Эрба-Одескальки, Бенедетто
Бенедетто Эрба-Одескальки (итал. Benedetto Erba Odescalchi, лат. Benedictus Erba Odescalcus; 7 августа 1679, Комо, Ломбардия — 13 декабря 1740, Милан) — архиепископ Милана (1712—1737), кардинал с 1713 года[1].
Биография
Родился в семье сенатора Антонио Мария Эрба, племянника папы Иннокентия XI из рода Одескальки. Принял постриг в 1689 году.
В 1709 году, когда род Одескальки оказался на грани угасания, Бенедетто Эрба принял эту фамилию. Обучался в университет Падуи. В февраля 1700 стал доктором обоих прав и поступил на работу в администрацию Папской области: в 1706 году — референдарий апостольских трибуналов, в 1709 года был назначен вице-легатом в Ферраре, в 1710 — вице-легатом в Болонье.
В 1711 рукоположен в диакон. Затем — титулярный епископ Фессалоники (1711—1712), в 1712 стал помощником Папского престола. В том же году назначен папой римским Климентом XI апостольским нунцием в Речь Посполитую.
С 30 января 1713 — кардинал. Принимал участие в конклаве 1730 года, на котором вместо Папы Бенедикта XIII был избран Климент XII. Основал духовную семинарию святого Иоанна в Милане.
Был покровителем культуры и искусства, коллекционером скульптуры и живописи, большая часть его картинной галереи сейчас находится на Епархиальном музее Милана, в том числе 41 портрет первых архиепископов Милана. Лично руководил восстановление купола и склепов миланской базилики Святого Амвросия, украсив её в стиле рококо.
Напишите отзыв о статье "Эрба-Одескальки, Бенедетто"
Примечания
- ↑ [www2.fiu.edu/~mirandas/consistories-xviii.htm Consistories for the creation of Cardinals 18th Century (1700-1799)] (англ.). The Cardinals of the Holy Roman Church. [www.fiu.edu/ Florida International University]. Проверено 21 февраля 2011. [www.webcitation.org/69BjfSfMd Архивировано из первоисточника 16 июля 2012].
Ссылки
- [www.catholic-hierarchy.org/bishop/boder.html Benedetto Caietano Giuseppe Cardinal Odescalchi-Erba] (англ.)
Отрывок, характеризующий Эрба-Одескальки, Бенедетто
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.
Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
