Vertu
Поделись знанием:
К:Компании, основанные в 1998 году
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
«Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre», Балашев был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его – оскорбленного посла и, главное, свидетеля его непристойной горячности. Но, к удивлению своему, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора.
На обеде были Бессьер, Коленкур и Бертье. Наполеон встретил Балашева с веселым и ласковым видом. Не только не было в нем выражения застенчивости или упрека себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашева. Видно было, что уже давно для Наполеона в его убеждении не существовало возможности ошибок и что в его понятии все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это.
Император был очень весел после своей верховой прогулки по Вильне, в которой толпы народа с восторгом встречали и провожали его. Во всех окнах улиц, по которым он проезжал, были выставлены ковры, знамена, вензеля его, и польские дамы, приветствуя его, махали ему платками.
За обедом, посадив подле себя Балашева, он обращался с ним не только ласково, но обращался так, как будто он и Балашева считал в числе своих придворных, в числе тех людей, которые сочувствовали его планам и должны были радоваться его успехам. Между прочим разговором он заговорил о Москве и стал спрашивать Балашева о русской столице, не только как спрашивает любознательный путешественник о новом месте, которое он намеревается посетить, но как бы с убеждением, что Балашев, как русский, должен быть польщен этой любознательностью.
– Сколько жителей в Москве, сколько домов? Правда ли, что Moscou называют Moscou la sainte? [святая?] Сколько церквей в Moscou? – спрашивал он.
И на ответ, что церквей более двухсот, он сказал:
– К чему такая бездна церквей?
– Русские очень набожны, – отвечал Балашев.
– Впрочем, большое количество монастырей и церквей есть всегда признак отсталости народа, – сказал Наполеон, оглядываясь на Коленкура за оценкой этого суждения.
Балашев почтительно позволил себе не согласиться с мнением французского императора.
– У каждой страны свои нравы, – сказал он.
– Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, – сказал Наполеон.
– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.
Этот ответ Балашева, намекавший на недавнее поражение французов в Испании, был высоко оценен впоследствии, по рассказам Балашева, при дворе императора Александра и очень мало был оценен теперь, за обедом Наполеона, и прошел незаметно.
По равнодушным и недоумевающим лицам господ маршалов видно было, что они недоумевали, в чем тут состояла острота, на которую намекала интонация Балашева. «Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна», – говорили выражения лиц маршалов. Так мало был оценен этот ответ, что Наполеон даже решительно не заметил его и наивно спросил Балашева о том, на какие города идет отсюда прямая дорога к Москве. Балашев, бывший все время обеда настороже, отвечал, что comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou, [как всякая дорога, по пословице, ведет в Рим, так и все дороги ведут в Москву,] что есть много дорог, и что в числе этих разных путей есть дорога на Полтаву, которую избрал Карл XII, сказал Балашев, невольно вспыхнув от удовольствия в удаче этого ответа. Не успел Балашев досказать последних слов: «Poltawa», как уже Коленкур заговорил о неудобствах дороги из Петербурга в Москву и о своих петербургских воспоминаниях.
После обеда перешли пить кофе в кабинет Наполеона, четыре дня тому назад бывший кабинетом императора Александра. Наполеон сел, потрогивая кофе в севрской чашке, и указал на стул подло себя Балашеву.
Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.
– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
– И пусть он знает, что я это сделаю, – сказал Наполеон, вставая и отталкивая рукой свою чашку. – Я выгоню из Германии всех его родных, Виртембергских, Баденских, Веймарских… да, я выгоню их. Пусть он готовит для них убежище в России!
Балашев наклонил голову, видом своим показывая, что он желал бы откланяться и слушает только потому, что он не может не слушать того, что ему говорят. Наполеон не замечал этого выражения; он обращался к Балашеву не как к послу своего врага, а как к человеку, который теперь вполне предан ему и должен радоваться унижению своего бывшего господина.
