Mark 27 (торпеда)
Поделись знанием:
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
| Mark 27 | ||
|---|---|---|
| ||
| Основная информация | ||
| Назначение | противокорабельная (Mod 0)[1], противолодочная (Mod 4)[2] | |
| Базирование | подводные лодки | |
| Государство |  США
| |
| Начало разработки | 1943 (Mod 0) 1946 (Mod 4)[1] | |
| На вооружении | 1943—1946 (Mod 0) 1946-1960 (Mod 4)[1] | |
| Современный статус | снята с вооружения | |
| Параметры | ||
| Масса | 327 кг (Mod 0) 533 кг (Mod 4)[1] | |
| Длина | 2,29 м (Mod 0) 3,19 м (Mod 4)[1] | |
| Диаметр | 483 мм[1] | |
| Боевая часть | Mk 27, 58 кг HBX, контактный взрыватель Mk 11[1] | |
| Технические данные | ||
| Двигатель | Электрический[1] | |
| Винты | 1[1] | |
| Скорость | 12 уз. (Mod 0) 15,9 уз. (Mod 4)[1] | |
| Дальность | 4,6 км (Mod 0) 5,7 км (Mod 4)[1] | |
| Управление | Активное акустическое самонаведение[1] | |
Mark 27 — американская 483-мм противолодочная и противокорабельная торпеда подводного базирования, разработанная в 1943 году компанией Bell Telephone на основе авиационной самонаводящейся торпеды Mk 24. Предназначена для стрельбы из стандартных 533-мм торпедных аппаратов подводных лодок путём монтажа на корпусе торпеды деревянных направляющих[1].
Первая модификация торпеды с маркировкой «Mod 0» была произведена компанией Western Electric, Керни[en], Нью-Джерси, в количестве около 1000 единиц[1].
Во время Второй мировой войны было использовано 106 торпед Mk 27, 33 из них попали в цель, потопив 24 корабля противника[3].
В первые послевоенные годы ВМС США испытывали острую необходимость в торпедах, способных уничтожать советские подводные лодки, находящиеся в подводном положении. Разработка торпед Mk 35 и Mk 37 была ещё далека от завершения, поэтому было решено сделать противолодочную торпеду на основе имеющейся Mk 27 Mod 0[2]. В 1946 году научно-исследовательская лаборатория вооружения Университета штата Пенсильвания разработала противолодочную модификацию торпеды Mk 27, получившую маркировку «Mod 4». Длина торпеды увеличилась на 2 м, чтобы вместить более мощную боевую часть и батарею большей ёмкости. Производство этой модификации торпеды было развёрнуто на предприятии компании American Kitchens, подразделении компании AVCO в Коннерсвилле, Индиана, и на Военно-морской фабрике боеприпасов в Форест-Парке, Иллинойс. С 1946 по 1954 год было выпущено около 3000 торпед. В 1960 году торпеда была снята с вооружения и заменена на Mk 37[4].
Напишите отзыв о статье "Mark 27 (торпеда)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 E.W. Jolie. [www.hnsa.org/doc/jolie/index.htm A Brief History of U.S. Navy Torpedo Development. NUSC Technical Document 5436]. — Naval Underwater Systems Center. Newport Laboratory, 15 September 1978.
- ↑ 1 2 Frederick J. Milford [www.webcitation.org/query?url=www.geocities.com/Pentagon/1592/ustorp5.htm&date=2009-10-25+09:26:07 US Navy Torpedoes. Part Five: Post WW-II Submarine Launched/Heavyweight Torpedoes]. Submarine Review, October 1997.
- ↑ [www.alternatewars.com/BBOW/Weapons/US_Torpedoes.htm U.S. Navy Torpedoes] на сайте www.alternatewars.com.
- ↑ Polmar, Norman "The Ships and Aircraft of the U.S. Fleet: Torpedoes". United States Naval Institute Proceedings, November 1978, p. 160
Ссылки
- James V. Shannon. [www.navweaps.com/index_tech/tech-082.htm Post-World War II Acoustic ASW Torpedo Development]. Navweaps.com (2002). [www.webcitation.org/67uqFTKaV Архивировано из первоисточника 25 мая 2012].
- Jane's Underwater Warfare Systems 2006-2007.
- Norman Friedman. The Naval Institute Guide to World Naval Weapon Systems 1997-1998. — 1997.
- Jane's Naval Weapon Systems, Issue 33.
- Kurak, Steve (September 1966). «The U. S. Navy's Torpedo Inventory» (United States Naval Institute Proceedings).
- Polmar, Norman (November 1978). «The Ships and Aircraft of the U.S. Fleet: Torpedoes» (United States Naval Institute Proceedings).
- [www.navweaps.com/Weapons/WTUS_PostWWII.htm United States of America Torpedoes since World War II]
- [www.alternatewars.com/BBOW/Weapons/US_Torpedoes.htm U.S. Navy Torpedoes].
|
Это заготовка статьи об оружии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Mark 27 (торпеда)
– «Первопрестольной столице нашей Москве.Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
