Селафиил (Филипьев)
Поделись знанием:
– Пустите, я вам говорю. Я беру всё на себя. Я пойду и спрошу его. Я… довольно вам этого.
– Mais, mon prince, [Но, князь,] – говорила Анна Михайловна, – после такого великого таинства дайте ему минуту покоя. Вот, Пьер, скажите ваше мнение, – обратилась она к молодому человеку, который, вплоть подойдя к ним, удивленно смотрел на озлобленное, потерявшее всё приличие лицо княжны и на перепрыгивающие щеки князя Василья.
– Помните, что вы будете отвечать за все последствия, – строго сказал князь Василий, – вы не знаете, что вы делаете.
– Мерзкая женщина! – вскрикнула княжна, неожиданно бросаясь на Анну Михайловну и вырывая портфель.
Князь Василий опустил голову и развел руками.
В эту минуту дверь, та страшная дверь, на которую так долго смотрел Пьер и которая так тихо отворялась, быстро, с шумом откинулась, стукнув об стену, и средняя княжна выбежала оттуда и всплеснула руками.
– Что вы делаете! – отчаянно проговорила она. – II s'en va et vous me laissez seule. [Он умирает, а вы меня оставляете одну.]
Старшая княжна выронила портфель. Анна Михайловна быстро нагнулась и, подхватив спорную вещь, побежала в спальню. Старшая княжна и князь Василий, опомнившись, пошли за ней. Через несколько минут первая вышла оттуда старшая княжна с бледным и сухим лицом и прикушенною нижнею губой. При виде Пьера лицо ее выразило неудержимую злобу.
– Да, радуйтесь теперь, – сказала она, – вы этого ждали.
И, зарыдав, она закрыла лицо платком и выбежала из комнаты.
За княжной вышел князь Василий. Он, шатаясь, дошел до дивана, на котором сидел Пьер, и упал на него, закрыв глаза рукой. Пьер заметил, что он был бледен и что нижняя челюсть его прыгала и тряслась, как в лихорадочной дрожи.
– Ах, мой друг! – сказал он, взяв Пьера за локоть; и в голосе его была искренность и слабость, которых Пьер никогда прежде не замечал в нем. – Сколько мы грешим, сколько мы обманываем, и всё для чего? Мне шестой десяток, мой друг… Ведь мне… Всё кончится смертью, всё. Смерть ужасна. – Он заплакал.
Анна Михайловна вышла последняя. Она подошла к Пьеру тихими, медленными шагами.
– Пьер!… – сказала она.
Пьер вопросительно смотрел на нее. Она поцеловала в лоб молодого человека, увлажая его слезами. Она помолчала.
– II n'est plus… [Его не стало…]
Пьер смотрел на нее через очки.
– Allons, je vous reconduirai. Tachez de pleurer. Rien ne soulage, comme les larmes. [Пойдемте, я вас провожу. Старайтесь плакать: ничто так не облегчает, как слезы.]
Она провела его в темную гостиную и Пьер рад был, что никто там не видел его лица. Анна Михайловна ушла от него, и когда она вернулась, он, подложив под голову руку, спал крепким сном.
На другое утро Анна Михайловна говорила Пьеру:
– Oui, mon cher, c'est une grande perte pour nous tous. Je ne parle pas de vous. Mais Dieu vous soutndra, vous etes jeune et vous voila a la tete d'une immense fortune, je l'espere. Le testament n'a pas ete encore ouvert. Je vous connais assez pour savoir que cela ne vous tourienera pas la tete, mais cela vous impose des devoirs, et il faut etre homme. [Да, мой друг, это великая потеря для всех нас, не говоря о вас. Но Бог вас поддержит, вы молоды, и вот вы теперь, надеюсь, обладатель огромного богатства. Завещание еще не вскрыто. Я довольно вас знаю и уверена, что это не вскружит вам голову; но это налагает на вас обязанности; и надо быть мужчиной.]
Пьер молчал.
