Бодун

О состоянии см. похмелье.

</td></tr>

Бодун
Альбом группы АукцЫон
Дата выпуска	1991
Жанр	Экспериментальный рок, Джаз-рок, Арт-рок, Арт-панк
Длительность	42:23
Страна	СССР, Россия
Лейбл	SNC
Хронология группы АукцЫон
Жопа (1990) Бодун (1991) Чайник вина (1992)

К:Альбомы 1991 года

«Боду́н» — пятый студийный альбом российской музыкальной группы АукцЫон. Первый альбом группы, в котором присутствовала ненормативная лексика.

Об альбоме

Пластинка была записана в 1991 году на студии SNC. Во время сессий было записано одиннадцать композиций, одна из которых («Песня про столбы») первоначально не была пропущена советской цензурой из-за строчки «не объедешь ни хуя». Также ненормативная лексика встречается в композиции «Слон» (слово «блядь»), которая, однако, вошла в оригинальное издание пластинки.

Это был последний альбом группы, обложка которого была оформлена художником Кириллом Миллером. Также после записи данного альбома многие музыканты группы (за исключением шоумена Гаркуши) перестали краситься, примерять «театрализованные» костюмы и танцевать.

Список композиций

Все тексты написаны Дмитрием Озерским, вся музыка написана Леонидом Фёдоровым.

№	Название	Слова	Длительность
1.	«В нелюди»		1:43
2.	«День победы»		4:08
3.	«Ушла»		5:03
4.	«Сирота»		5:02
5.	«Слон»		3:24
6.	«Фа-фа-фа»		6:12
7.	«Warum?»		2:40
8.	«Лётчик»		2:30
9.	«Песня про столбы»		3:03
10.	«Зима»		5:23
11.	«Отлюбил»		3:27

Участники записи

• Борис Шавейников — барабаны, перкуссия
• Виктор Бондарик — бас, перкуссия
• Павел Литвинов — перкуссия
• Дмитрий Матковский — гитара
• Дмитрий Озерский — синтезатор, подпевки
• Николай Рубанов — саксофон, синтезатор
• Леонид Фёдоров — вокал, гитара, перкуссия, подпевки
• Олег Гаркуша — вокал

Критика и восприятие

Леонид Фёдоров называл Бодун самой важной записью группы АукцЫон: «для меня именно Бодун самый важный, не Птица никакая. Он олицетворял крах сложившейся внутри меня системы».

Все участники «АукцЫона» остались довольны данной работой. Дмитрий Озёрский признался, что именно с «Бодуна» начал «выдавать поэзию» в текстах песен. Виктор Бондарик сказал, что впервые (во время записи данного альбома) стал играть на бас-гитаре гораздо увереннее.

Песня «Фа-фа-фа», с точки зрения музыкантов АукцЫона, является одной из лучших песен группы. Песня была переиграна для концертного альбома «Это мама» в 2001 году. Об этом Олег Гаркуша поведал так: «Нашелся некий товарищ, который захотел записать песню «Фа-фа», с нашим, разумеется, участием, но чтобы она длилась минут 30. Ну нравится она ему очень! Денег дал».

Песня «День победы», ставшая одной из ключевых композиций группы, исполняется коллективом по сей день. Также песня звучала фоном в передаче «Вечерний Ургант», в выпуске с участием Олега Гаркуши.

Были и негативные отзывы. Олег Гальченко на сайте «Наш НеФормат» отозвался об альбоме, как о неудачной поделке: «"Бодун" просто не получился - как вообще многое не получалось в 1991 году у всех нас». Того же мнения придерживался и Александр Кушнир.

Ссылки

[www.auktyon.com/cd/bodun.htm Бодун на англоязычном сайте «Аукцыон»] (англ.). Проверено 29 октября 2011. [www.webcitation.org/66EKRoPai Архивировано из первоисточника 17 марта 2012].

