Electric Boat
Поделись знанием:
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.
Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Electric Boat — американская верфь, кораблестроительное подразделение корпорации General Dynamics, в течение 100 лет является ведущим предприятием по строительству подводных лодок для Военно-Морских Сил США. С 1960-х годов, наряду с Newport News, — один из двух главных подрядчиков. Доки находятся в городе Гротон, штат Коннектикут (41°20′37″ с. ш. 72°04′59″ з. д. / 41.343749° с. ш. 72.082955° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.343749&mlon=-72.082955&zoom=14 (O)] (Я). А изготовление секций корпуса и насыщение их оборудованием производится на заводе в Quonset Point (штат Род-Айленд).
История компании[1]
Electric Boat Company была основана в 1899 году Исааком Райсом. Компания была создана для строительства подводной лодки конструкции Джона Филиппа Холланда. Разработка подводной лодки была произведена на верфи Lewis Nixon’s Crescent, Элизабет (штат Нью-Джерси). Первой подводной лодкой построенной на этой верфи стала лодка Holland VI, которая вошла в историю как USS Holland (SS-1). Это была первая подводная лодка, вступившая в строй 11 апреля 1900 года.
Конструкцией подводной лодки Джона Холланда заинтересовались флоты многих других стран. В числе стран приобретших у Electric Boat Company лицензию на строительство лодок были такие страны как Великобритания, Япония, Россия и Нидерланды.
Во время Первой мировой войны, компания построила 85 подводных лодок и 722 катера-охотника за подводными лодками для американского флота. После войны компания не строила субмарины вплоть до 1934 года. Во вторую мировую войну, предприятием было построено 74 подводных лодки. Компания была переименована в корпорацию General Dynamics в 1952 году. После приобретения фирмы Convair в 1953 году холдинг оставил за собой название General Dynamics. А верфь вновь стала называться Electric Boat.
На верфи была построена первая атомная подводная лодка ВМС США USS Наутилус и первая подводная лодка с баллистическими ракетами «Джордж Вашингтон». В годы холодной войны в компании работало 25 000 человек. Одновременно строились до 15 атомных субмарин. Производилась постройка подводных лодок типов «Огайо», «Лос-Анджелес», «Сивулф».
На верфи в Гротон работают 7 500 человек, среди которых больше инженеров и конструкторов, чем рабочих. Ещё 2000 человек заняты на площадке в Quonset Point. Общее число служащих компании — 10 500.[2] С 2004 года на верфи производится постройка подводных лодок типа «Вирджиния».
АПЛ, построенные компанией
 |
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
|
| Бортовой номер |
Название | Класс | Тип | Заложен | Спущен | В строю |
|---|---|---|---|---|---|---|
| 598 | USS George Washington (SSBN-598) | ПЛАРБ | «Джордж Вашингтон» | 1958.11.01 | 1959.06.09 | 1959.12.30 |
| 599 | USS Patrick Henry (SSBN-599) | ПЛАРБ | «Джордж Вашингтон» | 1958.05.27 | 1959.09.22 | 1960.04.11 |
| 608 | USS Ethan Allen (SSBN-608) | ПЛАРБ | «Итэн Аллен» | 1959.09.14 | 1960.11.22 | 1961.08.08 |
| 610 | USS Thomas A. Edison (SSBN-610) | ПЛАРБ | «Итэн Аллен» | 1960.03.15 | 1961.06.15 | 1962.03.10 |
| 616 | USS Lafayette (SSBN-616) | ПЛАРБ | «Лафайет» | 1961.01.17 | 1962.05.08 | 1963.04.23 |
| 617 | USS Alexander Hamilton (SSBN-617) | ПЛАРБ | «Лафайет» | 1961.06.26 | 1962.08.18 | 1963.06.27 |
| 623 | USS Nathan Hale (SSBN-623) | ПЛАРБ | «Лафайет» | 1962.11.02 | 1963.01.12 | 1963.11.23 |
| 626 | USS Daniel Webster (SSBN-626) | ПЛАРБ | «Лафайет» | 1961.12.28 | 1963.04.27 | 1964.04.09 |
| 628 | USS Tecumseh (SSBN-628) | ПЛАРБ | «Джеймс Мэдисон» | 1962.06.01 | 1963.06.22 | 1964.05.29 |
| 631 | USS Ulysses S. Grant (SSBN-631) | ПЛАРБ | «Джеймс Мэдисон» | 1962.08.18 | 1963.11.02 | 1964.07.17 |
| 633 | USS Casimir Pulaski (SSBN-633) | ПЛАРБ | «Джеймс Мэдисон» | 1963.01.12 | 1964.02.01 | 1964.08.14 |
| 726 | USS Ohio (SSBN-726) | ПЛАРБ | «Огайо» | 1976.04.10 | 1979.04.07 | 1981.11.11 |
| 727 | USS Michigan (SSBN-727) | ПЛАРБ | «Огайо» | 1977.04.04 | 1980.04.26 | 1982.09.11 |
| 728 | USS Florida (SSBN-728) | ПЛАРБ | «Огайо» | 1976.07.04 | 1981.11.11 | 1983.06.18 |
| 729 | USS Georgia (SSBN-729) | ПЛАРБ | «Огайо» | 1979.04.07 | 1982.11.06 | 1984.02.11 |
| 730 | USS Henry M. Jackson (SSBN-730) | ПЛАРБ | «Огайо» | 1981.01.19 | 1983.10.15 | 1984.11.06 |
| 731 | USS Alabama (SSBN-731) | ПЛАРБ | «Огайо» | 1980.10.14 | 1984.05.19 | 1985.05.25 |
| 732 | USS Alaska (SSBN-732) | ПЛАРБ | «Огайо» | 1983.03.09 | 1985.01.12 | 1986.01.25 |
| 733 | USS Nevada (SSBN-733) | ПЛАРБ | «Огайо» | 1983.08.08 | 1985.09.14 | 1986.08.16 |
| 734 | USS Tennessee (SSBN-734) | ПЛАРБ | «Огайо» | 1986.06.09 | 1986.12.13 | 1988.12.17 |
| 735 | USS Pennsylvania (SSBN-735) | ПЛАРБ | «Огайо» | 1984.01.10 | 1988.04.23 | 1989.09.09 |
| 736 | USS West Virginia (SSBN-736) | ПЛАРБ | «Огайо» | 1987.10.24 | 1989.10.14 | 1990.10.20 |
| 737 | USS Kentucky (SSBN-737) | ПЛАРБ | «Огайо» | 1987.12.18 | 1990.08.11 | 1991.07.13 |
| 738 | USS Maryland (SSBN-738) | ПЛАРБ | «Огайо» | 1986.04.22 | 1991.08.10 | 1992.06.13 |
| 739 | USS Nebraska (SSBN-739) | ПЛАРБ | «Огайо» | 1987.07.06 | 1992.08.15 | 1993.07.10 |
| 740 | USS Rhode Island (SSBN-740) | ПЛАРБ | «Огайо» | 1988.09.15 | 1993.07.17 | 1994.07.09 |
| 741 | USS Maine (SSBN-741) | ПЛАРБ | «Огайо» | 1990.07.03 | 1994.07.16 | 1995.07.29 |
| 742 | USS Wyoming (SSBN-742) | ПЛАРБ | «Огайо» | 1991.08.08 | 1995.07.16 | 1996.07.18 |
| 743 | USS Louisiana (SSBN-743) | ПЛАРБ | «Огайо» | 1992.10.23 | 1996.07.27 | 1997.09.06 |
| Бортовой номер |
Название | Класс | Тип | Заложен | Спущен | В строю | Списан | Порт приписки[3] |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 690 | SSN-690 «Филадельфия» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 12.08.1972 | 19.10.1974 | 25.06.1977 | 25.06.2010 | |
| 692 | SSN-692 «Омаха» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 27.01.1973 | 21.02.1976 | 11.03.1978 | 05.10.1995 | |
| 694 | SSN-694 «Гротон» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 03.08.1973 | 09.10.1976 | 08.07.1978 | 07.11.1997 | |
| 696 | SSN-696 «Нью-Йорк-сити» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 15.12.1973 | 18.06.1977 | 03.03.1979 | 30.04.1997 | |
| 697 | SSN-697 «Индианаполис» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 19.10.1974 | 30.07.1977 | 05.01.1980 | 22.12.1998 | |
| 698 | SSN-698 «Бремертон» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 08.05.1976 | 22.07.1978 | 28.03.1981 | Перл-Харбор | |
| 699 | SSN-699 «Джексонвилль» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 21.02.1976 | 18.11.1978 | 16.05.1981 | Перл-Харбор | |
| 700 | SSN-700 «Даллас» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 09.10.1976 | 28.04.1979 | 18.07.1981 | Гротон | |
| 701 | SSN-701 «Ла-Холла» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 16.10.1976 | 11.08.1979 | 30.09.1981 | Перл-Харбор | |
| 702 | SSN-702 «Финикс» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 30.07.1977 | 08.12.1979 | 19.12.1981 | 29.07.1998 | |
| 703 | SSN-703 «Бостон» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 11.08.1978 | 19.04.1980 | 30.01.1982 | 19.11.1999 | |
| 704 | SSN-704 «Балтимор» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 21.05.1979 | 13.12.1980 | 24.07.1982 | 10.07.1998 | |
