Яновка (Кормянский район)

Деревня Яновка белор. Янаўка Страна БелоруссияБелоруссия Область ГомельскаяГомельская область|Гомельская Район Кормянский Сельсовет Каменский Координаты 53°09′50″ с. ш. 30°42′39″ в. д.53.16389° с. ш. 30.71083° в. д. / 53.16389; 30.71083    Первое упоминание XIX век Население 42 человека (2004) Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +375 2337 Показать/скрыть карты

Яновка (белор. Янаўка) — деревня в Каменском сельсовете Кормянского района Гомельской области Беларуси.

География

Расположение

В 8 км на запад от Кормы, в 57 км от железнодорожной станции Рогачёв (на линии Могилёв — Жлобин), в 119 км от Гомеля.

Гидрография

На юге, западе и севере мелиоративные каналы, соединённые с рекой Гутлянка (приток реки Днепр).

Транспортная сеть

Рядом автодорога Корма — Журавичи). Планировка состоит из короткой улицы, ориентированной с юго-запада на северо-восток, к которой на юге присоединяется короткая, односторонне застроенная улица. Жилые дома деревянные, усадебного типа.

История

Согласно письменным источникам известна с XIX века как селение в Кормянской волости Рогачёвского уезда Могилёвской губернии. Согласно переписи 1897 года фольварк. В 1909 году 506 десятин земли. В 1931 году жители вступили в колхоз, работала кузница. Во время Великой Отечественной войны немецкие оккупанты создали в деревне свой опорный пункт, который 6 ноября 1942 года разгромили партизаны. Согласно переписи 1959 года в составе колхоза «Октябрь» (центр — деревня Кучин).

Население

Численность

• 2004 год — 17 хозяйств, 42 жителя.

Динамика

• 1897 год — 21 житель (согласно переписи).
• 1909 год — 2 двора, 21 житель.
• 1959 год — 112 жителей (согласно переписи).
• 2004 год — 17 хозяйств, 42 жителя.

См. также

• Городские посёлки Белоруссии
• Города Белоруссии

Литература

• Гарады і вёскі Беларусі: Энцыклапедыя. Т.1, кн.1. Гомельская вобласць/С. В. Марцэлеў; Рэдкалегія: Г. П. Пашкоў (галоўны рэдактар) і інш. — Мн.: БелЭн, 2004. 632с.: іл. Тыраж 4000 экз. ISBN 985-11-0303-9 ISBN 985-11-0302-0

Отрывок, характеризующий Яновка (Кормянский район)

Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.