Republic JB-2 Loon

JB-2 Loon
Крылатая ракета JB-2 «Loon» в музее ракетного полигона Уайт Сендз
Тип	крылатая ракета
Статус	снята с вооружения
Разработчик	Republic Aviation
Годы разработки	1944-1947
Производитель	Republic Aviation Willys-Overland Ford (ПуВРД)
Годы производства	1944-1945
Единиц произведено	1391 шт.
Основные эксплуатанты	Армейская авиация ВВС США ВМС США
Базовая модель	V-1
↓Все технические характеристики
Изображения на Викискладе

Рипаблик/Форд JB-2 «Лун» (англ. Republic/Ford JB-2 Loon, [lu:n] — гагара) — американская модификация немецкой крылатой ракеты Фау-1, созданная в результате обратной разработки конструкции по остаткам германских ракет, выпущенных по территории Великобритании в 1944 году.

Предполагалось, что до конца войны будет произведено около десяти тысяч JB-2 «Loon», которые, в основном, планировалось использовать в рамках операции «Даунфол» по разгрому Японии. Однако, в связи с капитуляцией Японии в августе 1945 года и окончанием Второй мировой войны, заказ был отменен. К этому моменту в армию и ВМС США было поставлено 1391 КР, приспособленных для наземного (JB-2) и морского («Loon») старта, включая запуск с подводных лодок.

В реальных боевых действиях, КР JB-2 Loon так и не была использована, однако, в послевоенное время, полученный при создании КР опыт был использован при проектировании крылатых ракет наземного базирования MGM-1 Matador и, позднее, MGM-13 Mace, а также морского базирования SSM-N-8 Regulus.

Техническое описание

В целом, крылатая ракета «Loon» была усовершенствованной и более тщательно сделанной копией Фау-1, создаваемой в обстановке достаточного количества подготовленных инженерных кадров. Основным отличием от Фау-1 была система управления. Вместо примитивной инерциальной системы, была применена радиокомандная система, с управлением с борта субмарины или самолета-носителя. Позиция ракеты в текущий момент времени определялась принимаемым сигналом бортового радиомаяка. В идеальных обстоятельствах, точность системы составляла отклонение в 400 метров на дальности 160 км.

Система запуска снаряда также отличалась от Фау-1. Вместо пневматической катапульты, ВМС США использовали для запусков ракеты сбрасываемые пороховые ускорители. Это позволило упростить процесс запуска и сделать стартовую рампу гораздо более легкой и подвижной.

Планы применения

В 1944 было развернуто массовое производство снарядов на заводах США. Согласно планам армии США, общий выпуск снарядов должен был составить 75000 штук, при темпе запуска с самолетов-носителей B-24 в 100 штук в день. Около 12000 снарядов предполагалось выпустить по объектам в Японии непосредственно перед высадкой. Эти планы никогда не были реализованы в полной мере, но общий выпуск снарядов все же составил порядка 1400 штук. Вскоре после окончания войны, новообразованные ВВС США утратили интерес к ракете, уже не вполне соответствовавшей требованиям времени.

После войны

После войны ракетой заинтересовался флот, который провел серию успешных экспериментов по запуску ракеты с субмарин. Предполагалось вооружить, в перспективе, ракету ядерной боевой частью мощностью около 15 кт, но эти планы так никогда и не были реализованы. Некоторое количество ракет Loon применялось до 1949 года в испытательных программах, направленных на отработку систем для перспективных крылатых ракет, подобных MGM-1 Matador.

Литература

• Werrell, Kenneth P. [handle.dtic.mil/100.2/ADA162646 The Evolution of the Cruise Missile]. — Maxwell Air Force Base, Alabama: Air University Press, 1985. — 289 p.
• George Mindling, Robert Bolton. [books.google.com/books?id=P5WMDJ0HyP8C&lpg=PP1&dq=isbn%3A9780557000296&hl=ru&pg=PP1#v=onepage&q&f=false U.S. Air Force Tactical Missiles, 1949-1969: The Pioneers]. — Lulu.com, 2008. — 342 p. — ISBN 978-0-557-00029-6.
• Чечин А, Околелов Н. Н. Американские наследники "Третьего Рейха". Первые ракетные субмарины в ВМС США (рус.) // Морская коллекция : Приложение к журналу Моделист-Конструктор. — М., 2009. — Вып. 120. — № 9.

Ссылки

• www.airships.narod.ru/v_1/cruise_miss_1.html

Отрывок, характеризующий Republic JB-2 Loon

И он с теми свободными и фамильярными, грациозными движениями, которые его отличали, взял за руку фрейлину, поцеловал ее и, поцеловав, помахал фрейлинскою рукой, развалившись на креслах и глядя в сторону.
– Attendez [Подождите], – сказала Анна Павловна, соображая. – Я нынче же поговорю Lise (la femme du jeune Болконский). [с Лизой (женой молодого Болконского).] И, может быть, это уладится. Ce sera dans votre famille, que je ferai mon apprentissage de vieille fille. [Я в вашем семействе начну обучаться ремеслу старой девки.]