– Peut etre plus tard je vous dirai, mon cher, que si je n'avais pas ete la, Dieu sait ce qui serait arrive. Vous savez, mon oncle avant hier encore me promettait de ne pas oublier Boris. Mais il n'a pas eu le temps. J'espere, mon cher ami, que vous remplirez le desir de votre pere. [После я, может быть, расскажу вам, что если б я не была там, то Бог знает, что бы случилось. Вы знаете, что дядюшка третьего дня обещал мне не забыть Бориса, но не успел. Надеюсь, мой друг, вы исполните желание отца.]
Пьер, ничего не понимая и молча, застенчиво краснея, смотрел на княгиню Анну Михайловну. Переговорив с Пьером, Анна Михайловна уехала к Ростовым и легла спать. Проснувшись утром, она рассказывала Ростовым и всем знакомым подробности смерти графа Безухого. Она говорила, что граф умер так, как и она желала бы умереть, что конец его был не только трогателен, но и назидателен; последнее же свидание отца с сыном было до того трогательно, что она не могла вспомнить его без слез, и что она не знает, – кто лучше вел себя в эти страшные минуты: отец ли, который так всё и всех вспомнил в последние минуты и такие трогательные слова сказал сыну, или Пьер, на которого жалко было смотреть, как он был убит и как, несмотря на это, старался скрыть свою печаль, чтобы не огорчить умирающего отца. «C'est penible, mais cela fait du bien; ca eleve l'ame de voir des hommes, comme le vieux comte et son digne fils», [Это тяжело, но это спасительно; душа возвышается, когда видишь таких людей, как старый граф и его достойный сын,] говорила она. О поступках княжны и князя Василья она, не одобряя их, тоже рассказывала, но под большим секретом и шопотом.
В Лысых Горах, имении князя Николая Андреевича Болконского, ожидали с каждым днем приезда молодого князя Андрея с княгиней; но ожидание не нарушало стройного порядка, по которому шла жизнь в доме старого князя. Генерал аншеф князь Николай Андреевич, по прозванию в обществе le roi de Prusse, [король прусский,] с того времени, как при Павле был сослан в деревню, жил безвыездно в своих Лысых Горах с дочерью, княжною Марьей, и при ней компаньонкой, m lle Bourienne. [мадмуазель Бурьен.] И в новое царствование, хотя ему и был разрешен въезд в столицы, он также продолжал безвыездно жить в деревне, говоря, что ежели кому его нужно, то тот и от Москвы полтораста верст доедет до Лысых Гор, а что ему никого и ничего не нужно. Он говорил, что есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и что есть только две добродетели: деятельность и ум. Он сам занимался воспитанием своей дочери и, чтобы развивать в ней обе главные добродетели, до двадцати лет давал ей уроки алгебры и геометрии и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях. Сам он постоянно был занят то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении. Так как главное условие для деятельности есть порядок, то и порядок в его образе жизни был доведен до последней степени точности. Его выходы к столу совершались при одних и тех же неизменных условиях, и не только в один и тот же час, но и минуту. С людьми, окружавшими его, от дочери до слуг, князь был резок и неизменно требователен, и потому, не быв жестоким, он возбуждал к себе страх и почтительность, каких не легко мог бы добиться самый жестокий человек. Несмотря на то, что он был в отставке и не имел теперь никакого значения в государственных делах, каждый начальник той губернии, где было имение князя, считал своим долгом являться к нему и точно так же, как архитектор, садовник или княжна Марья, дожидался назначенного часа выхода князя в высокой официантской. И каждый в этой официантской испытывал то же чувство почтительности и даже страха, в то время как отворялась громадно высокая дверь кабинета и показывалась в напудренном парике невысокая фигурка старика, с маленькими сухими ручками и серыми висячими бровями, иногда, как он насупливался, застилавшими блеск умных и точно молодых блестящих глаз.
В день приезда молодых, утром, по обыкновению, княжна Марья в урочный час входила для утреннего приветствия в официантскую и со страхом крестилась и читала внутренно молитву. Каждый день она входила и каждый день молилась о том, чтобы это ежедневное свидание сошло благополучно.
Сидевший в официантской пудреный старик слуга тихим движением встал и шопотом доложил: «Пожалуйте».
Из за двери слышались равномерные звуки станка. Княжна робко потянула за легко и плавно отворяющуюся дверь и остановилась у входа. Князь работал за станком и, оглянувшись, продолжал свое дело.
