Балтия
Поделись знанием:
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.
Ба́лтия, нем. Baltia — топоним неясного происхождения и неоднозначной привязки в пределах Европы. В современном русском языке заимствованное из латышского языка понятие «Балтия» (латыш. Baltija) иногда употребляется для обозначения трёх прибалтийских республик — Эстонии, Латвии, Литвы (см. Прибалтика).
Использование в исторических источниках
- В издании Энциклопедический словарь Мейера 1832-52 гг., том 3 (1844[1]) слово «Baltia» с пометой «геогр.» отсылает к «Abalus». Следующие за ним «Baltikum» и «Baltium» объясняются как старое название города Baur в нижних землях (нем. Niederprovence)
- В словаре того же издателя, выпущенном в 1861-67 гг. («Neues Konversations-Lexikon: ein Wörterbuch des allgemeinen Wissens»), том 2 (1862)[2] слово «Baltia» показано в скобках, как вариант написания «Basilia» — ныне швейцарский город Базель. Ни «Baltikum», ни «Baltium» в этом словаре вообще не упоминаются; на с. 743—744 после Balti (на северо-западе Тибета) сразу следует Baltimore (штат Мериленд, США). Примечательно, что названию племени балтов (нем. Baltens) там же, на с. 743, словарь даёт синоним рюгенцы (нем. die Rühnen), определяя их как разновидность вестготов[2].
- В 6-м издании словаря (1902—1908, «Meyers Großes Konversations-Lexikon. Ein Nachschlagewerk des allgemeinen Wissens»), том 2 «Astilbe-Bismarck» (1903)[3] также нет ни «Baltikum», ни «Baltium». Однако топоним Baltia получает здесь абсолютно новую трактовку:
Балтия (Базилия), по Плинию — имя острова на севере Европы, предположительно у побережья Пруссии[4]. От этого названия Адам Бременский впервые произвёл словосочетание «Балтийское море» (лат. Mare balticum) для обозначения Восточного моря нем. OstseeОригинальный текст (нем.)Baltia (Basilia), bei Plinius Name einer Insel des nördlichen Europa, worunter wahrscheinlich die preußische Küste zu verstehen ist. Daher die zuerst bei Adam von Bremen vorkommende Bezeichnung «Baltisches Meer» (Mare balticum) für die Ostsee[3].
— Meyers Großes Konversations-Lexikon. 1903, Т. 2, С. 312
- Ссылок на Плиния Старшего, либо указаний на первоисточники, подтверждающие, что Адам Бременский воспользовался термином именно Плиния, а также конкретизации, какой именно топоним, Baltia либо Basilia, там фигурировал, в цитированном словаре нет.
См. также
Напишите отзыв о статье "Балтия"
Примечания
- ↑ [books.google.com/books?hl=ru&id=9swUAAAAYAAJ&q=Basilia#v=snippet&q=Baltia&f=false Das grosse Conversations-Lexicon für die gebildeten Stände]. 1844. Band 3. S. 320
- ↑ 1 2 [books.google.com/books?hl=ru&id=OSFCAAAAcAAJ&q=Baltia#v=snippet&q=Baltia&f=false Neues Konversations-Lexikon: ein Wörterbuch des allgemeinen Wissens]. 1862. Band 2. S. 927
- ↑ 1 2 [www.zeno.org/Meyers-1905/K/meyers-1905-002-0312 Meyers Großes Konversations-Lexikon. Ein Nachschlagewerk des allgemeinen Wissens. Leipzig und Wien 1902—1908]. 1862. Band 2. S. 312
- ↑ Балтия // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Балтия
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.
