Чжан Чжэндун

Чжан Чжэндун
Общая информация
Родился	9 февраля 1989(1989-02-09) (35 лет) Баодин, Китай
Гражданство	Китай
Рост	184 см
Вес	84 кг
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	Бэйцзин Гоань
Номер	28
Карьера
Молодёжные клубы
1999—2006	Ляонин Хувин
Клубная карьера*
2006—2008	Ляонин Хувин	9 (0)
2009—2013	Мафра	29 (7)
2010—2011	→  Униан Лейрия	14 (2)
2011—2012	→  Бейра-Мар	26 (6)
2012—2013	→  Айнтрахт (Брауншвейг)	12 (0)
2013—н.в.	Бэйцзин Гоань	54 (2)
2015—2016	→  Райо Вальекано	1 (0)
Национальная сборная**
2010—н.в.	Китай	25 (0)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 5 августа 2016. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию на 5 августа 2016.

Чжан Чжэндун (кит. трад. 张呈栋; 9 февраля 1989 года, Баодин, Китай) — китайский футболист, играющий за клуб «Бэйцзин Гоань» и за сборную Китая. Играет на позиции полузащитника.

Клубная карьера

Начал футбольную карьеру в академии клуба «Ляонин Хувин». Дебютировал за первую команду 21 мая 2006 года в матче против клуба «Шаньдун Лунэн». За «Ляонин Хувин» провёл 7 матчей.

В 2009 году перешёл в португальский клуб «Мафра», за который сыграл 29 матчей и забил 7 голов. 11 августа 2010 года перешёл на правах аренды в другой португальский клуб «Униан Лейрия», за который сыграл 14 матчей и забил 2 гола. 11 июля 2011 года перешёл на правах аренды в другой португальский клуб «Бейра-Мар», за этот клуб Жанг сыграл 26 матчей и забил 6 голов.

В августе 2012 года перешёл в клуб Второй Бундеслиги «Айнтрахт (Брауншвейг)» из Брауншвейга на правах аренды. Дебютировал 15 сентября 2012 года в матче против клуба «Ян».

22 июля 2013 года перешёл в клуб «Бэйцзин Гоань». Дебютировал 25 августа 2013 года в матче против клуба «Далянь Аэрбин». Забил первый гол 17 мая 2014 года в матче против клуба «Шанхай Шэньсинь» на 32-й минуте.

21 июля 2015 года перешёл на правах аренды в испанский клуб «Райо Вальекано», став первым китайцем в Примере.

Международная карьера

Дебютировал за сборную Китая 3 марта 2010 года в товарищеском матче против сборной Португалии.

Статистика

По состоянию на 4 ноября 2015

Сезон	Клуб	Дивизион	Лига		Кубок		Азия		Всего
			Матчи	Голы	Матчи	Голы	Матчи	Голы	Матчи	Голы
2010/11	Униан Лейрия (аренда)	Лига Сагриш	14	2	2	0	0	0	16	2
2011/12	Бейра-Мар (аренда)		26	6	0	0	0	0	26	6
2012/13	Айнтрахт (Брауншвейг) (аренда)	Бундеслига 2	12	0	0	0	0	0	12	0
2013	Бэйцзин Гоань	Суперлига	8	0	0	0	0	0	8	0
2014			24	2	0	0	4	0	28	2
2015			8	0	0	0	6	0	14	0
2015/16	Райо Вальекано	Примера	0	0	0	0	0	0	0	0
Всего в карьере			92	10	2	0	10	0	104	10

Достижения

Командные

«Бэйцзин Гоань»

• 2 Чемпионат Китая по футболу : 2014

«Айнтрахт (Брауншвейг)»

• 2 Вторая Бундеслига : 2012/13

Ссылки

• [www.national-football-teams.com/player/36487.html Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)
• [int.soccerway.com/players/zhang-chengdong/28583 Профиль на сайте soccerway.com] (англ.)
• [www.bdfutbol.com/en/j/j20031.html Профиль на BDFutbol.com] (англ.)
• [foradejogo.net/player.php?player=198902090003&language=2 Профиль на сайте ForaDeJogo] (англ.)
• [csldata.sports.sohu.com/player.php?regnum=MA31515 Player stats at sohu.com]