Огромный кабинет был наполнен вещами, очевидно, беспрестанно употребляемыми. Большой стол, на котором лежали книги и планы, высокие стеклянные шкафы библиотеки с ключами в дверцах, высокий стол для писания в стоячем положении, на котором лежала открытая тетрадь, токарный станок, с разложенными инструментами и с рассыпанными кругом стружками, – всё выказывало постоянную, разнообразную и порядочную деятельность. По движениям небольшой ноги, обутой в татарский, шитый серебром, сапожок, по твердому налеганию жилистой, сухощавой руки видна была в князе еще упорная и много выдерживающая сила свежей старости. Сделав несколько кругов, он снял ногу с педали станка, обтер стамеску, кинул ее в кожаный карман, приделанный к станку, и, подойдя к столу, подозвал дочь. Он никогда не благословлял своих детей и только, подставив ей щетинистую, еще небритую нынче щеку, сказал, строго и вместе с тем внимательно нежно оглядев ее:
– Здорова?… ну, так садись!
Он взял тетрадь геометрии, писанную его рукой, и подвинул ногой свое кресло.
– На завтра! – сказал он, быстро отыскивая страницу и от параграфа до другого отмечая жестким ногтем.
Княжна пригнулась к столу над тетрадью.
– Постой, письмо тебе, – вдруг сказал старик, доставая из приделанного над столом кармана конверт, надписанный женскою рукой, и кидая его на стол.
Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.
– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
(перенаправлено с «Всеволод Александрович Филипьев»)
| Монах Селафиил | |
 | |
| Имя при рождении: |
Всеволод Александрович Филипьев |
|---|---|
| Род деятельности: | |
| Мать: |
Татьяна Филипьева |
Мона́х Селафии́л (ранее инок Всеволод, в миру Все́волод Алекса́ндрович Фили́пьев англ. Vsevolod Philipiev; 5 июля 1969, Москва, СССР) — монах Русской православной церкви заграницей, постриженник Свято-Троицкого мужского монастыря в Джорданвилле, богослов, поэт, писатель, Член Союза писателей России.
Содержание
Биография
Мне бывает жалко, что тот духовный порыв, который нам даётся благодатию Божией в начале нашего христианского пути, когда мы обращаемся к Богу и к Церкви, потом ослабевает. Это мне бывает печально потому, что я помню то состояние полета на крыльях духовных, которое было в начале. И хотелось бы всегда в нем пребывать. Но я понимаю, что Господь дает нам призывающую благодать, а дальше через какое-то время Он говорит нам: а теперь учитесь плавать сами. Потому что дело спасения — это дело соработничества Бога и человека.
инок Всеволод (Филипьев)[1]
Родился 5 июля 1969 года в Москве в семье коммунистов[1].
В 1990 году поступил в братию Валаамского монастыря, где его духовником стал иеросхимонах Рафаил (Берестов).
В 1992 году, увлекшись творчеством Серафима (Роуза) переехал на жительство в США, где поступил в братию Свято-Троицкого мужского монастыря. Весной 1994 года был пострижен в иночество[2].
В 1999 году закончил Джорданвилльскую Свято-Троицкую духовную семинарию и летом того же года посетил Святую Гору Афон[3].
Преподавал патрологию и гомилетику в Свято-Троицкой духовной семинарии,[4] сотрудник и заместитель главного редактора объединенной редакции журналов «Православная Русь», «Православный путь», «Православная жизнь», Член Союза писателей России, поэт, писатель, автор многочисленных эссе и публикаций.[5][6] По благословению митрополита Лавра воссоздал дореволюционный журнал «Русский Инок» в интернет-формате.[7]. Последние публикации на сайте датированы 2008 годом.
Популярность имел его роман «Начальник тишины» (2004), общий тираж которого в России и на Украине составил около 100 тысяч экземпляров. Он переведен на французский и английский языки, на радио «Православный Петербург» по нему сделан радио-спектакль, одну из центральных ролей в котором сыграл Народный артист России Николай Николаевич Трофимов[8].
В 2008 году вернулся в Россию. Сотрудник и автор «Православного радио Санкт-Петербурга»[9]. С 2009 года — проживал в Москве.
