Андреев, Константин Петрович

Константин Петрович Андреев (1853—1919) — русский метеоролог, морской офицер, военный гидрограф.

Биография

Родился 2 октября 1853 года в Ревеле в семье морского офицера.

В 1874 году после окончания Морского корпуса в звании мичмана вёл гидрографические работы в Балтийском море.

В 1878 году окончил гидрографическое отделение Николаевской морской академии и продолжил работы на Балтийском море уже в чине лейтенанта.

В 1881 году при обсуждении вопроса о начальнике станции, в рамках подготовки к проведению I МПГ и организации русской полярной станции на Новой Земле, из трёх кандидатов выбрали Андреева, имя которого назвал начальник гидрографической съёмки Балтийского моря Н. Л. Пущин, представивший его как лучшего офицера своей экспедиции. Поддержали этот выбор академик М. А. Рыкачёв и начальник Гидрографического департамента генерал-лейтенант Корпуса Флотских Штурманов Ф. Ф. Веселаго.

В 1882—1883 годах, будучи прикомандированным к Императорскому Российскому Географическому Обществу, Андреев возглавлял Русскую международную полярную станцию в Малых Кармакулах на Новой Земле, а затем в течение трех лет занимался обработкой полученных материалов.

В 1887 году он руководил гидрографической партией, проводившей съёмку и промер Онежского озера.

В 1888 году лейтенант Андреев был назначен начальником Отдельной съёмки Восточного океана. Прибыл на канонерской лодке «Нерпа» 5 июля и убыл обратно 19 августа 1888 года.

В конце 1880-х годов исследовал Мурманский берег.

В начале 1890-х — капитан, затем — подполковник (1891). До 1893 года под его руководством велись гидрографические работы в заливе Петра Великого, на Южном Сахалине, у острова Монерон и в Амурском лимане. В этот период он неоднократно читал лекции в Обществе изучения Амурского края.

С 1893 года — начальник отдельной съёмки и промера в Чёрном море в звании подполковника, затем полковника (с 1897 года).

С 1904 года — генерал-майор Корпуса Флотских Штурманов (КФШ).

В 1908 году в звании генерал-лейтенанта был уволен в отставку.

Умер от голода в Петрограде в 1919 году и похоронен на Смоленском православном кладбище.

Его именем назван мыс в Карском море восточнее Амдермы в 1901 году ГЭ СЛО, а также бухта и пара мысов у берегов Приморского края.

Награды

• орден Св. Станислава 3 ст
• орден Св. Станислава 2 ст.
• орден Св. Анны 3 ст.
• орден Св. Анны 2 ст.
• орден Св. Владимира 4 ст.
• орден Св. Владимира 3 ст.

Труды

• «Труды русской полярной станции на Новой Земле». Ч. I. Магнитные наблюдения (СПб., 1891; этот труд одновременно вышел и на нем. языке), издан. Имп. Рус. Геогр. Общ.
• «Метеорологические наблюдения» (СПб., 1886). Часть II. Обе части вышли под редакцией Р. Э. Ленца, издан. Имп. Рус. Геогр. Общ.

Источники

• Андреев, Константин Петрович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Андреев Константин Петрович // Северная энциклопедия = [Practical Dictionary of Siberia and North] / сост. Е. Р. Акбальян. — [На рус. и англ. яз.]. — М.: Paulsen : Европейские издания, 2004. — 5000 экз. — ISBN 5-98797-001-6.
• Форум альманаха «Кортик» (Dirk) с ссылкой на РГАВМФ. Ф. 870. Оп. 1. Д. 15345. Л. 1 об. — 3.

Ссылки

• [archive.is/20121225171000/www.gpavet.narod.ru/andreevKP.htm Андреев Константин Петрович (1853—1919)]

Отрывок, характеризующий Андреев, Константин Петрович

– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.