Бергольц, Август Иванович

Август Иванович Бергольц
Дата рождения	1897(1897)
Место рождения	Лиепая,Курляндская губерния, Российская империя
Дата смерти	29 июля 1938(1938-07-29)
Место смерти	Москва, РСФСР, СССР
Принадлежность	Россия Россия (1915—1918) РСФСР РСФСР (1918—1922) СССР СССР (1922—1938)
Род войск	пехота, авиация
Звание	поручик (РИА),
Командовал	7-й као, 30-й оао, 7-я и 15-я авиабригады ВВС РККА Нач. факультета ВВА РККА Командующий авиацией МВО Ст.руководитель Академии ГШ
Сражения/войны	Первая мировая война, Гражданская война в России, Гражданская война в Испании
Награды и премии

А́вгуст Ива́нович Берго́льц (июнь 1897 — 29 июля 1938) — советский военный деятель, лётчик, комдив (1935).

Биография

По этническому происхождению латыш. Родился в июне 1897 года в Либаве Курляндской губернии в семье рабочего-машиниста. Окончил шесть классов Либавского реального училища в 1915 году. На военной службе с сентября 1915 года юнкером Виленского военного училища, выпущен прапорщиком в 1916 году.

Участник первой мировой войны. Воевал на Северном фронте в составе конного отряда особого назначения («Конный Отряд Особой Важности имени атамана Пунина»). Последний чин в русской императорской армии — поручик.

Во время Октябрьской революции 1917 года участвовал в действиях 1-го полка латышских стрелков в городе Вендене.

В РККА с 1918 года. Член ВКП(б) с 1919 года. Участник Гражданской войны. Воевал под Псковом (1918 год), на Западном фронте против поляков в качестве летчика и летчика-наблюдателя. При аварии самолета в 1920 году получил контузию. В 1920 году командовал авиаотрядом в составе Западного фронта.

После Гражданской войны на ответственных должностях в ВВС РККА. С марта 1922 года — начальник техчасти 1-й отдельной истребительной авиаэскадрильи.

В 1923 году окончил Севастопольскую авиашколу, а в 1924 году — курсы при гидрошколе. В 1925 году окончил основной факультет Военной академии РККА. После её окончания занимал должности командира 7-го корпусного авиаотряда и 30-го отдельного авиаотряда.

С ноября 1926 года — командир 20-й авиаэскадрильи. С декабря 1928 года — командир 7-й авиационной бригады. В 1931—1932 годах — слушатель оперативного факультета Военной академии имени М. В. Фрунзе. Затем командовал 15-й тяжелобомбардировочной авиабригадой.

В декабре 1933 года назначен начальником командного факультета Военно-воздушной академии РККА. Комдив (1935 год). С апреля 1935 года — помощник командующего войсками Московского военного округа по авиации, затем — командующий авиацией МВО.

С октября 1936 года по 18 января 1937 года являлся советником республиканских ВВС в Испании. В 1937 году работал старшим руководителем Академии Генерального штаба РККА.

Награждён орденом Ленина (1936 год). Проживал по адресу Москва ул. Красноармейская, д.12, кв. 20.

Арест и расстрел

Арестован 13 декабря 1937 года Военной коллегией Верховного Суда СССР 29 июля 1938 года по обвинению в шпионаже и принадлежности к антисоветской организации приговорен к расстрелу. Приговор приведен в исполнение 29 июля 1938 года. Место захоронения: «Коммунарка».

Определением Военной коллегии от 4 августа 1956 года реабилитирован.

Архив

• [stalin.memo.ru/spiski/pg09213.htm АП РФ, оп.24, дело 417, лист 213]

Литература

• Черушев Н. С., Черушев Ю. Н. Расстрелянная элита РККА (командармы 1-го и 2-го рангов, комкоры, комдивы и им равные): 1937—1941. Биографический словарь. — М.: Кучково поле; Мегаполис, 2012. — С. 184—185. — 496 с. — 2000 экз. — ISBN 978-5-9950-0217-8.

Ссылки

• [www.memo.ru/memory/communarka/Chapter9.htm#_KMi_2345 Коммунарка]
• [aviac.ru/skyspain36-39/125-sostav-i-sostoyanie-aviacionnogo-parka-ispanii-k.html Из доклада советника Бергольца Августа Ивановича от 01.02.37]

Отрывок, характеризующий Бергольц, Август Иванович

Он улыбнулся и протянул ей руку.


