Бюнюс

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Коммуна
Бюнюс
Bunus
Страна
Франция
Регион
Новая Аквитания
Департамент
Кантон
Координаты
Мэр
Эрик Итюрральд
(2014—2020)
Площадь
6,60 км²
Высота центра
138–531 м
Население
152 человека (2010)
Плотность
23,0 чел./км²
Часовой пояс
Почтовый индекс
64120
Код INSEE
64150
Показать/скрыть карты

Бюню́с (фр. Bunus) — коммуна во Франции, находится в регионе Новая Аквитания. Департамент — Атлантические Пиренеи. Входит в состав кантона Пеи-де-Бидаш, Амикюз и Остибар. Округ коммуны — Байонна.

Код INSEE коммуны — 64150.





География

Коммуна расположена приблизительно в 680 км к юго-западу от Парижа, в 185 км южнее Бордо, в 60 км к западу от По[1].

По территории коммуны протекает река Бидуз[fr].

Климат

Климат тёплый океанический[2]. Зима мягкая, средняя температура января — от +5°С до +13°С, температуры ниже −10 °C бывают редко. Снег выпадает около 15 дней в году с ноября по апрель. Максимальная температура летом порядка 20-30 °C, выше 35 °C бывает очень редко. Количество осадков высокое, порядка 1100 мм в год. Характерна безветренная погода, сильные ветры очень редки.

Население

Население коммуны на 2010 год составляло 152 человека.

Численность населения по годам
(Источник: [www.insee.fr/fr/themes/tableau_local.asp?ref_id=POP&millesime=2010&nivgeo=COM&codgeo=64150 INSEE])
1962196819751982199019992010
189189173162151139152

Администрация

Список мэров:
Период Фамилия Партия Примечания
1995 2001 Лоран Итюрральд
2001 2008 Жан-Мари Астаби
2008 2020 Эрик Итюрральд

Экономика

В 2010 году среди 102 человек трудоспособного возраста (15-64 лет) 80 были экономически активными, 22 — неактивными (показатель активности — 78,4 %, в 1999 году было 75,0 %). Из 80 активных жителей работали 74 человека (40 мужчин и 34 женщины), безработных было 6 (3 мужчин и 3 женщины). Среди 22 неактивных 9 человек были учениками или студентами, 5 — пенсионерами, 8 были неактивными по другим причинам[3].

Достопримечательности

  • Церковь Св. Иоанна Крестителя (XVIII век)[4]

Напишите отзыв о статье "Бюнюс"

Примечания

  1. Физические расстояния рассчитаны по географическим координатам
  2. [archive.is/mdxx Le climat français]  (фр.)
  3. [www.insee.fr/fr/ppp/bases-de-donnees/donnees-detaillees/rp2010/chiffres-cles/base-cc-emploi-pop-active-2010/base-cc-emploi-pop-active-2010.zip Base chiffres clés: emploi — population active 2010] (фр.). INSEE. Проверено 26 мая 2015. (приближённые данные, в 1999 году временная занятость учтена частично)
  4. [www.culture.gouv.fr/public/mistral/merimee_fr?ACTION=CHERCHER&FIELD_1=REF&VALUE_1=IA64000781 église paroissiale Saint-Jean-Baptiste] (фр.). www.culture.gouv.fr. Проверено 26 мая 2015.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Бюнюс

Когда чтение, продолжавшееся более часу, было кончено, Ланжерон, опять остановив табакерку и не глядя на Вейротера и ни на кого особенно, начал говорить о том, как трудно было исполнить такую диспозицию, где положение неприятеля предполагается известным, тогда как положение это может быть нам неизвестно, так как неприятель находится в движении. Возражения Ланжерона были основательны, но было очевидно, что цель этих возражений состояла преимущественно в желании дать почувствовать генералу Вейротеру, столь самоуверенно, как школьникам ученикам, читавшему свою диспозицию, что он имел дело не с одними дураками, а с людьми, которые могли и его поучить в военном деле. Когда замолк однообразный звук голоса Вейротера, Кутузов открыл глава, как мельник, который просыпается при перерыве усыпительного звука мельничных колес, прислушался к тому, что говорил Ланжерон, и, как будто говоря: «а вы всё еще про эти глупости!» поспешно закрыл глаза и еще ниже опустил голову.
Стараясь как можно язвительнее оскорбить Вейротера в его авторском военном самолюбии, Ланжерон доказывал, что Бонапарте легко может атаковать, вместо того, чтобы быть атакованным, и вследствие того сделать всю эту диспозицию совершенно бесполезною. Вейротер на все возражения отвечал твердой презрительной улыбкой, очевидно вперед приготовленной для всякого возражения, независимо от того, что бы ему ни говорили.
– Ежели бы он мог атаковать нас, то он нынче бы это сделал, – сказал он.
– Вы, стало быть, думаете, что он бессилен, – сказал Ланжерон.
– Много, если у него 40 тысяч войска, – отвечал Вейротер с улыбкой доктора, которому лекарка хочет указать средство лечения.
– В таком случае он идет на свою погибель, ожидая нашей атаки, – с тонкой иронической улыбкой сказал Ланжерон, за подтверждением оглядываясь опять на ближайшего Милорадовича.
Но Милорадович, очевидно, в эту минуту думал менее всего о том, о чем спорили генералы.
– Ma foi, [Ей Богу,] – сказал он, – завтра всё увидим на поле сражения.
Вейротер усмехнулся опять тою улыбкой, которая говорила, что ему смешно и странно встречать возражения от русских генералов и доказывать то, в чем не только он сам слишком хорошо был уверен, но в чем уверены были им государи императоры.
– Неприятель потушил огни, и слышен непрерывный шум в его лагере, – сказал он. – Что это значит? – Или он удаляется, чего одного мы должны бояться, или он переменяет позицию (он усмехнулся). Но даже ежели бы он и занял позицию в Тюрасе, он только избавляет нас от больших хлопот, и распоряжения все, до малейших подробностей, остаются те же.
– Каким же образом?.. – сказал князь Андрей, уже давно выжидавший случая выразить свои сомнения.
Кутузов проснулся, тяжело откашлялся и оглянул генералов.
– Господа, диспозиция на завтра, даже на нынче (потому что уже первый час), не может быть изменена, – сказал он. – Вы ее слышали, и все мы исполним наш долг. А перед сражением нет ничего важнее… (он помолчал) как выспаться хорошенько.
Он сделал вид, что привстает. Генералы откланялись и удалились. Было уже за полночь. Князь Андрей вышел.

Военный совет, на котором князю Андрею не удалось высказать свое мнение, как он надеялся, оставил в нем неясное и тревожное впечатление. Кто был прав: Долгоруков с Вейротером или Кутузов с Ланжероном и др., не одобрявшими план атаки, он не знал. «Но неужели нельзя было Кутузову прямо высказать государю свои мысли? Неужели это не может иначе делаться? Неужели из за придворных и личных соображений должно рисковать десятками тысяч и моей, моей жизнью?» думал он.
«Да, очень может быть, завтра убьют», подумал он. И вдруг, при этой мысли о смерти, целый ряд воспоминаний, самых далеких и самых задушевных, восстал в его воображении; он вспоминал последнее прощание с отцом и женою; он вспоминал первые времена своей любви к ней! Вспомнил о ее беременности, и ему стало жалко и ее и себя, и он в нервично размягченном и взволнованном состоянии вышел из избы, в которой он стоял с Несвицким, и стал ходить перед домом.