– И зачем император Александр принял начальство над войсками? К чему это? Война мое ремесло, а его дело царствовать, а не командовать войсками. Зачем он взял на себя такую ответственность?
Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
| Vertu Ltd. | |
 | |
| Тип |
Коммерческая организация |
|---|---|
| Листинг на бирже |
Отсутствует |
| Основание | |
| Основатели | |
| Расположение |
|
| Ключевые фигуры |
Гордон Уотсон (глава компании)[1] |
| Отрасль |
Производство предметов роскоши, мобильных телефонов |
| Продукция |
Мобильные телефоны класса люкс и ювелирные изделия |
| Число сотрудников |
1000 |
| Дочерние компании |
отсутствуют |
| Сайт |
[www.vertu.com tu.com] (англ.)] |
Vertu — британская компания, созданная в 1998 году, как филиал компании Nokia, для производства мобильных телефонов высшего класса.
Модели выполняются из золота, платины, сплава Liquidmetal, титанового сплава, полированной стали высокой твёрдости, и позиционируются как аппараты высшего ценового сегмента. Принадлежит шведской инвестиционной компании EQT Partners AB.
Телефоны Vertu производят в Черч Крукхем (Великобритания). Центральный офис компании находится в Черч Крукхем с представительствами в Москве, Париже, Нью-Йорке, Беверли-Хиллз, Сингапуре, Франкфурте и Гонконге.
Генеральным директором является Массимильяно Польяни, главным дизайнером — Франк Нуово.
О названии
В качестве названия нужно было использовать слово, начинающееся с буквы «V», так как уже шла разработка дизайна на основе формы этой буквы. В итоге стоял выбор между именами Voce и Vertu. Победил Vertu.
Vertu (франц. vertu - "добродетель, достоинство"). В XVIII и XIX веках стало ассоциироваться с небольшими ювелирными изделиями, которые люди носили у себя в карманах (портсигары, табакерки). По мнению создателей телефона, исторические параллели были понятны целевой аудитории [2].
История
- 1997 — Франк Нуово (англ. Frank Nuovo) начинает разработку телефонов новой марки. В команду также вошли сотрудники Nokia инженер Хатч Хатчинсон (англ. Hutch Hutchinson, позднее он станет главным инженером Vertu), и президент компании Найджел Личфилд (англ. Nigel Litchfield), занимавший в Nokia пост старшего вице-президента по операциям в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
- 1999—2000 — поиск решений большинства технологических вопросов и поиск поставщиков. К середине 2000 года полностью доработан логотип будущего телефона, есть офис и производственные площади.
- 2001 — тестируются отдельные компоненты прототипа: разрабатывается звуковая система, выбираются динамики (задача — дать понять окружающим, которые не видят телефона, что это играет Vertu), записывается оригинальная мелодия «Sandpiper». В марте собран первый прототип. В октябре компания получила право ставить пробу на корпусах своих телефонов — впервые в истории пробирная палата выдала знак производителю электроники для электронного устройства.
- 2002 — в январе прошла презентация в здании Музея современного искусства в Париже, на которой присутствовало 900 приглашенных. На момент презентации у Vertu не было полностью работающих прототипов. В августе начались продажи телефонов Signature. Первый рабочий телефон с номером 1 на корпусе получил Франк Нуово. В 2002 году у компании есть два магазина и около 20 точек присутствия. В декабре сформирована команда, которая начала работу над прототипом аппарата Ascent.
- 2004 — презентация Ascent — второго аппарата от Vertu (высокотехнологичные материалы, вставки из кожи, стоимость от 4500 €). В этом же году линейка расширена новыми цветовыми решениями — красным, синим и жёлтым (сходство с популярными цветами спортивных машин, позднее будет выпущена ограниченная серия Ascent Racetrack Legends с гравировкой в виде трасс «Формулы-1» на задней крышке аппарата)[3].
