Деревня

Дере́вня — сельский населённый пункт с несколькими десятками домов.

На начало XX века основным отличием деревни от села являлись отсутствие церкви в деревне и размеры поселения.

Происхождение названия

Вопреки распространённому мнению, деревня называется так не потому что дома в ней раньше были деревянные. В значении крестьянское селение слово деревня стало употребляться в XVII—XVIII вв. До того оно означало двор, а ещё раньше — пахотное поле. В литературном памятнике XVI в. — «Домострое» — можно встретить выражение «пахать деревню». А самое древнее значение деревни — это очищенное от леса (то есть как раз от деревьев) место для нивы. Так, в литовском языке сохранилось слово dirva — нива.

Социально-экономический уклад

В начале XXI века деревня является в России самой многочисленной формой поселений, хотя основное количество жителей страны проживает в городах.

Преобладающее занятие жителей (обычно это крестьяне) — сельское хозяйство, промыслы.

С наступлением индустриальной эпохи количество деревень во всём мире неуклонно снижается, так как многие жители из деревень стремятся перебраться в крупные города ради удобного жилья и более высоких зарплат.

Существует и обратная тенденция. Стремление к покою и тишине традиционно увлекало людей пенсионного возраста и творческую интеллигенцию приобрести или построить домик в деревне. С развитием же интернет-технологий жителям крупных городов открылась возможность быть более не привязанными к месту работы и реализовать давнюю мечту о гармоничной жизни на лоне природы — vita rustica. С другой стороны, в свете невероятных увеличений цен на коммунальные, медицинские услуги и экологически чистые продукты питания жизнь в деревне становится экономически более привлекательной. С учётом того, что некогда городские бытовые удобства (газ, электричество, водопровод, канализация, телефон, интернет) развиваются в деревне, мнение о более удобном городском жилье становится спорным.

Деревня в искусстве

Понятие «деревни как отчего дома» ранее часто служило объектом литературного творчества, находило отображение в поэзии (А. Пушкин, Н. Некрасов, С. Есенин). Известен стихами о деревне русский поэт-самоучка, представитель «крестьянского» направления И. Суриков — автор хрестоматийного стихотворения «Детство» («Вот моя деревня, // Вот мой дом родной…»). В советское время в прозе сформировалось литературное направление: писателей, писавших о деревне и её жителях, называли «деревенщиками». Одной из вершин «деревенской прозы» является повесть В. Распутина «Прощание с Матёрой», где описана драма жителей деревни, которая в результате постройки ГЭС и образования водохранилища уйдет под воду.

Отрывок, характеризующий Деревня

Проходя мимо буфета, она велела подавать самовар, хотя это было вовсе не время.
Буфетчик Фока был самый сердитый человек из всего дома. Наташа над ним любила пробовать свою власть. Он не поверил ей и пошел спросить, правда ли?
– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
Никто в доме не рассылал столько людей и не давал им столько работы, как Наташа. Она не могла равнодушно видеть людей, чтобы не послать их куда нибудь. Она как будто пробовала, не рассердится ли, не надуется ли на нее кто из них, но ничьих приказаний люди не любили так исполнять, как Наташиных. «Что бы мне сделать? Куда бы мне пойти?» думала Наташа, медленно идя по коридору.
– Настасья Ивановна, что от меня родится? – спросила она шута, который в своей куцавейке шел навстречу ей.
– От тебя блохи, стрекозы, кузнецы, – отвечал шут.
– Боже мой, Боже мой, всё одно и то же. Ах, куда бы мне деваться? Что бы мне с собой сделать? – И она быстро, застучав ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала. – Остров Мадагаскар, – проговорила она. – Ма да гас кар, – повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на вопросы m me Schoss о том, что она говорит, вышла из комнаты. Петя, брат ее, был тоже наверху: он с своим дядькой устраивал фейерверк, который намеревался пустить ночью. – Петя! Петька! – закричала она ему, – вези меня вниз. с – Петя подбежал к ней и подставил спину. Она вскочила на него, обхватив его шею руками и он подпрыгивая побежал с ней. – Нет не надо – остров Мадагаскар, – проговорила она и, соскочив с него, пошла вниз.
Как будто обойдя свое царство, испытав свою власть и убедившись, что все покорны, но что всё таки скучно, Наташа пошла в залу, взяла гитару, села в темный угол за шкапчик и стала в басу перебирать струны, выделывая фразу, которую она запомнила из одной оперы, слышанной в Петербурге вместе с князем Андреем. Для посторонних слушателей у ней на гитаре выходило что то, не имевшее никакого смысла, но в ее воображении из за этих звуков воскресал целый ряд воспоминаний. Она сидела за шкапчиком, устремив глаза на полосу света, падавшую из буфетной двери, слушала себя и вспоминала. Она находилась в состоянии воспоминания.
Соня прошла в буфет с рюмкой через залу. Наташа взглянула на нее, на щель в буфетной двери и ей показалось, что она вспоминает то, что из буфетной двери в щель падал свет и что Соня прошла с рюмкой. «Да и это было точь в точь также», подумала Наташа. – Соня, что это? – крикнула Наташа, перебирая пальцами на толстой струне.
– Ах, ты тут! – вздрогнув, сказала Соня, подошла и прислушалась. – Не знаю. Буря? – сказала она робко, боясь ошибиться.
«Ну вот точно так же она вздрогнула, точно так же подошла и робко улыбнулась тогда, когда это уж было», подумала Наташа, «и точно так же… я подумала, что в ней чего то недостает».
– Нет, это хор из Водоноса, слышишь! – И Наташа допела мотив хора, чтобы дать его понять Соне.
– Ты куда ходила? – спросила Наташа.
– Воду в рюмке переменить. Я сейчас дорисую узор.
– Ты всегда занята, а я вот не умею, – сказала Наташа. – А Николай где?
– Спит, кажется.
– Соня, ты поди разбуди его, – сказала Наташа. – Скажи, что я его зову петь. – Она посидела, подумала о том, что это значит, что всё это было, и, не разрешив этого вопроса и нисколько не сожалея о том, опять в воображении своем перенеслась к тому времени, когда она была с ним вместе, и он влюбленными глазами смотрел на нее.
«Ах, поскорее бы он приехал. Я так боюсь, что этого не будет! А главное: я стареюсь, вот что! Уже не будет того, что теперь есть во мне. А может быть, он нынче приедет, сейчас приедет. Может быть приехал и сидит там в гостиной. Может быть, он вчера еще приехал и я забыла». Она встала, положила гитару и пошла в гостиную. Все домашние, учителя, гувернантки и гости сидели уж за чайным столом. Люди стояли вокруг стола, – а князя Андрея не было, и была всё прежняя жизнь.
– А, вот она, – сказал Илья Андреич, увидав вошедшую Наташу. – Ну, садись ко мне. – Но Наташа остановилась подле матери, оглядываясь кругом, как будто она искала чего то.
– Мама! – проговорила она. – Дайте мне его , дайте, мама, скорее, скорее, – и опять она с трудом удержала рыдания.
Она присела к столу и послушала разговоры старших и Николая, который тоже пришел к столу. «Боже мой, Боже мой, те же лица, те же разговоры, так же папа держит чашку и дует точно так же!» думала Наташа, с ужасом чувствуя отвращение, подымавшееся в ней против всех домашних за то, что они были всё те же.
После чая Николай, Соня и Наташа пошли в диванную, в свой любимый угол, в котором всегда начинались их самые задушевные разговоры.


– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…