В октябре 2010 года оказался втянутым в громкий сексуальный скандал[10][11][12]. Полагают, что нравственные метания и неблагополучие автора-инока нашли отражение и место в его литературном творчестве:
— Да и сам посуди, не может же порядочная девушка со всеми подряд клиентами по телефону болтать, у неё дела поважнее, — мамаша подмигнула, — для таких разговорчиков я существую. Понял, поэт!? — Она снова подмигнула и хлопнула Власа по плечу.
- Ну что, Василису хочешь? Валяй! Значит, объясняю: деньги мне, удовольствие тебе. Годится?
Мамаша достала сигарету и закурила, обдав Власа приторным дымом дорогих сигарет. Дрожащей рукой Влас вынул из кармана зелёный комок стодолларовой банкноты и поскорее бросил его на стол, чтобы мамаша не заметила дрожание рук. (инок Всеволод (Филипьев) отрывок из книги [www.russian-inok.org/books/nachalnik/page.php?page=page7.html Начальник тишины] Москва. 2003)
30 октября 2010 года управляющий делами канцелярии Архиерейского Синода РПЦЗ протоиерей Серафим Ган заявил, что инок Всеволод с 2008 года не состоит в братии Свято-Троицкого мужского монастыря и не представляет в Москве интересы Русской зарубежной церкви.[13][14][15] Обсуждались различные варианты, кому было выгодно широкое распространение компромата на инока Всеволода (Филиппьева)[16].
29 октября 2010 года прибыл на Афон[17]. Одному из друзей он сказал, что уезжает «на несколько лет. Может быть, навсегда. Переоценил свои силы…»[18].
Весной 2014 был пострижен в монашество с именем Селафиил в честь архангела Селафиила[19].
Творчество
- Литературные труды
Возвратится река в исток,
и Господь подведёт итог.
Я услышу твою свирель.
Мы увидимся, но... не теперь,
не теперь.
инок Всеволод (Филипьев)
отрывок из стихотворения «Не теперь»
отрывок из стихотворения «Не теперь»
- Сокровенное. [Духовная поэзия] 1999.
- Крещение покаянием. Молитвы и песни на Крестном пути. [Духовная поэзия] Москва. 1999 год.
- [www.russian-inok.org/books/angel.html Ангел Апокалипсиса] Москва. 2002. 160 с. ISBN 5-901716-02-7
- [www.russian-inok.org/books/nachalnik/page.php?page=page.html «Гость камеры смертников или Начальник тишины».] Москва, 2004 320 с.[20] ISBN 5-87468-222-8, ISBN 978-5-87468-222-4 (1-е изд. Джорданвилль; М.: Братство преп. Иова Почаевского. Паломникъ. 2003.)
- Иное. [Аскетическая лирика]. 2006. 511 с.
- Святорусское откровение миру. Джорданвилль-Москва, 2005 480 с. ISBN 5-88060-043-2 (1-е изд. в 2000 году). Книга написана и издана по старой (дореволюционной) орфографии.
- Ангелы приходят всегда. Издательство «Паломник». 2009.[21] ISBN 5-88060-172-2
- Подвиг и Лирика. Стихополотно. Москва. 2009. (Памяти Первоиерарха РПЦЗ митрополита Лавра (†2008). ISBN 5-88060-167-6
- публицистические и богословские труды
- Остров Божественной любви: Джорданвилльские зарисовки // Москва. 2000. N 4, 5.
- К. В. Глазков, монах Вениамин (Гомартели), инок Всеволод (Филипьев) «История Свято-Троцкой семинарии. 1948—2003», Джорданвилль, 2003
- Охранительство (Сборник статей.) Джорданвилль-Москва. 2004. 430 с.
