Альвареш, Франсишку

Франсишку Альвареш (ок.1465, Коимбра — ок. † 1536~1541 гг. — Рим) — португальский священник, миссионер и учёный — исследователь. Был капелланом короля Мануэла I. В 1515 году отправился в Эфиопию в составе португальского посольства ко двору императора Давида II, в дороге его сопровождал посол Эфиопии в Португалии посол Матфей Армянский, а главой посольства стал Родригу де Лима. Посольство прибыло в Эфиопию только в 1520 году, где их уже достаточно длительное время ожидал португальский посланник Перу да Ковильян. Здесь он провёл следующие шесть лет, возвратившись в Лиссабон в 1526-27 годах. После возвращения опубликовал отчёт под названием «Настоящая связь Земли пресвитера Иоанна с Индиями» (или «Пресвитер Иоанн Индийский», около 1540 года Verdadeira Informação das Terras do Preste João das Indias). Описал многие географические достопримечательности Эфиопии. Книга переводилась на многие европейские языки.

Посольство 1515 года в Эфиопию

Альвареш Франсишку был отправлен в составе португальского посольства в Эфиопию в 1515 году. Первая попытка высадиться в Массауа не увенчалась успехом из-за деятельности Лопу Суариша, который управлял Португальской Индией. При этом они находились недалеко от архипелага Дахлак, однако в это время на Камаране умер старый португальский посол Дуарте Гальван. Альвареш вместе с Матфеем были вынуждены ждать того, кто бы заменил посла. Диогу Лопиш ди Секейра отправил нового посла, им стал дон Родриго да Лима. В итоге, они смогли высадиться в Массауа только 9 апреля 1520 года и попали на приём к Давиду II. При дворе уже находилось несколько европейцев, которые были в фаворе у императора, в том числе Перу да Ковильян и Никола Бранкалеон. Падре Альвареш оставался в Эфиопии шесть лет, пока не покинул страну в 1526 или 1527 году. В 1533 году ему было дозволено поехать вместе с посольством дона Мартиньо Португальским в Рим к папе Клименту VII, котором падре передал письмо. Точная дата смерти отца Альвареша, также как и дата рождения, неизвестны, однако 11-е издание «Энциклопедии Британники», выпущенное в 1911 году, относит её к периоду после 1540 года — года, в котором были опубликованы его путевые заметки. Исследователи С. Ф. Бэкингем (англ. C.F. Beckingham) и Хантингфорд (англ. G.W.B. Huntingford), представляя перевод его работу, оговаривают, что возможно он умер в Риме и до того, как книга вышла в свет.

Записи Альвареша Франсишку

В 1540 году Луиш Родригес публикует подборку работ падре Франсишку под названием «Настоящая связь Земли пресвитера Иоанна с Индиями» (или «Пресвитер Иоанн Индийский», около 1540 года Verdadeira Informação das Terras do Preste João das Indias). Представленные выше исследователи Бэкингем и Хантингфорд отмечают (со ссылкой на более раннюю работу профессора Роберто Альмагиа), что Родригес опубликовал только часть работ. Другой версией работ Франсишку Альвареша следует считать сборник путешествий Navigationi et Viaggi, который представил широкой публике Джованни Баттиста Рамусио в 1550 году. Авторству Альвареша также скорее всего принадлежат ещё три манускрипта, хранящиеся в Ватиканской библиотеке, авторство которых подтвердил Альмагиа.

Работы Альвареша Франсишку по крайней мере дважды переводились на английский язык. Впервые перевод был выполнен девятым Бароном Стэнли из Олдерли для Общества Хаклют в 1881 году. Данный перевод был пересмотрен и дополнен последующими авторами (Бэкингем и Хантингфорд) в работе «Пресвитер Иоанн Индийский», опубликованной в 1961 году (Cambridge: Hakluyt Society). Автор словарной статьи о Франсишку Альвареше в «Энциклопедии Бриттаника» 1911 года издания призывает более осторожно и взвешенно относиться к представленной в переводах информации. Однако Бэкингем и Хантингфорд придерживаются несколько иного мнения об авторстве той или иной части, утверждая, что "дополнения сделали работу автора более детальной…кроме того, автор представил несравненно больше информации об Эфиопии, чем кто-либо до него, и в некоторых случаях его авторство несомненно. Представленные данные являются важным элементом описания истории этой страны, которую поработил Ахмед ибн Ибрагим аль-Гази и которая подвергалась нападениям со стороны язычников Оромо во второй четверти шестнадцатого столетия. Также Франсишку Альвареш оставил первые описания Аксума и Лалибелы. Иногда он неправ, однако очень не стоит не доверять его свидетельствам. Несколько ошибок он всё-таки совершил, при этом он сделал остальные, когда опирался на предыдущие — однако это не находится в нашей компетенции. В дальнейшем он пытается описывать здания и сооружения — здесь его язык часто не тот, которым описывают данную область. Очень часто падре Франсишку заходит в тупик в рассуждениях, встречаются малопонятные места, однако возможно в этом виноват его издатель более, чем он сам. Часто его сложно прочитать, соответственно сложно и переводить. Однако нам кажется, что автор постарался быть максимально честным и представить всё то, что путешественник видит, опираясь на собственные знания и опыт, структурирует по важности или чем просто восхищается.

См. также

• Альварес, Франсиско // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Аксум
• Йеха
• Перу да Ковильян

Отрывок, характеризующий Альвареш, Франсишку

– Рады стараться! – прокричали солдаты.
Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, указывая на молодцов апшеронцев, и что то сказал ему.


Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас. Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
– Это неприятель?… Нет!… Да, смотрите, он… наверное… Что ж это? – послышались голоса.
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.
Войска бежали такой густой толпой, что, раз попавши в середину толпы, трудно было из нее выбраться. Кто кричал: «Пошел! что замешкался?» Кто тут же, оборачиваясь, стрелял в воздух; кто бил лошадь, на которой ехал сам Кутузов. С величайшим усилием выбравшись из потока толпы влево, Кутузов со свитой, уменьшенной более чем вдвое, поехал на звуки близких орудийных выстрелов. Выбравшись из толпы бегущих, князь Андрей, стараясь не отставать от Кутузова, увидал на спуске горы, в дыму, еще стрелявшую русскую батарею и подбегающих к ней французов. Повыше стояла русская пехота, не двигаясь ни вперед на помощь батарее, ни назад по одному направлению с бегущими. Генерал верхом отделился от этой пехоты и подъехал к Кутузову. Из свиты Кутузова осталось только четыре человека. Все были бледны и молча переглядывались.
– Остановите этих мерзавцев! – задыхаясь, проговорил Кутузов полковому командиру, указывая на бегущих; но в то же мгновение, как будто в наказание за эти слова, как рой птичек, со свистом пролетели пули по полку и свите Кутузова.
Французы атаковали батарею и, увидав Кутузова, выстрелили по нем. С этим залпом полковой командир схватился за ногу; упало несколько солдат, и подпрапорщик, стоявший с знаменем, выпустил его из рук; знамя зашаталось и упало, задержавшись на ружьях соседних солдат.
Солдаты без команды стали стрелять.
– Ооох! – с выражением отчаяния промычал Кутузов и оглянулся. – Болконский, – прошептал он дрожащим от сознания своего старческого бессилия голосом. – Болконский, – прошептал он, указывая на расстроенный батальон и на неприятеля, – что ж это?
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.
– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.