Отрывок, характеризующий Чжан Чжэндун

– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.
– Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить 10 ть лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал – как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом,что за воображенье, что медицина кого нибудь и когда нибудь вылечивала! Убивать так! – сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера. Князь Андрей высказывал свои мысли так ясно и отчетливо, что видно было, он не раз думал об этом, и он говорил охотно и быстро, как человек, долго не говоривший. Взгляд его оживлялся тем больше, чем безнадежнее были его суждения.
– Ах это ужасно, ужасно! – сказал Пьер. – Я не понимаю только – как можно жить с такими мыслями. На меня находили такие же минуты, это недавно было, в Москве и дорогой, но тогда я опускаюсь до такой степени, что я не живу, всё мне гадко… главное, я сам. Тогда я не ем, не умываюсь… ну, как же вы?…
– Отчего же не умываться, это не чисто, – сказал князь Андрей; – напротив, надо стараться сделать свою жизнь как можно более приятной. Я живу и в этом не виноват, стало быть надо как нибудь получше, никому не мешая, дожить до смерти.
– Но что же вас побуждает жить с такими мыслями? Будешь сидеть не двигаясь, ничего не предпринимая…
– Жизнь и так не оставляет в покое. Я бы рад ничего не делать, а вот, с одной стороны, дворянство здешнее удостоило меня чести избрания в предводители: я насилу отделался. Они не могли понять, что во мне нет того, что нужно, нет этой известной добродушной и озабоченной пошлости, которая нужна для этого. Потом вот этот дом, который надо было построить, чтобы иметь свой угол, где можно быть спокойным. Теперь ополчение.
– Отчего вы не служите в армии?
– После Аустерлица! – мрачно сказал князь Андрей. – Нет; покорно благодарю, я дал себе слово, что служить в действующей русской армии я не буду. И не буду, ежели бы Бонапарте стоял тут, у Смоленска, угрожая Лысым Горам, и тогда бы я не стал служить в русской армии. Ну, так я тебе говорил, – успокоиваясь продолжал князь Андрей. – Теперь ополченье, отец главнокомандующим 3 го округа, и единственное средство мне избавиться от службы – быть при нем.
– Стало быть вы служите?
– Служу. – Он помолчал немного.
– Так зачем же вы служите?
– А вот зачем. Отец мой один из замечательнейших людей своего века. Но он становится стар, и он не то что жесток, но он слишком деятельного характера. Он страшен своей привычкой к неограниченной власти, и теперь этой властью, данной Государем главнокомандующим над ополчением. Ежели бы я два часа опоздал две недели тому назад, он бы повесил протоколиста в Юхнове, – сказал князь Андрей с улыбкой; – так я служу потому, что кроме меня никто не имеет влияния на отца, и я кое где спасу его от поступка, от которого бы он после мучился.
– А, ну так вот видите!
– Да, mais ce n'est pas comme vous l'entendez, [но это не так, как вы это понимаете,] – продолжал князь Андрей. – Я ни малейшего добра не желал и не желаю этому мерзавцу протоколисту, который украл какие то сапоги у ополченцев; я даже очень был бы доволен видеть его повешенным, но мне жалко отца, то есть опять себя же.
Князь Андрей всё более и более оживлялся. Глаза его лихорадочно блестели в то время, как он старался доказать Пьеру, что никогда в его поступке не было желания добра ближнему.
– Ну, вот ты хочешь освободить крестьян, – продолжал он. – Это очень хорошо; но не для тебя (ты, я думаю, никого не засекал и не посылал в Сибирь), и еще меньше для крестьян. Ежели их бьют, секут, посылают в Сибирь, то я думаю, что им от этого нисколько не хуже. В Сибири ведет он ту же свою скотскую жизнь, а рубцы на теле заживут, и он так же счастлив, как и был прежде. А нужно это для тех людей, которые гибнут нравственно, наживают себе раскаяние, подавляют это раскаяние и грубеют от того, что у них есть возможность казнить право и неправо. Вот кого мне жалко, и для кого бы я желал освободить крестьян. Ты, может быть, не видал, а я видел, как хорошие люди, воспитанные в этих преданиях неограниченной власти, с годами, когда они делаются раздражительнее, делаются жестоки, грубы, знают это, не могут удержаться и всё делаются несчастнее и несчастнее. – Князь Андрей говорил это с таким увлечением, что Пьер невольно подумал о том, что мысли эти наведены были Андрею его отцом. Он ничего не отвечал ему.