Сеидов, Язгельды
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
– Он пишет про войну про эту, – сказал князь с той сделавшейся ему привычной, презрительной улыбкой, с которой он говорил всегда про настоящую войну.
– Должно быть, очень интересно, – сказал Десаль. – Князь в состоянии знать…
– Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.
Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
(перенаправлено с «Язгельды Сеидов»)
| Язгельды Сеидов | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
| Награды: |
|
Язгельды Сеидов (10 июня 1932, аул Ата Серахского района, Туркменская ССР) — советский режиссёр.
Содержание
Биография
Родился 10 июня 1932 года в ауле Ата Серахского района Туркменской ССР. Был средним из пяти сыновей в семье
После окончания средней школы Сеидов Язгельды в 1951 году поступил на геофак Сельскохозяйственного института ТССР. Параллельно учился в музыкальном училище и был солистом в Туркменском Государственном Театре Оперы и балета.
В 1956 году поступил и в 1970 окончил режиссёрский факультет ВГИКа, мастерская Л.В. Кулешова и А.С. Хохловой. Диплом защищал уже Лауреатом республиканской Премии им. Махтумкули в области литературы и искусства за полнометражный документальный фильм «Каракумский канал».
Работал на киностудии Туркменфильм им. Алты Карлиева
Фильмография
Режиссёр
- 1959 — Твои глаза (киноочерк)
- 1960 — Суд сумасшедших, режиссёр-стажер
- 1961 — Случай в Даш Кала (худ. фильм), второй режиссёр
- 1963 — Трудные дети (худ. фильм), режиссёр дубляжа
- 1963 — Русское чудо (док. фильм), режиссёр дубляжа
- 1964 — Ночной сеанс (худ. фильм)
- 1965 — Решающий шаг (худ. фильм), второй режиссёр
- 1966 — Курорты Туркмении (киноочерк)
- 1966 — Дорогой дружбы (киноочерк)
- 1967 — Ашхабад-Реутово (киноочерк)
- 1968 — Памятники древнего Туркменистана (киноочерк)
- 1969 — Каракум-река (док.фильм)
- 1970 — Туркменистан-70 (киноочерк)
- 1970 — Белые звезды (киноочерк)
- 1971 — Корабль пустыни (киноочерк)
- 1971 — Какое оно море (киноочерк)
- 1971 — Киноискусство Туркменистана (киноочерк)
- 1972 — Дерево дружбы (киноочерк), сорежиссёр
- 1972 — Советский Туркменистан (киноочерк)
- 1972 — Каракумская улица (киноочерк)
- 1972 — Обвинению подлежит (киноочерк)
- 1974 — Я с тобой Земля (киноочерк)
- 1974 — Ашхабадские дети (киноочерк)
- 1975 — Золотой юбилей (док. фильм)
- 1975 — Дни Туркмении в Москве (киноочерк)
- 1976 — Жизнь моя театр (киноочерк)
- 1977 — Кугитангская трагедия (худ. фильм), совместно с Каковом Оразсахатовым
- 1977 — Ягненок (киноочерк)
- 1977 — Новые обычаи новой жизни (киноочерк)
- 1978 — Туркменистан-78 (киноочерк)
- 1978 — Советский Туркменистан сегодня (киноочерк)
- 1978 — Под одним небом (киноочерк)
- 1978 — Я бы в строители пошёл (киноочерк)
- 1979 — У людей одна земля (киноочерк)
- 1980 — Мы живем на границе (киноочерк)
- 1981 — Мужское воспитание (худ.фильм), совместно с Усманом Сапаровым
- 1983 — Институт Пустыни (киноочерк)
- 1988 — Легенда древних гор (худ. фильм)
Сценарист
- 1966 — Курорты Туркмении (киноочерк)
- 1966 — Дорогой дружбы (киноочерк), соавтор
- 1967 — Ашхабад-Реутово (киноочерк), соавтор
- 1969 — Каракум-река (док.фильм), соавтор
- 1971 — Корабль пустыни (киноочерк), соавтор
- 1971 — Какое оно море (киноочерк), соавтор
- 1971 — Киноискусство Туркменистана (киноочерк), соавтор
- 1977 — Ягненок (киноочерк), соавтор
- 1978 — Туркменистан-78 (киноочерк), соавтор
- 1978 — Под одним небом (киноочерк), соавтор
- 1988 — Легенда древних гор (худ. фильм), в соавторстве с Владиславом Федосеевым
Награды и звания
Награды
За фильм «Мужское воспитание»:[1]
- Золотой приз конкурса фильмов для детей, МКФ в Москве (1983)
- Большой приз города Мангейма, МКФ в Мангейме (Германия) (1983)
- Гран-при, МКФ в Лиссабоне (Португалия) (1983)
- Первый приз, ВКФ (Ленинград) (1983)
- Малая золотая медаль, МКФ детских фильмов в Джифони (Италия) (1983)
- Вторая премия, МКФ детского фильма в Кито (Эквадор) (1983)
- Гран-при, МКФ детских и юношеских фильмов в Томаре (Португалия) (1984)
- Спец.приз жюри, МКФ фильмов для молодёжи в Лаоне (Франция) (1984)
Звания
- Лауреат Республиканской Государственной премии им. Махтумкули (1970)
- Награждён значком «Отличник кинематографии СССР» (1976)
- Заслуженный деятель искусств Туркменской ССР (1979)
- Лауреат Государственной премии СССР за фильм «Мужское воспитание» (1984)
Семья
Отец Сейидов Вели был репрессирован в 1936 году и без суда расстрелян 24 апреля 1938 года с формулировкой «За участие в контрреволюционной организации». Реабилитирован 4 февраля 1958 года Ташаузским областным судом Туркменской ССР.
Мать Сейидова Дурсун (умерла 02.12.1962)
Жена Сейидова Раиса (родилась в 1937 году)
Сын Мурад (родился в 1960 года)
Дочь Майя (Родилась в 1972 году)
Внук Григорий, сын Майи (родился в 2009 году)
Напишите отзыв о статье "Сеидов, Язгельды"
Примечания
- ↑ [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=3749 «Мужское воспитание» - награды]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 16 мая 2012 года. |
Ссылки
Отрывок, характеризующий Сеидов, Язгельды
– Нет, mon pere, [батюшка] – испуганно отвечала княжна. Она не могла читать письма, про получение которого она даже и не слышала.– Он пишет про войну про эту, – сказал князь с той сделавшейся ему привычной, презрительной улыбкой, с которой он говорил всегда про настоящую войну.
– Должно быть, очень интересно, – сказал Десаль. – Князь в состоянии знать…
– Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.
Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