Отрывок, характеризующий Бодун

Пятые были приверженцы Барклая де Толли, не столько как человека, сколько как военного министра и главнокомандующего. Они говорили: «Какой он ни есть (всегда так начинали), но он честный, дельный человек, и лучше его нет. Дайте ему настоящую власть, потому что война не может идти успешно без единства начальствования, и он покажет то, что он может сделать, как он показал себя в Финляндии. Ежели армия наша устроена и сильна и отступила до Дриссы, не понесши никаких поражений, то мы обязаны этим только Барклаю. Ежели теперь заменят Барклая Бенигсеном, то все погибнет, потому что Бенигсен уже показал свою неспособность в 1807 году», – говорили люди этой партии.
Шестые, бенигсенисты, говорили, напротив, что все таки не было никого дельнее и опытнее Бенигсена, и, как ни вертись, все таки придешь к нему. И люди этой партии доказывали, что все наше отступление до Дриссы было постыднейшее поражение и беспрерывный ряд ошибок. «Чем больше наделают ошибок, – говорили они, – тем лучше: по крайней мере, скорее поймут, что так не может идти. А нужен не какой нибудь Барклай, а человек, как Бенигсен, который показал уже себя в 1807 м году, которому отдал справедливость сам Наполеон, и такой человек, за которым бы охотно признавали власть, – и таковой есть только один Бенигсен».
Седьмые – были лица, которые всегда есть, в особенности при молодых государях, и которых особенно много было при императоре Александре, – лица генералов и флигель адъютантов, страстно преданные государю не как императору, но как человека обожающие его искренно и бескорыстно, как его обожал Ростов в 1805 м году, и видящие в нем не только все добродетели, но и все качества человеческие. Эти лица хотя и восхищались скромностью государя, отказывавшегося от командования войсками, но осуждали эту излишнюю скромность и желали только одного и настаивали на том, чтобы обожаемый государь, оставив излишнее недоверие к себе, объявил открыто, что он становится во главе войска, составил бы при себе штаб квартиру главнокомандующего и, советуясь, где нужно, с опытными теоретиками и практиками, сам бы вел свои войска, которых одно это довело бы до высшего состояния воодушевления.
Восьмая, самая большая группа людей, которая по своему огромному количеству относилась к другим, как 99 к 1 му, состояла из людей, не желавших ни мира, ни войны, ни наступательных движений, ни оборонительного лагеря ни при Дриссе, ни где бы то ни было, ни Барклая, ни государя, ни Пфуля, ни Бенигсена, но желающих только одного, и самого существенного: наибольших для себя выгод и удовольствий. В той мутной воде перекрещивающихся и перепутывающихся интриг, которые кишели при главной квартире государя, в весьма многом можно было успеть в таком, что немыслимо бы было в другое время. Один, не желая только потерять своего выгодного положения, нынче соглашался с Пфулем, завтра с противником его, послезавтра утверждал, что не имеет никакого мнения об известном предмете, только для того, чтобы избежать ответственности и угодить государю. Другой, желающий приобрести выгоды, обращал на себя внимание государя, громко крича то самое, на что намекнул государь накануне, спорил и кричал в совете, ударяя себя в грудь и вызывая несоглашающихся на дуэль и тем показывая, что он готов быть жертвою общей пользы. Третий просто выпрашивал себе, между двух советов и в отсутствие врагов, единовременное пособие за свою верную службу, зная, что теперь некогда будет отказать ему. Четвертый нечаянно все попадался на глаза государю, отягченный работой. Пятый, для того чтобы достигнуть давно желанной цели – обеда у государя, ожесточенно доказывал правоту или неправоту вновь выступившего мнения и для этого приводил более или менее сильные и справедливые доказательства.
Все люди этой партии ловили рубли, кресты, чины и в этом ловлении следили только за направлением флюгера царской милости, и только что замечали, что флюгер обратился в одну сторону, как все это трутневое население армии начинало дуть в ту же сторону, так что государю тем труднее было повернуть его в другую. Среди неопределенности положения, при угрожающей, серьезной опасности, придававшей всему особенно тревожный характер, среди этого вихря интриг, самолюбий, столкновений различных воззрений и чувств, при разноплеменности всех этих лиц, эта восьмая, самая большая партия людей, нанятых личными интересами, придавала большую запутанность и смутность общему делу. Какой бы ни поднимался вопрос, а уж рой этих трутней, не оттрубив еще над прежней темой, перелетал на новую и своим жужжанием заглушал и затемнял искренние, спорящие голоса.