Брасов, Георгий Михайлович

Георгий Михайлович Брасов
Дата рождения:	24 июля (6 августа) 1910(1910-08-06)
Гражданство:	Великобритания Великобритания Франция Франция
Дата смерти:	21 июля 1931(1931-07-21) (20 лет)
Место смерти:	Санс
Отец:	Михаил Александрович Романов
Мать:	Наталья Сергеевна Брасова

Граф Гео́ргий Миха́йлович Бра́сов (24 июля [6 августа] 1910 — 21 июля 1931) — сын великого князя Михаила Александровича (младшего сына Александра III), родившийся у него ещё до морганатического брака с дважды разведённой Н. С. Шереметьевской. Назван в честь Георгия Александровича.

Император Николай II даровал сыну своего младшего брата титул графа Брасова своим указом от 13 ноября 1910 года. После революции семилетний ребёнок весной 1918 года был по поддельным документам вывезен за границу под видом сына военнопленного австрийского офицера. Вместе с матерью проживал в Великобритании и Франции. Двоюродный брат Николая II, великий князь Кирилл Владимирович, в эмиграции провозгласивший себя императором, в 1928 году присвоил Георгию Брасову и его матери княжеские титулы. По смерти в 1928 году вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны, бабушки Брасова, он получил по её завещанию треть её состояния.

Живя в Великобритании, учился в Сент-Леонардс-колледже (St Leonards-on-Sea College) и в частной школе Хэрроу (Harrow School), во Франции учился в [www.ecoledesroches.com/ua/ частной школе] Рош, сегодня [www.ecoledesroches.com/ua/index.php?option=com_content&view=article&id=157:chastnaya-shkola-vo-francii&catid=36:data&Itemid=180 самой престижной частной школе] Ecole des Roches во Франции, затем поступил в Сорбонну.

Смертельно ранен в автокатастрофе — его автомобиль врезался в дерево. Похоронен в Париже на кладбище Пасси.

Брасов был единственным сыном, хотя и от морганатического брака, Михаила Романова — фактически последнего царя, в пользу которого отрёкся Николай II, — а также последним из выживших потомков императора Александра III по мужской линии. Поэтому он рассматривался в качестве возможного претендента на российский престол.

Литература

• К. Серебренитский. [www.mesoeurasia.org/archives/2594 «Граф Георгий Брасов: Chrysler и ОГПУ»]. 23 июля 2011. mesoeurasia.org. (Центр Востока и Запада «МезоЕвразия» Института стратегического анализа нарративных систем).
• Clarke, William (2007). Romanoff Gold: The Lost Fortune of the Tsars, Stroud: Sutton Publishing, ISBN 978-0-7509-4499-1
• Crawford, Rosemary; Crawford, Donald (1997). Michael and Natasha: The Life and Love of the Last Tsar of Russia, London: Weidenfeld & Nicolson, ISBN 978-0-7538-0516-9
• Кроуфорд Д., Кроуфорд Р. Михаил и Наталья. Жизнь и любовь = Michael and Natasha: The Life and Love of the Last Tsar of Russia. — М.: Захаров, 2008. — 676 с. — (Биографии и мемуары). — 3000 экз. — ISBN 978-5-8159-0782-9.

Отрывок, характеризующий Брасов, Георгий Михайлович

Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.
Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке.
В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку.
– Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва?
– Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной.
– Хороша у вас эта чернопегая – ладна! – сказал он.
– Да, ничего, скачет, – отвечал Николай. «Вот только бы побежал в поле матёрый русак, я бы тебе показал, какая эта собака!» подумал он, и обернувшись к стремянному сказал, что он дает рубль тому, кто подозрит, т. е. найдет лежачего зайца.
– Я не понимаю, – продолжал Илагин, – как другие охотники завистливы на зверя и на собак. Я вам скажу про себя, граф. Меня веселит, знаете, проехаться; вот съедешься с такой компанией… уже чего же лучше (он снял опять свой бобровый картуз перед Наташей); а это, чтобы шкуры считать, сколько привез – мне всё равно!
– Ну да.
– Или чтоб мне обидно было, что чужая собака поймает, а не моя – мне только бы полюбоваться на травлю, не так ли, граф? Потом я сужу…
– Ату – его, – послышался в это время протяжный крик одного из остановившихся борзятников. Он стоял на полубугре жнивья, подняв арапник, и еще раз повторил протяжно: – А – ту – его! (Звук этот и поднятый арапник означали то, что он видит перед собой лежащего зайца.)
– А, подозрил, кажется, – сказал небрежно Илагин. – Что же, потравим, граф!
– Да, подъехать надо… да – что ж, вместе? – отвечал Николай, вглядываясь в Ерзу и в красного Ругая дядюшки, в двух своих соперников, с которыми еще ни разу ему не удалось поровнять своих собак. «Ну что как с ушей оборвут мою Милку!» думал он, рядом с дядюшкой и Илагиным подвигаясь к зайцу.
– Матёрый? – спрашивал Илагин, подвигаясь к подозрившему охотнику, и не без волнения оглядываясь и подсвистывая Ерзу…
– А вы, Михаил Никанорыч? – обратился он к дядюшке.
Дядюшка ехал насупившись.
– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!
– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.
Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.