- Путь святых отцов. Патрология. Под общей редакцией митрополита Лавра Восточно-Американского и Нью-Йоркского. — Джорданвилль-М., 2007. 640 с. ISBN 0-88465-070-7
- Статьи, эссе, полемика
- [krotov.info/spravki/persons/21person/filipyev.html Истина и ложь в свете христианской нравственности]
- [www.zaistinu.ru/articles/?aid=1237 Толерантность, теплохладность и … отступление от Христа]
- Дискография
- Святая Зарубежная Русь (аудиосборник «Беседы Инока Всеволода (Филипьева) на радиостанциях Радонеж и Садко»)
- Последнее Воскресение (муз. и исп. Юрий Целищев, Санкт-Петербург)
- Ангел покаяния (муз. и исп. иерей Геннадий Ульянич, Тверь)
- Светлые пути (муз. и исп. Евгений Фокин)
- Начальник тишины (муз. и исп. Юрий Целищев, аранжировка и продюсирование — Игорь Бобер)
- Роса на лепестках (муз. и исп. Анна Абикулова)
- Фиалковый Воин (муз. и исп. Вячеслав Капорин)
- Белое дело (муз. и исп. Станислав Бартенев. Группа «Если»)
- Яблони Воскресения (исп. Вокальный ансамбль «ANIMA». Исполняются акапелла).
- Пой, лира, о добре (муз. и исп. Наталия Ястребова)
- DVD
- «Джорданвилль» (Автор и режиссёр монахиня Агрипина (Григорьева). При участии инока Всеволода (Филипьева). 2004. Джорданвилль — центр русского Православия в зарубежье.
- «Джорданвилль — 2» (Автор и режиссёр монахиня Агриппина (Григорьева) при участии инока Всеволода (Филипьева). 2005.
Напишите отзыв о статье "Селафиил (Филипьев)"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.vzov.ru/2009/06-08/16.html Инок Всеволод (Филипьев): «Стоит жить ради любви»// Вечный зов]
- ↑ [zarubezhje.narod.ru/av/v_054.htm Инок Всеволод (Филипьев) (биография)]
- ↑ [www.hesychasm.ru/library/praksis/vsevolod2.htm Инок Всеволод О силе и действенности краткой молитвы ко Господу.]
- ↑ История Свято-Троицкой семинарии, 1948—2003 / Составители К. В. Глазков, монах Вениамин (Гомартели) и инок Всеволод (Филипьев). — Джорданвилль, 2004. — С. 233—242.
- ↑ [www.pravaya.ru/idea/22/2358 Пророк нью-йоркской подземки]
- ↑ [www.priestt.com/chr/poets/poets_255.html Инок Всеволод (Филипьев) Стихи]
- ↑ [www.russian-inok.org/ Русский Инок/Russian Inok]
- ↑ [www.sprusk.spb.ru/index.php?page_id=280 Спектакль «Начальник тишины»]
- ↑ [www.sprusk.spb.ru/index.php?page_id=35 Радио «Православный Санкт-Петербург»]
- ↑ [www.moscow-post.ru/redactor/001288277466419/ Дмитрий Данилов Оборотни в рясах // The Moscow Post, 2010-10-28
- ↑ [www.portal-credo.ru/site/index.php?act=news&id=80556&cf= Протодиакон Андрей Кураев и протоиерей Владимир Вигилянский откликнулись на «сексуальный скандал», связанный с иноком Всеволодом (Филиппьевым)]
- ↑ [drugoe.us/articles/31-incidents/6223-vsevolod Скандал // Другая Америка]
- ↑ [versia.ru/articles/2010/oct/31/sex_skandal_rpcz Инок Русской православной церкви заграницей поклонялся Эроту и Бахусу]
- ↑ [www.portal-credo.ru/site/?act=netnav&id=134 Об иноке бедном замолвите слово…]
- ↑ [community.livejournal.com/ustav/827724.html Инок Всеволод Филиппьев] — прилагается фотокопия ответа Управляющего делами канцелярии Архиерейского Синода РПЦЗ протоиерея Серафима Гана
- ↑ Еп. Григорий (Лурье) [portal-credo.ru/site/?act=news&id=80730 Нецеломудренный тест. Кому выгодно использование «сексуального скандала» в церковной политике ?] — Credo.ru, 09 ноября 2010
- ↑ Никос Панайотис [www.rv.ru/content.php3?id=9881 ПИСАТЬ, НЕ КРИВЯ ДУШОЙ] // «Русский Вестник», 07.12.2012
- ↑ [www.ruskline.ru/analitika/2010/12/06/ostorozhno_serdce А. Чернавский. Осторожно, сердце! О жизни и творчестве инока Всеволода (Филипьева)]
- ↑ [www.orthedu.ru/news/12071-beseda-s-monahom-salafaiilom-filipevym-byvshim-inokom-vsevolodom.html Беседа с монахом Салафаиилом (Филипьевым), бывшим иноком Всеволодом.]
