Шелл, Мария
| Мария Шелл | |
| Maria Schell | |
| Имя при рождении: |
Maria Margarete Anna Schell |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Профессия: | |
| Карьера: | |
Мария Шелл (нем. Maria Margarete Anna Schell; 15 января 1926, Вена — 26 апреля 2005, Прайтенег, Каринтия) — швейцарская актриса австрийского происхождения, суперзвезда немецкоязычного кинематографа 1950—1960-х годов.
Биография
Мария Шелл — дочь швейцарского писателя Германа Фердинанда Шелла (1900—1972) и венской актрисы Маргариты Ноэ фон Нордберг (1905—1995). Вместе со своими братьями Максимилианом и Карлом и сестрой Имми Мария воспитывалась в Австрии, а после аншлюса семья Шеллов в 1938 году покинула страну, переселившись в Цюрих.
В 1942 году Мария забросила своё обучение коммерческому делу, после того как её актёрский талант приметил Зигфрит Штайнер и она получила роль в фильме «Каменоломня» (нем. Steibruch) с участием Генриха Гретлера. Тогда ещё носившая имя Гритли, не имевшая профессионального образования Шелл стала изучать актёрское мастерство и получила от нескольких театров предложения работы. В 1948 году актриса вновь обратила внимание на кинематограф.
Первой главной ролью Марии Шелл стал фильм «Ангел с трубой» (1949). Фильм Хельмута Койтнера «Последний мост» принёс Марии Шелл в 1954 году гран-при Международного кинофестиваля в Каннах за лучшую женскую роль. В том же году актриса была награждена кубком Вольпи на Венецианском кинофестивале за заглавную роль прачки в фильме «Жервеза», номинировавшемся также на премию «Оскар» как лучший фильм на иностранном языке. В холле отеля в Голливуде, где Мария Шелл находилась по случаю награждения, она познакомилась с Юлом Бриннером, предложившем ей роль Грушеньки экранизации «Братьев Карамазовых».
Мария Шелл также снималась с Гэри Купером и Гленном Фордом. В 60-е годы Мария вновь вернулась на театральную сцену, а также работала на телевидении.
В 1991 году попытка суицида Марии Шелл оказалась в центре внимания многих печатных изданий. В 1994—1995 годах Шелл играла в телевизионной саге «Клан Анны Фосс», который стал одной из её последних телевизионных работ. Последние годы жизни Мария Шелл провела в уединении в родительском доме в Каринтии. В последний раз Мария Шелл появилась на экранах в 1996 году в телевизионном криминальном сериале «Место преступления» (нем. Tatort). В 2002 году брат Марии Максимилиан Шелл снял о ней документальный фильм «Моя сестра Мария».
В 1957—1965 годах Мария Шелл состояла в браке с режиссёром Хорстом Хехлером, а в 1966—1986 годах — с режиссёром Файтом Релином. В первом браке Мария Шелл родила сына Оливера, а во втором — дочь Мари-Терез, которая также стала актрисой. Похоронена рядом с матерью в Прайтенеге.
Фильмография
- 1942: Каменоломня — Steibruch
- 1948: Ангел с трубой — Der Engel mit der Posaune
- 1948: Maresi
- 1950: Es kommt ein Tag
- 1951: Dr. Holl — Die Geschichte einer großen Liebe
- 1952: Bis wir uns wiederseh’n
- 1952: Der träumende Mund
- 1952: So Little Time
- 1953: Последний мост — Die letzte Brücke
- 1953: Solange du da bist
- 1953: Tagebuch einer Verliebten
- 1954: The Magic Box
- 1954: Napoléon
- 1954: Herr über Leben und Tod
- 1955: Крысы — Die Ratten
- 1956: Rose Bernd
- 1956: Urugano sul Po
- 1956: Жервеза — Gervaise
- 1957: Белые ночи — Le Notti bianche
- 1958: Братья Карамазовы — The Brothers Karamazov
- 1958: Une vie
- 1958: Der Schinderhannes
- 1958: The Hanging Tree
- 1959: Raubfischer in Hellas
- 1960: Cimarron
- 1960: The Mark
- 1961: Das Riesenrad
- 1962: Ich bin auch nur eine Frau
- 1963: Zwei Whisky und ein Sofa
- 1968: Der heiße Tod (99 mujeres)
- 1969: Der Kommissar — Schrei vor dem Fenster
- 1969: Ночь кровавого монстра — El proceso de las brujas
- 1971: Die Pfarrhauskomödie
- 1971: Olympia-Olympia
- 1972: Marie
- 1972: Chamsin Produktion
- 1973: Der Kommissar — Der Tod von Karin W.
- 1974: Досье ОДЕССА — The Odessa File
- 1975: Folies bourgeoises
- 1975: Tatort: Die Abrechnung
- 1975: So oder so ist das Leben
- 1976: Путешествие проклятых — Voyage of the Damned
- 1976: Деррик — Derrick — Yellow He
- 1977: Teerosen
- 1978: Супермен — Superman
- 1979: Die erste Polka
- 1980: Марсианские хроники — Die Mars-Chroniken
- 1981: Das Traumschiff
- 1982: Прохожая из Сан-Суси — La Passante de Sans-Souci
- 1982: Frau Jenny Treibel
- 1982: Der Besuch der alten Dame
- 1983: Der Trauschein
- 1984: König Drosselbart
- 1984: Samson and Delilah
- 1985: Zweimal 30 — Maria Schell Special
- 1987—1991: Die glückliche Familie
- 1991: Le Dernier mot
- 1993: Nach langer Zeit
- 1995: Клан Анны Фосс — Der Clan der Anna Voss
- 1995: Место преступления — Tatort — Heilig Blut
- 1996: La Passion de docteur Bergh
- 2002: Meine Schwester Maria
Напишите отзыв о статье "Шелл, Мария"
Литература
- Maximilian Schell, Thomas Montasser: Meine Schwester Maria. Europa-Verlag, Hamburg 2004, ISBN 3-203-82037-4
- Herbert Spaich: Maria Schell : ihre Filme, ihr Leben. Heyne-Filmbibliothek 32/99, München 1986, ISBN 3-453-86101-9
- Deutsches Filminstitut/Deutsches Filmmuseum (Hrsg.): Maria Schell. Henschel Verlag, Leipzig 2006. ISBN 3-89487-551-8
- Manfred Zlotorzenski: Das Bambi und Maria Schell, in: Menschen und Medien — Zeitschrift für Kultur- und Kommunikatonspsychologie, Berlin; www.menschenundmedien.net
Отрывок, характеризующий Шелл, Мария
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.
В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
