня и грел свое худое желтое тело.
«Никому не нужен я! – думал Ростов. – Некому ни помочь, ни пожалеть. А был же и я когда то дома, сильный, веселый, любимый». – Он вздохнул и со вздохом невольно застонал.
– Ай болит что? – спросил солдатик, встряхивая свою рубаху над огнем, и, не дожидаясь ответа, крякнув, прибавил: – Мало ли за день народу попортили – страсть!
Ростов не слушал солдата. Он смотрел на порхавшие над огнем снежинки и вспоминал русскую зиму с теплым, светлым домом, пушистою шубой, быстрыми санями, здоровым телом и со всею любовью и заботою семьи. «И зачем я пошел сюда!» думал он.
На другой день французы не возобновляли нападения, и остаток Багратионова отряда присоединился к армии Кутузова.



Князь Василий не обдумывал своих планов. Он еще менее думал сделать людям зло для того, чтобы приобрести выгоду. Он был только светский человек, успевший в свете и сделавший привычку из этого успеха. У него постоянно, смотря по обстоятельствам, по сближениям с людьми, составлялись различные планы и соображения, в которых он сам не отдавал себе хорошенько отчета, но которые составляли весь интерес его жизни. Не один и не два таких плана и соображения бывало у него в ходу, а десятки, из которых одни только начинали представляться ему, другие достигались, третьи уничтожались. Он не говорил себе, например: «Этот человек теперь в силе, я должен приобрести его доверие и дружбу и через него устроить себе выдачу единовременного пособия», или он не говорил себе: «Вот Пьер богат, я должен заманить его жениться на дочери и занять нужные мне 40 тысяч»; но человек в силе встречался ему, и в ту же минуту инстинкт подсказывал ему, что этот человек может быть полезен, и князь Василий сближался с ним и при первой возможности, без приготовления, по инстинкту, льстил, делался фамильярен, говорил о том, о чем нужно было.
Пьер был у него под рукою в Москве, и князь Василий устроил для него назначение в камер юнкеры, что тогда равнялось чину статского советника, и настоял на том, чтобы молодой человек с ним вместе ехал в Петербург и остановился в его доме. Как будто рассеянно и вместе с тем с несомненной уверенностью, что так должно быть, князь Василий делал всё, что было нужно для того, чтобы женить Пьера на своей дочери. Ежели бы князь Василий обдумывал вперед свои планы, он не мог бы иметь такой естественности в обращении и такой простоты и фамильярности в сношении со всеми людьми, выше и ниже себя поставленными. Что то влекло его постоянно к людям сильнее или богаче его, и он одарен был редким искусством ловить именно ту минуту, когда надо и можно было пользоваться людьми.