- Весной 2012 года Financial Times сообщила, со ссылкой на источник, близкий к компании, что Nokia ведет переговоры о продаже 90 % активов компании частной акционерной компании Permira. Позже стало известно, что Vertu была продана шведской инвестиционной компании EQT Partners AB. Сумму сделки Nokia не озвучила, но, по последним сведениям, она составила 200 миллионов евро[4]. Сделка состоялась летом 2012 года.
- В феврале 2013 года компания представила свой первый смартфон на платформе Android — Vertu Ti (англ.)[5][6].
- В октябре 2013 года компания представила смартфон Vertu Constellation.
- В июле 2014 года был представлен четырехъядерный смартфон представительского класса Signature Touch[7].
- В октябре 2014 года компания представила более доступный смартфон Vertu Aster[8].
- В ноябре 2014 года Vertu объявила о начале сотрудничества с компанией Bentley. Заявлено о плане выпустить 5 телефонов в рамках совместного проекта Vertu for Bentley.
Модели
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 2 апреля 2016 года. |
Самая дорогая модель, выпущенная компанией — Boucheron Cobra, стоимостью 217 000 €. Самая дорогая серийная модель — Signature Diamond (62 000 €).
Для телефонов из коллекций Signature и Ascent было изготовлено и протестировано около 940 деталей. В оформлении верхней части передней панели телефонов Vertu используется стилизованная литера «V». Её же контуры используются в форме дисплея и клавиатуры.
Рингтоны
Самой известной мелодией звонка данной марки является мелодия «La resa dei conti» из фильма 1965 года с Клинтом Иствудом «На несколько долларов больше», написанной Эннио Морриконе[9].
Рингтон для Signature был написан оскаровским лауреатом Дарио Марианелли, автором многих саундтреков (например, Гордость и предубеждение)[10].
Напишите отзыв о статье "Vertu"
Примечания
- ↑ Lai, R. [www.engadget.com/2016/02/09/vertu-ceo-gordon-watson/ Vertu's sudden CEO swap spells trouble after Chinese buyout] (англ.). Mobile. Engadget (AOL Inc.) (9 February 2016). Проверено 2 апреля 2016.
- ↑ Муртазин, 2012, с. 59.
- ↑ Муртазин, 2012.
- ↑ [hi-tech.mail.ru/news/misc/nokia_sells_vertu_off.html Nokia продает компанию Vertu]
- ↑ [lenta.ru/news/2013/02/12/vertu/ Lenta.ru: Наука и техника: Гаджеты: Vertu представила первый смартфон на Android]
- ↑ [www.ixbt.com/news/hard/index.shtml?16/53/12 Vertu Ti — первый смартфон компании, работающий под управлением Android]
- ↑ Александр Воротилов. [forbes.kz/process/technologies/7_prichin_pochemu_vam_ponravitsya_vertu_signature_touch 7 причин, почему вам понравится Vertu Signature Touch] (рус.). Forbes. forbes.kz (1 июня 2015). Проверено 7 июня 2015.
- ↑ Александр Воротилов. [forbes.kz/life/style/vertu_predstavil_novuyu_model_aster_rasschitannuyu_na_mujchin_i_na_jenschin Vertu представил новую модель, рассчитанную на мужчин и женщин] (рус.). Forbes. forbes.kz (19 января 2015). Проверено 7 июня 2015.
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=ao4TIiziT-g Ennio Morricone — La resa dei conti — 1965 — YouTube]
- ↑ [economictimes.indiatimes.com/ET-Cetera/articleshow/6044797.cms Oscar winner composes ringtone for $70,000 phone] — The Economic Times
Литература
Эльдар Муртазин. От «кирпича» до смартфона. Удивительная эволюция мобильного телефона. — М.: «Альпина Паблишер», 2012. — 234 с. — ISBN 978-5-9614-1734-0.
Ссылки
- [www.vertu.com tu.com] — официальный сайт Vertu (англ.)
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Vertu
После всего того, что сказал ему Наполеон, после этих взрывов гнева и после последних сухо сказанных слов:«Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre», Балашев был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его – оскорбленного посла и, главное, свидетеля его непристойной горячности. Но, к удивлению своему, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора.