Гостиная Анны Павловны начала понемногу наполняться. Приехала высшая знать Петербурга, люди самые разнородные по возрастам и характерам, но одинаковые по обществу, в каком все жили; приехала дочь князя Василия, красавица Элен, заехавшая за отцом, чтобы с ним вместе ехать на праздник посланника. Она была в шифре и бальном платье. Приехала и известная, как la femme la plus seduisante de Petersbourg [самая обворожительная женщина в Петербурге,], молодая, маленькая княгиня Болконская, прошлую зиму вышедшая замуж и теперь не выезжавшая в большой свет по причине своей беременности, но ездившая еще на небольшие вечера. Приехал князь Ипполит, сын князя Василия, с Мортемаром, которого он представил; приехал и аббат Морио и многие другие.
– Вы не видали еще? или: – вы не знакомы с ma tante [с моей тетушкой]? – говорила Анна Павловна приезжавшим гостям и весьма серьезно подводила их к маленькой старушке в высоких бантах, выплывшей из другой комнаты, как скоро стали приезжать гости, называла их по имени, медленно переводя глаза с гостя на ma tante [тетушку], и потом отходила.
Все гости совершали обряд приветствования никому неизвестной, никому неинтересной и ненужной тетушки. Анна Павловна с грустным, торжественным участием следила за их приветствиями, молчаливо одобряя их. Ma tante каждому говорила в одних и тех же выражениях о его здоровье, о своем здоровье и о здоровье ее величества, которое нынче было, слава Богу, лучше. Все подходившие, из приличия не выказывая поспешности, с чувством облегчения исполненной тяжелой обязанности отходили от старушки, чтобы уж весь вечер ни разу не подойти к ней.
Молодая княгиня Болконская приехала с работой в шитом золотом бархатном мешке. Ее хорошенькая, с чуть черневшимися усиками верхняя губка была коротка по зубам, но тем милее она открывалась и тем еще милее вытягивалась иногда и опускалась на нижнюю. Как это всегда бывает у вполне привлекательных женщин, недостаток ее – короткость губы и полуоткрытый рот – казались ее особенною, собственно ее красотой. Всем было весело смотреть на эту, полную здоровья и живости, хорошенькую будущую мать, так легко переносившую свое положение. Старикам и скучающим, мрачным молодым людям, смотревшим на нее, казалось, что они сами делаются похожи на нее, побыв и поговорив несколько времени с ней. Кто говорил с ней и видел при каждом слове ее светлую улыбочку и блестящие белые зубы, которые виднелись беспрестанно, тот думал, что он особенно нынче любезен. И это думал каждый.
Маленькая княгиня, переваливаясь, маленькими быстрыми шажками обошла стол с рабочею сумочкою на руке и, весело оправляя платье, села на диван, около серебряного самовара, как будто всё, что она ни делала, было part de plaisir [развлечением] для нее и для всех ее окружавших.
– J'ai apporte mon ouvrage [Я захватила работу], – сказала она, развертывая свой ридикюль и обращаясь ко всем вместе.
– Смотрите, Annette, ne me jouez pas un mauvais tour, – обратилась она к хозяйке. – Vous m'avez ecrit, que c'etait une toute petite soiree; voyez, comme je suis attifee. [Не сыграйте со мной дурной шутки; вы мне писали, что у вас совсем маленький вечер. Видите, как я одета дурно.]
И она развела руками, чтобы показать свое, в кружевах, серенькое изящное платье, немного ниже грудей опоясанное широкою лентой.
– Soyez tranquille, Lise, vous serez toujours la plus jolie [Будьте спокойны, вы всё будете лучше всех], – отвечала Анна Павловна.
– Vous savez, mon mari m'abandonne, – продолжала она тем же тоном, обращаясь к генералу, – il va se faire tuer. Dites moi, pourquoi cette vilaine guerre, [Вы знаете, мой муж покидает меня. Идет на смерть. Скажите, зачем эта гадкая война,] – сказала она князю Василию и, не дожидаясь ответа, обратилась к дочери князя Василия, к красивой Элен.
– Quelle delicieuse personne, que cette petite princesse! [Что за прелестная особа эта маленькая княгиня!] – сказал князь Василий тихо Анне Павловне.
Вскоре после маленькой княгини вошел массивный, толстый молодой человек с стриженою головой, в очках, светлых панталонах по тогдашней моде, с высоким жабо и в коричневом фраке. Этот толстый молодой человек был незаконный сын знаменитого Екатерининского вельможи, графа Безухого, умиравшего теперь в Москве. Он нигде не служил еще, только что приехал из за границы, где он воспитывался, и был в первый раз в обществе. Анна Павловна приветствовала его поклоном, относящимся к людям самой низшей иерархии в ее салоне. Но, несмотря на это низшее по своему сорту приветствие, при виде вошедшего Пьера в лице Анны Павловны изобразилось беспокойство и страх, подобный тому, который выражается при виде чего нибудь слишком огромного и несвойственного месту. Хотя, действительно, Пьер был несколько больше других мужчин в комнате, но этот страх мог относиться только к тому умному и вместе робкому, наблюдательному и естественному взгляду, отличавшему его от всех в этой гостиной.
– C'est bien aimable a vous, monsieur Pierre , d'etre venu voir une pauvre malade, [Очень любезно с вашей стороны, Пьер, что вы пришли навестить бедную больную,] – сказала ему Анна Павловна, испуганно переглядываясь с тетушкой, к которой она подводила его. Пьер пробурлил что то непонятное и продолжал отыскивать что то глазами. Он радостно, весело улыбнулся, кланяясь маленькой княгине, как близкой знакомой, и подошел к тетушке. Страх Анны Павловны был не напрасен, потому что Пьер, не дослушав речи тетушки о здоровье ее величества, отошел от нее. Анна Павловна испуганно остановила его словами: