Шернваль-Валлен, Эмилий Карлович

Эмилий Карлович Шернваль-Валлен фин. Carl Emil Knut Stjernvall-Walleen<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Статс-секретарь по делам Финляндии
1876 — 1881
Предшественник:	Александр Густавович Армфельт
Преемник:	Теодор Бруун
Рождение:	16 ноября 1806(1806-11-16) Бьёрнеборг
Смерть:	14 октября 1890(1890-10-14) (83 года) Гельсингфорс
Род:	Шернваль
Отец:	Карл Юхан Шернваль (1764–1815)
Мать:	Ева Густава фон Виллебранд
Награды:

Барон Эмилий Карлович (Карл Канут Эмиль) Шернваль-Валлен (1806—1890) — министр, статс-секретарь Великого Княжества Финляндского.

Биография

Родился в Финляндии, в городе Бьернборге в семье выборгского губернатора, шведа, состоявшего на русской службе Карла Иоганна Шернвалля и Евы Густавы фон Виллебранд. В 1815 году Карл Шернвалль заболевает и умирает, а его 32-летняя вдова в 1816 году выходит замуж за видного выборгского сенатора и юриста Карла Йохана фон Валлена. Усыновленный своим отчимом Эмилий Карлович к своей фамилии присоединил фамилию Валлена. Брат известных красавиц А. К. Демидовой и Э. К. Мусиной-Пушкиной, спутник А. С. Пушкина, упомянутый в «Путешествии в Арзрум».

В 1823 г., он поступил в университет (находившийся в то время в Або, и затем переведенный в Гельсингфорс), а в 1825 г. поступил в военную службу, в Вильманстрандский полк.

В 1830 году, в качестве офицера Генерального Штаба, он состоял при фельдмаршале графе Паскевиче-Эриванском и затем, через два года, переведен был в лейб-гвардии Павловский полк. В 1836 г. подал в отставку и перешел на гражданскую службу, был назначен чиновником особых поручений при графе Ребиндере, бывшем в то время статс-секретарем Финляндии.

В 1840 г. он получил звание камер-юнкера и назначен чиновником особых поручений при Августейшем попечителе Гельсингфорского университета, Наследнике Цесаревиче Александре Николаевиче. Три года спустя он получил должность секретаря Гельсингфоргского университета, а в 1854 году состоял чиновником особых поручений при финляндском генерал-губернаторе, причем получил чин действительного статского советника и возведен был в баронское достоинство.

В 1855 году получил звание камергера, а в 1857 году назначен был товарищем министра статс-секретаря Финляндии и в этом звании принимал участие в комитете Финляндских дел, в качестве одного из постоянных членов. В 1861 году, произведенный в тайные советники, он, по смерти графа Армфельдта, назначен был статс-секретарем Великого Княжества Финляндского.

В 1881 году вышел в отставку и поселился в Гельсингфорсе, где и умер.

Награды

Российской Империи:

• Орден Святого Станислава 1-й степени (1856)
• Орден Святой Анны 1-й степени (1859)
• Орден Святого Владимира 2-й степени (1864)
• Орден Белого орла (1866)
• Орден Святого Александра Невского (1870)

Иностранных государств:

• Орден Полярной звезды, кавалер большого креста (1875)

Литература

• Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918.
• [runeberg.org/nfcf/0750.html Stjernvall-Walleen, Karl Knut Emil] Nordisk familjebok.

Отрывок, характеризующий Шернваль-Валлен, Эмилий Карлович

– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.