На обеде были Бессьер, Коленкур и Бертье. Наполеон встретил Балашева с веселым и ласковым видом. Не только не было в нем выражения застенчивости или упрека себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашева. Видно было, что уже давно для Наполеона в его убеждении не существовало возможности ошибок и что в его понятии все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это.
Император был очень весел после своей верховой прогулки по Вильне, в которой толпы народа с восторгом встречали и провожали его. Во всех окнах улиц, по которым он проезжал, были выставлены ковры, знамена, вензеля его, и польские дамы, приветствуя его, махали ему платками.
За обедом, посадив подле себя Балашева, он обращался с ним не только ласково, но обращался так, как будто он и Балашева считал в числе своих придворных, в числе тех людей, которые сочувствовали его планам и должны были радоваться его успехам. Между прочим разговором он заговорил о Москве и стал спрашивать Балашева о русской столице, не только как спрашивает любознательный путешественник о новом месте, которое он намеревается посетить, но как бы с убеждением, что Балашев, как русский, должен быть польщен этой любознательностью.
– Сколько жителей в Москве, сколько домов? Правда ли, что Moscou называют Moscou la sainte? [святая?] Сколько церквей в Moscou? – спрашивал он.
И на ответ, что церквей более двухсот, он сказал:
– К чему такая бездна церквей?
– Русские очень набожны, – отвечал Балашев.
– Впрочем, большое количество монастырей и церквей есть всегда признак отсталости народа, – сказал Наполеон, оглядываясь на Коленкура за оценкой этого суждения.
Балашев почтительно позволил себе не согласиться с мнением французского императора.
– У каждой страны свои нравы, – сказал он.
– Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, – сказал Наполеон.
– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.
Этот ответ Балашева, намекавший на недавнее поражение французов в Испании, был высоко оценен впоследствии, по рассказам Балашева, при дворе императора Александра и очень мало был оценен теперь, за обедом Наполеона, и прошел незаметно.
По равнодушным и недоумевающим лицам господ маршалов видно было, что они недоумевали, в чем тут состояла острота, на которую намекала интонация Балашева. «Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна», – говорили выражения лиц маршалов. Так мало был оценен этот ответ, что Наполеон даже решительно не заметил его и наивно спросил Балашева о том, на какие города идет отсюда прямая дорога к Москве. Балашев, бывший все время обеда настороже, отвечал, что comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou, [как всякая дорога, по пословице, ведет в Рим, так и все дороги ведут в Москву,] что есть много дорог, и что в числе этих разных путей есть дорога на Полтаву, которую избрал Карл XII, сказал Балашев, невольно вспыхнув от удовольствия в удаче этого ответа. Не успел Балашев досказать последних слов: «Poltawa», как уже Коленкур заговорил о неудобствах дороги из Петербурга в Москву и о своих петербургских воспоминаниях.
После обеда перешли пить кофе в кабинет Наполеона, четыре дня тому назад бывший кабинетом императора Александра. Наполеон сел, потрогивая кофе в севрской чашке, и указал на стул подло себя Балашеву.
Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.
– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
– И пусть он знает, что я это сделаю, – сказал Наполеон, вставая и отталкивая рукой свою чашку. – Я выгоню из Германии всех его родных, Виртембергских, Баденских, Веймарских… да, я выгоню их. Пусть он готовит для них убежище в России!
Балашев наклонил голову, видом своим показывая, что он желал бы откланяться и слушает только потому, что он не может не слушать того, что ему говорят. Наполеон не замечал этого выражения; он обращался к Балашеву не как к послу своего врага, а как к человеку, который теперь вполне предан ему и должен радоваться унижению своего бывшего господина.
– И зачем император Александр принял начальство над войсками? К чему это? Война мое ремесло, а его дело царствовать, а не командовать войсками. Зачем он взял на себя такую ответственность?
Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
