Шпрайцер, Владимир Иванович

Владимир Иванович Шпрайцер
Рождение:	1891(1891) Сараево, Австро-Венгрия
Смерть:	11 октября 1938(1938-10-11) Казахская ССР, СССР
Партия:	ВКП(б)
Образование:	Гимназия, Венский университет
Учёное звание:	Доктор права
Награды:

Владимир Иванович Шпрайцер (7 февраля 1891, Сараево, Австро-Венгрия — 1935, Казахская ССР, СССР) — советский партийный и военный деятель. Владел восемью языками, в том числе сербско-хорватским, латинским, немецким, английским, французским, русским, казахским и татарским.

Биография

Родился в городе Сараево на территории Австро-Венгерской империи 7 февраля 1891 года. К началу Первой мировой войны окончил гимназию и юридический факультет Венского университета с красным дипломом. Получил звание доктора права.

После начала мировой войны в звании подпоручика был призван в действующую армию. Награждён сербским орденом Белого Орла 4-й степени с мечами. В 1915 году на добровольной основе перешёл на сторону русских. В 1916 году в районе Одессы была сформирована 1-я сербская добровольческая дивизия, в составе которой подпоручик Шпрайцер вскоре выступил на фронт. За проявленные мужество и героизм награждён орденом Святого Станислава II степени с мечами.

В 1917 году в звании офицера принимал участие в военных действиях Первой мировой войны в составе 76-го пехотного полка. В конце того же года вступил в Красную гвардию. Участвовал в формировании 4-й армии РККА, впоследствии воевавшей на Украине.

В апреле 1918 года после разгрома частей 4-й армии прибыл в Москву с оставшимися в живых военнослужащими с целью сдачи их личных дел. В апреле-ноябре принимал участие в экспедиции Тургайского экспедиционного отряда по маршруту Москва-Астрахань-Каспий-Мангышлак-Актюбинский фронт. Заместитель руководителя отряда.

Летом 1918 года на Актюбинском фронте произошла атака казаков, в ходе которой в рядах большевиков началась паника и бегство, однако Шпрайцер, брившийся в палатке, выскочил из неё и, подбежав к тачанке, открыл огонь из пулемёта по белым, тем самым отразив наступление. 2 августа повёл в атаку планировавших дезертировать солдат РККА.

В период подавления антисоветского восстания в Астрахани начальник штаба. В ноябре назначен временно исполняющим должность военного комиссара г. Челкар. В конце 1918 года принимал участие в обороне Актюбинска.

В декабре 1918 года — марте 1919 года в командировке в Туркестане с целью сбора припасов и организации подкреплений. В марте 1919 года прибыл на Актюбинский фронт. 25 (по другим данным, 27) апреля назначен начальником штаба Актюбинского фронта Туркестанской Республики, в должности которого находился вплоть до 1 июля. Потерпев поражение в районе станции Кандагач, большевики отступили к Аральскому морю. Выступил противником начала наступления на Темир, предлагаемого новым командующим фронтом, эсером Г. А. Колузаевым.

После окончания Гражданской войны в России участвовал в решении организационных проблем ВКП(б) и индустриализации Казахстана.

Арестован 2 июля 1938 года. Расстрелян 11 октября того же года. Посмертно реабилитирован 4 апреля 1957 года.

Ссылки

• [www.centrasia.ru/person2.php?&st=1081013365 Шпрайцер Владимир Иванович — ЦентрАзия]. Проверено 13 декабря 2014.

Отрывок, характеризующий Шпрайцер, Владимир Иванович

– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.