- ↑ [www.pravaya.ru/idea/20/1531 Повесть для потерявших надежду]
- ↑ [orthodisc.ru/kniga/031603.html Инок Всеволод (Филипьев) «Ангелы приходят всегда».]
Ссылки
- [zarubezhje.narod.ru/av/v_054.htm Инок Всеволод (Фильпьев) (биография)]
- Живой Журнал инока Всеволода —
- [www.mgarsky-monastery.org/omiliya.php?auth=vsevolod Поэзия, проза, публицистика]
- [lib.pravmir.ru/library/readbook/2105 «Начальник тишины»] в онлайн-библиотеке портала Православие и мир.
- [www.youtube.com/watch?v=9onmdzPdjjs Фильм Сергея Серюбина «Русский инок»]
- Интервью и рецензии на книги
- [www.rv.ru/content.php3?id=157 Голос русского зарубежья (интервью)]
- [media.tv-soyuz.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=3754&Itemid=36 Видеоинтервью порталу «Союз»]
- [www.russian-inok.org/page.php?page=extras/review30 Инок Всеволод — о новой книге «Ангелы приходят всегда» и о новостях русского зарубежья]
- [www.russian-inok.org/page.php?page=extras/review27 Русский инок в Новом Свете Встреча с иноком Всеволодом на страницах газеты «Отчий светильник»]
- [www.russian-inok.org/page.php?page=extras/review26 Исихазм и охранительная идеология в творчестве современного богослова Русского Зарубежья инока Всеволода (Филипьева)]
- [www.russian-inok.org/page.php?page=extras/review25 «Святорусское откровение миру» Монахиня Иоанна (Помазанская) Лариса Умнова]
- [www.russian-inok.org/page.php?page=extras/review24 «Предстоит ещё большая борьба за чистоту православия» Интервью с иноком Всеволодом (Филипьевым)]
- [www.russian-inok.org/page.php?page=extras/review23 «Быть настоящими!» Интервью с иноком Всеволодом (Филипьевым)]
- [www.russian-inok.org/page.php?page=extras/review22 «Вся христианская литература — это продолжение Евангелия» Беседа с иноком Всеволодом]
- [www.russian-inok.org/page.php?page=extras/review21 Платить за миссионерство приходится кровью… Интервью Бориса Гурова с иноком Всеволодом (Филипьевым)]
Отрывок, характеризующий Селафиил (Филипьев)
Анна Михайловна не послушалась его.– Пустите, я вам говорю. Я беру всё на себя. Я пойду и спрошу его. Я… довольно вам этого.
– Mais, mon prince, [Но, князь,] – говорила Анна Михайловна, – после такого великого таинства дайте ему минуту покоя. Вот, Пьер, скажите ваше мнение, – обратилась она к молодому человеку, который, вплоть подойдя к ним, удивленно смотрел на озлобленное, потерявшее всё приличие лицо княжны и на перепрыгивающие щеки князя Василья.
– Помните, что вы будете отвечать за все последствия, – строго сказал князь Василий, – вы не знаете, что вы делаете.
– Мерзкая женщина! – вскрикнула княжна, неожиданно бросаясь на Анну Михайловну и вырывая портфель.
Князь Василий опустил голову и развел руками.
В эту минуту дверь, та страшная дверь, на которую так долго смотрел Пьер и которая так тихо отворялась, быстро, с шумом откинулась, стукнув об стену, и средняя княжна выбежала оттуда и всплеснула руками.
– Что вы делаете! – отчаянно проговорила она. – II s'en va et vous me laissez seule. [Он умирает, а вы меня оставляете одну.]
Старшая княжна выронила портфель. Анна Михайловна быстро нагнулась и, подхватив спорную вещь, побежала в спальню. Старшая княжна и князь Василий, опомнившись, пошли за ней. Через несколько минут первая вышла оттуда старшая княжна с бледным и сухим лицом и прикушенною нижнею губой. При виде Пьера лицо ее выразило неудержимую злобу.