| 705 | SSN-705 «Корпус-Кристи» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 04.09.1979 | 25.04.1981 | 08.01.1983 | Гуам | |
| 706 | SSN-706 «Альбукерк» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 27.12.1979 | 13.03.1982 | 21.05.1983 | Сан-Диего | |
| 707 | SSN-707 «Портсмут» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 08.05.1980 | 18.09.1982 | 01.10.1983 | 10.09.2004 | |
| 708 | SSN-708 «Миннеаполис-Сент-Пол» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 20.01.1981 | 19.03.1983 | 10.03.1984 | 28.08.2008 | |
| 709 | SSN-709 «Хайман Риковер» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 24.07.1981 | 27.08.1983 | 21.07.1984 | 14.12.2006 | |
| 710 | SSN-710 «Аугуста» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 24.07.1981 | 21.01.1984 | 19.01.1985 | 11.02.2009 | |
| 719 | SSN-719 «Провиденс» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 14.10.1982 | 4.08.1984 | 27.07.1985 | Гротон | |
| 720 | SSN-720 «Питтсбург» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 15.04.1983 | 08.12.1984 | 23.11.1985 | Гротон | |
| 724 | SSN-724 «Луисвилль» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 24.09.1984 | 14.12.1985 | 08.11.1986 | Перл-Харбор | |
| 725 | SSN-725 «Хелена» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 28.03.1985 | 28.06.1986 | 11.07.1987 | Сан-Диего | |
| 751 | SSN-751 «Сан-Хуан» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 09.08.1985 | 06.12.1986 | 06.08.1988 | Гротон | |
| 752 | SSN-752 «Пасадена» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 20.12.1985 | 12.09.1987 | 11.02.1989 | Перл-Харбор | |
| 754 | SSN-754 «Топека» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 13.05.1986 | 23.01.1988 | 21.10.1989 | Сан-Диего | |
| 755 | SSN-755 «Майами» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 24.10.1986 | 12.11.1988 | 30.06.1990 | 08.08.2013 | Гротон |
| 757 | SSN-757 «Александрия» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 19.06.1987 | 23.06.1990 | 29.06.1991 | Гротон | |
| 758 | SSN-758 «Эшвилль» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 09.01.1987 | 24.02.1990 | 28.09.1991 | Сан-Диего | |
| 760 | SSN-760 «Аннаполис» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 15.06.1988 | 18.05.1991 | 11.04.1992 | Гротон | |
| 761 | SSN-761 «Спрингфилд» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 29.01.1990 | 04.01.1992 | 09.01.1993 | Гротон | |
| 762 | SSN-762 «Коламбус» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 09.01.1991 | 01.08.1992 | 24.07.1993 | Перл-Харбор | |
| 763 | SSN-763 «Санта-Фе» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 09.07.1991 | 12.12.1992 | 08.01.1994 | Перл-Харбор | |
| 768 | SSN-768 «Хартфорд» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 22.02.1992 | 04.12.1993 | 10.12.1994 | Гротон | |
| 771 | SSN-771 «Коламбиа» | ПЛАТ | «Лос-Анджелес» | 21.04.1993 | 24.09.1994 | 09.10.1995 | Перл-Харбор |
См. также
Напишите отзыв о статье "Electric Boat"
Примечания
Ссылки
- [www.gdeb.com/ Официальный сайт компании] (англ.)
- [www.globalsecurity.org/military/facility/electric_boat.htm Описание компании на globalsecurity.org] (англ.)
- [books.google.com/books?id=_nFS7xucI7sC&pg=PP1&dq=SSBN+Franklin&lr=&as_drrb_is=q&as_minm_is=0&as_miny_is=&as_maxm_is=0&as_maxy_is=&as_brr=3&hl=uk#v=onepage&q=SSBN%20Franklin&f=false предпросмотр Electric Boat Corporation by James S. Reyburn] ISBN 0738545635 (англ.)
|
Это заготовка статьи о Соединённых Штатах Америки. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Electric Boat
И граф засуетился, доставая бумажник.– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.
Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