Для князя Андрея прошло семь дней с того времени, как он очнулся на перевязочном пункте Бородинского поля. Все это время он находился почти в постояниом беспамятстве. Горячечное состояние и воспаление кишок, которые были повреждены, по мнению доктора, ехавшего с раненым, должны были унести его. Но на седьмой день он с удовольствием съел ломоть хлеба с чаем, и доктор заметил, что общий жар уменьшился. Князь Андрей поутру пришел в сознание. Первую ночь после выезда из Москвы было довольно тепло, и князь Андрей был оставлен для ночлега в коляске; но в Мытищах раненый сам потребовал, чтобы его вынесли и чтобы ему дали чаю. Боль, причиненная ему переноской в избу, заставила князя Андрея громко стонать и потерять опять сознание. Когда его уложили на походной кровати, он долго лежал с закрытыми глазами без движения. Потом он открыл их и тихо прошептал: «Что же чаю?» Памятливость эта к мелким подробностям жизни поразила доктора. Он пощупал пульс и, к удивлению и неудовольствию своему, заметил, что пульс был лучше. К неудовольствию своему это заметил доктор потому, что он по опыту своему был убежден, что жить князь Андрей не может и что ежели он не умрет теперь, то он только с большими страданиями умрет несколько времени после. С князем Андреем везли присоединившегося к ним в Москве майора его полка Тимохина с красным носиком, раненного в ногу в том же Бородинском сражении. При них ехал доктор, камердинер князя, его кучер и два денщика.
Князю Андрею дали чаю. Он жадно пил, лихорадочными глазами глядя вперед себя на дверь, как бы стараясь что то понять и припомнить.
– Не хочу больше. Тимохин тут? – спросил он. Тимохин подполз к нему по лавке.
– Я здесь, ваше сиятельство.
– Как рана?
– Моя то с? Ничего. Вот вы то? – Князь Андрей опять задумался, как будто припоминая что то.
– Нельзя ли достать книгу? – сказал он.
– Какую книгу?
– Евангелие! У меня нет.
Доктор обещался достать и стал расспрашивать князя о том, что он чувствует. Князь Андрей неохотно, но разумно отвечал на все вопросы доктора и потом сказал, что ему надо бы подложить валик, а то неловко и очень больно. Доктор и камердинер подняли шинель, которою он был накрыт, и, морщась от тяжкого запаха гнилого мяса, распространявшегося от раны, стали рассматривать это страшное место. Доктор чем то очень остался недоволен, что то иначе переделал, перевернул раненого так, что тот опять застонал и от боли во время поворачивания опять потерял сознание и стал бредить. Он все говорил о том, чтобы ему достали поскорее эту книгу и подложили бы ее туда.
– И что это вам стоит! – говорил он. – У меня ее нет, – достаньте, пожалуйста, подложите на минуточку, – говорил он жалким голосом.
Доктор вышел в сени, чтобы умыть руки.
– Ах, бессовестные, право, – говорил доктор камердинеру, лившему ему воду на руки. – Только на минуту не досмотрел. Ведь вы его прямо на рану положили. Ведь это такая боль, что я удивляюсь, как он терпит.
– Мы, кажется, подложили, господи Иисусе Христе, – говорил камердинер.
В первый раз князь Андрей понял, где он был и что с ним было, и вспомнил то, что он был ранен и как в ту минуту, когда коляска остановилась в Мытищах, он попросился в избу. Спутавшись опять от боли, он опомнился другой раз в избе, когда пил чай, и тут опять, повторив в своем воспоминании все, что с ним было, он живее всего представил себе ту минуту на перевязочном пункте, когда, при виде страданий нелюбимого им человека, ему пришли эти новые, сулившие ему счастие мысли. И мысли эти, хотя и неясно и неопределенно, теперь опять овладели его душой. Он вспомнил, что у него было теперь новое счастье и что это счастье имело что то такое общее с Евангелием. Потому то он попросил Евангелие. Но дурное положение, которое дали его ране, новое переворачиванье опять смешали его мысли, и он в третий раз очнулся к жизни уже в совершенной тишине ночи. Все спали вокруг него. Сверчок кричал через сени, на улице кто то кричал и пел, тараканы шелестели по столу и образам, в осенняя толстая муха билась у него по изголовью и около сальной свечи, нагоревшей большим грибом и стоявшей подле него.
Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.