– Да, радуйтесь теперь, – сказала она, – вы этого ждали.
И, зарыдав, она закрыла лицо платком и выбежала из комнаты.
За княжной вышел князь Василий. Он, шатаясь, дошел до дивана, на котором сидел Пьер, и упал на него, закрыв глаза рукой. Пьер заметил, что он был бледен и что нижняя челюсть его прыгала и тряслась, как в лихорадочной дрожи.
– Ах, мой друг! – сказал он, взяв Пьера за локоть; и в голосе его была искренность и слабость, которых Пьер никогда прежде не замечал в нем. – Сколько мы грешим, сколько мы обманываем, и всё для чего? Мне шестой десяток, мой друг… Ведь мне… Всё кончится смертью, всё. Смерть ужасна. – Он заплакал.
Анна Михайловна вышла последняя. Она подошла к Пьеру тихими, медленными шагами.
– Пьер!… – сказала она.
Пьер вопросительно смотрел на нее. Она поцеловала в лоб молодого человека, увлажая его слезами. Она помолчала.
– II n'est plus… [Его не стало…]
Пьер смотрел на нее через очки.
– Allons, je vous reconduirai. Tachez de pleurer. Rien ne soulage, comme les larmes. [Пойдемте, я вас провожу. Старайтесь плакать: ничто так не облегчает, как слезы.]
Она провела его в темную гостиную и Пьер рад был, что никто там не видел его лица. Анна Михайловна ушла от него, и когда она вернулась, он, подложив под голову руку, спал крепким сном.
На другое утро Анна Михайловна говорила Пьеру:
– Oui, mon cher, c'est une grande perte pour nous tous. Je ne parle pas de vous. Mais Dieu vous soutndra, vous etes jeune et vous voila a la tete d'une immense fortune, je l'espere. Le testament n'a pas ete encore ouvert. Je vous connais assez pour savoir que cela ne vous tourienera pas la tete, mais cela vous impose des devoirs, et il faut etre homme. [Да, мой друг, это великая потеря для всех нас, не говоря о вас. Но Бог вас поддержит, вы молоды, и вот вы теперь, надеюсь, обладатель огромного богатства. Завещание еще не вскрыто. Я довольно вас знаю и уверена, что это не вскружит вам голову; но это налагает на вас обязанности; и надо быть мужчиной.]
Пьер молчал.
– Peut etre plus tard je vous dirai, mon cher, que si je n'avais pas ete la, Dieu sait ce qui serait arrive. Vous savez, mon oncle avant hier encore me promettait de ne pas oublier Boris. Mais il n'a pas eu le temps. J'espere, mon cher ami, que vous remplirez le desir de votre pere. [После я, может быть, расскажу вам, что если б я не была там, то Бог знает, что бы случилось. Вы знаете, что дядюшка третьего дня обещал мне не забыть Бориса, но не успел. Надеюсь, мой друг, вы исполните желание отца.]
Пьер, ничего не понимая и молча, застенчиво краснея, смотрел на княгиню Анну Михайловну. Переговорив с Пьером, Анна Михайловна уехала к Ростовым и легла спать. Проснувшись утром, она рассказывала Ростовым и всем знакомым подробности смерти графа Безухого. Она говорила, что граф умер так, как и она желала бы умереть, что конец его был не только трогателен, но и назидателен; последнее же свидание отца с сыном было до того трогательно, что она не могла вспомнить его без слез, и что она не знает, – кто лучше вел себя в эти страшные минуты: отец ли, который так всё и всех вспомнил в последние минуты и такие трогательные слова сказал сыну, или Пьер, на которого жалко было смотреть, как он был убит и как, несмотря на это, старался скрыть свою печаль, чтобы не огорчить умирающего отца. «C'est penible, mais cela fait du bien; ca eleve l'ame de voir des hommes, comme le vieux comte et son digne fils», [Это тяжело, но это спасительно; душа возвышается, когда видишь таких людей, как старый граф и его достойный сын,] говорила она. О поступках княжны и князя Василья она, не одобряя их, тоже рассказывала, но под большим секретом и шопотом.
