Соза-Кардозу, Амадеу ди
Амадеу ди Соза-Кардозу | |
Amadeo de Souza-Cardoso | |
Место рождения: | |
---|---|
Место смерти: |
Эшпинью (Португалия) |
Стиль: |
Амадеу ди Соза-Кардозу (порт. Amadeo de Souza-Cardoso) — португальский художник, предшественник постмодернизма.
Жизнь и творчество
Амадеу ди Соза-Кардозу в 1905 году получает архитектурное образование в лиссабонской Академии изящных искусств. Через год он уезжает во Францию, чтобы в Париже заниматься искусством (живописью). Художник учится в различных парижских академиях, и в течение короткого периода знакомится с известными живописцами начала ХХ столетия, в том числе с Амедео Модильяни, Хуаном Грисом, Пикассо, Константином Бранкузи, Александром Архипенко, семьёй Делоне. После встречи с немецким художником и скульптором Отто Фрейндлихом, Амадеу ди Соза-Кардозу начинает интересоваться и экспрессионистским искусством, в том числе творчеством художников из групп «Мост» и «Синий всадник», оказавших влияние на работы португальского мастера.
Выставки полотен Амадеу ди Соза-Кардозу в начале ХХ века проходили в Москве, Лондоне, Париже, Берлине, Гамбурге, Мюнхене и других городах Европы. В 1913 году художник принимает участие в выставке Эрмори шоу в Нью-Йорке. С началом Первой мировой войны де Соуза-Кардозо был вынужден уехать на родину, в Португалию. В Барселоне он знакомится с великим испанским архитектором Гауди и вступает в брак с его племянницей, Лусией Перетто.
В 1918 году Амадеу ди Соза-Кардозу скончался от «испанки».
Галерея
- Amadeo de Souza-Cardoso-1.jpg
Портрет Франсиско Кардозо (1912)
- Amadeo de Souza-Cardoso-2.jpg
- Cardoso10.jpg
- Amadeo de Souza-Cardoso-4.jpg
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 14 мая 2011 года. |
Напишите отзыв о статье "Соза-Кардозу, Амадеу ди"
Отрывок, характеризующий Соза-Кардозу, Амадеу ди
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.
В самом городе между тем было пусто. По улицам никого почти не было. Ворота и лавки все были заперты; кое где около кабаков слышались одинокие крики или пьяное пенье. Никто не ездил по улицам, и редко слышались шаги пешеходов. На Поварской было совершенно тихо и пустынно. На огромном дворе дома Ростовых валялись объедки сена, помет съехавшего обоза и не было видно ни одного человека. В оставшемся со всем своим добром доме Ростовых два человека были в большой гостиной. Это были дворник Игнат и казачок Мишка, внук Васильича, оставшийся в Москве с дедом. Мишка, открыв клавикорды, играл на них одним пальцем. Дворник, подбоченившись и радостно улыбаясь, стоял пред большим зеркалом.
– Вот ловко то! А? Дядюшка Игнат! – говорил мальчик, вдруг начиная хлопать обеими руками по клавишам.
– Ишь ты! – отвечал Игнат, дивуясь на то, как все более и более улыбалось его лицо в зеркале.
– Бессовестные! Право, бессовестные! – заговорил сзади их голос тихо вошедшей Мавры Кузминишны. – Эка, толсторожий, зубы то скалит. На это вас взять! Там все не прибрано, Васильич с ног сбился. Дай срок!