Херманн, Хайнц

Хайнц Херманн
Общая информация
Прозвище	Прозвище
Родился	28 марта 1958(1958-03-28) (66 лет) Цюрих, Швейцария
Гражданство	Швейцария
Рост	182 см
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
1977—1977	FC Seefeld Zürich
Клубная карьера*
1977—1985	Грассхоппер	213 (38)
1985—1990	Ксамакс	139 (32)
1990—1992	Серветт	90 (12)
1992—1993	Грассхоппер	18 (1)
1993—1994	Арау	34 (1)
1995—1999	Базель	153 (27)
Национальная сборная**
1978—1991	Швейцария	118 (15)
Тренерская карьера
1997	Базель	сп.дир.
2000—2002	Делемон
2002—2005	Вальдхоф	помощник
2005—2007	Базель	юн.
2007—2008	Вадуц
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Хайнц Херманн (англ. Heinz Hermann; род. 28 марта 1958, Цюрих) — швейцарский футболист.

Карьера

Хайнц Херманн начал играть с 1 июля 1977 года в городе Цюрих в команде FC Seefeld Zürich. Он был четыре раза чемпионом и один раз обладателем Кубка. В конце сезона 1984/85 он переехал в Невшатель Ксамакс. С 1984 по 1988 год он был избран пять раз подряд футболистом года Швейцарии. В ходе своей карьеры он выиграл шесть чемпионских титулов и был обладатель Кубка.

Участвовал в 118 международных матчей (15 голов) с 1978 по 1991 год за сборную Швейцарии. Его первым международным матч было в сентябре 1978 года в 2-0 победу над США. В ноябре 1991 года после поражения от Румынии перестал играть за сборную.

Ссылки

• [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=16991 Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)

Отрывок, характеризующий Херманн, Хайнц

К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.
– Les munitions des pieces de position sont epuisees, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.
– Faites avancer celles de la reserve, [Велите привезти из резервов,] – сказал Наполеон, и, отъехав несколько шагов, он остановился над князем Андреем, лежавшим навзничь с брошенным подле него древком знамени (знамя уже, как трофей, было взято французами).
– Voila une belle mort, [Вот прекрасная смерть,] – сказал Наполеон, глядя на Болконского.
Князь Андрей понял, что это было сказано о нем, и что говорит это Наполеон. Он слышал, как называли sire того, кто сказал эти слова. Но он слышал эти слова, как бы он слышал жужжание мухи. Он не только не интересовался ими, но он и не заметил, а тотчас же забыл их. Ему жгло голову; он чувствовал, что он исходит кровью, и он видел над собою далекое, высокое и вечное небо. Он знал, что это был Наполеон – его герой, но в эту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нем облаками. Ему было совершенно всё равно в эту минуту, кто бы ни стоял над ним, что бы ни говорил об нем; он рад был только тому, что остановились над ним люди, и желал только, чтоб эти люди помогли ему и возвратили бы его к жизни, которая казалась ему столь прекрасною, потому что он так иначе понимал ее теперь. Он собрал все свои силы, чтобы пошевелиться и произвести какой нибудь звук. Он слабо пошевелил ногою и произвел самого его разжалобивший, слабый, болезненный стон.