В Лысых Горах, имении князя Николая Андреевича Болконского, ожидали с каждым днем приезда молодого князя Андрея с княгиней; но ожидание не нарушало стройного порядка, по которому шла жизнь в доме старого князя. Генерал аншеф князь Николай Андреевич, по прозванию в обществе le roi de Prusse, [король прусский,] с того времени, как при Павле был сослан в деревню, жил безвыездно в своих Лысых Горах с дочерью, княжною Марьей, и при ней компаньонкой, m lle Bourienne. [мадмуазель Бурьен.] И в новое царствование, хотя ему и был разрешен въезд в столицы, он также продолжал безвыездно жить в деревне, говоря, что ежели кому его нужно, то тот и от Москвы полтораста верст доедет до Лысых Гор, а что ему никого и ничего не нужно. Он говорил, что есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и что есть только две добродетели: деятельность и ум. Он сам занимался воспитанием своей дочери и, чтобы развивать в ней обе главные добродетели, до двадцати лет давал ей уроки алгебры и геометрии и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях. Сам он постоянно был занят то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении. Так как главное условие для деятельности есть порядок, то и порядок в его образе жизни был доведен до последней степени точности. Его выходы к столу совершались при одних и тех же неизменных условиях, и не только в один и тот же час, но и минуту. С людьми, окружавшими его, от дочери до слуг, князь был резок и неизменно требователен, и потому, не быв жестоким, он возбуждал к себе страх и почтительность, каких не легко мог бы добиться самый жестокий человек. Несмотря на то, что он был в отставке и не имел теперь никакого значения в государственных делах, каждый начальник той губернии, где было имение князя, считал своим долгом являться к нему и точно так же, как архитектор, садовник или княжна Марья, дожидался назначенного часа выхода князя в высокой официантской. И каждый в этой официантской испытывал то же чувство почтительности и даже страха, в то время как отворялась громадно высокая дверь кабинета и показывалась в напудренном парике невысокая фигурка старика, с маленькими сухими ручками и серыми висячими бровями, иногда, как он насупливался, застилавшими блеск умных и точно молодых блестящих глаз.
В день приезда молодых, утром, по обыкновению, княжна Марья в урочный час входила для утреннего приветствия в официантскую и со страхом крестилась и читала внутренно молитву. Каждый день она входила и каждый день молилась о том, чтобы это ежедневное свидание сошло благополучно.
Сидевший в официантской пудреный старик слуга тихим движением встал и шопотом доложил: «Пожалуйте».
Из за двери слышались равномерные звуки станка. Княжна робко потянула за легко и плавно отворяющуюся дверь и остановилась у входа. Князь работал за станком и, оглянувшись, продолжал свое дело.
Огромный кабинет был наполнен вещами, очевидно, беспрестанно употребляемыми. Большой стол, на котором лежали книги и планы, высокие стеклянные шкафы библиотеки с ключами в дверцах, высокий стол для писания в стоячем положении, на котором лежала открытая тетрадь, токарный станок, с разложенными инструментами и с рассыпанными кругом стружками, – всё выказывало постоянную, разнообразную и порядочную деятельность. По движениям небольшой ноги, обутой в татарский, шитый серебром, сапожок, по твердому налеганию жилистой, сухощавой руки видна была в князе еще упорная и много выдерживающая сила свежей старости. Сделав несколько кругов, он снял ногу с педали станка, обтер стамеску, кинул ее в кожаный карман, приделанный к станку, и, подойдя к столу, подозвал дочь. Он никогда не благословлял своих детей и только, подставив ей щетинистую, еще небритую нынче щеку, сказал, строго и вместе с тем внимательно нежно оглядев ее:
– Здорова?… ну, так садись!
Он взял тетрадь геометрии, писанную его рукой, и подвинул ногой свое кресло.
– На завтра! – сказал он, быстро отыскивая страницу и от параграфа до другого отмечая жестким ногтем.
Княжна пригнулась к столу над тетрадью.
– Постой, письмо тебе, – вдруг сказал старик, доставая из приделанного над столом кармана конверт, надписанный женскою рукой, и кидая его на стол.
Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.
– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
