Гауш, Александр Фёдорович
Александр Федорович Гауш | |
Дата рождения: | |
---|---|
Место рождения: | |
Дата смерти: |
7 сентября 1947 (74 года) |
Место смерти: | |
Гражданство: | |
Учёба: | |
Работы на Викискладе |
Александр Фёдорович (Александр Густав Адольф) Гауш (30 августа 1873, Санкт-Петербург — 7 сентября 1947, Симферополь) — живописец, график, сценограф, педагог, художник кукольного театра, меценат, профессор живописи. Писал в основном натюрморты и пейзажи.
Содержание
Биография
Отец — Федор Федорович Гауш (Viktor Karl Theodor Hausch) (1845–1929), купец 1-й гильдии, потомственный почетный гражданин Санкт-Петербурга, мать — Матильда Леонтьевна, урожденная баронесса фон Гауфф (Mathilde Amalie Luise von Hauff) (1846–1907). Обучался в Реформатском училище (Санкт-Петербург) (1885–1889), в Рисовальной школе при Обществе поощрения художеств (1889), у П. П. Чистякова (до 1893), в петербургской Академии художеств у А. А. Киселева (1893–1899), в Академии Жюлиана в Париже (2 месяца, 1885). В 1899 получил звание художника (с правом на чин 10-го кл. и правом преподавания рисования в учебных заведениях) за картины «Под вечер» и «Ветер». С 1897 г. – постоянный участник выставок. До 1924 жил в Петрограде в собственном доме (Английская наб., 74, т. н. Дом Гауша).
В 1894 году совершил поездку по России. Неоднократно путешествовал по Германии, Франции, Италии, Австрии; посетил Испанию (1906) и Англию (1911–1912). В 1904 году подготовил в соавторстве с Н. Ф. Роот учебное пособие «Рисунки русских художников» (СПб., 1904).
Один из основателей Нового общества художников (член-учредитель и секретарь, участвовал в выставках 1904-05, 1907), член объединения «Мир искусства» (с 1916, экспонент с 1911). Произведения Гауша были представлены на международных выставках в Вене (1908), Брюсселе (1910), Риме (1911), Венеции (1914), Балтийской выставке в Мальме (1914), на выставках Общества художников им. А.И.Куинджи, Товарищества южнорусских художников (1922), персональной выставке в Петрограде (1916). Выставлялся на Весенних выставках в залах Академии художеств, Союза русских художников, Общества Леонарда да Винчи, Товарищества независимых. Участвовал в выставках «Венок», «Венок-Стефанос», в Салоне В. А. Издебского. Сотрудничал в легендарном петербургском литературно-артистическом кабаре «Привал комендиантов»[1].
С весны 1907 года участвовал в деятельности Комиссии по изучению и описанию старого Петербурга, с октября 1909 член дирекции и 1-й хранитель Музея Старого Петербурга (до 1920 года). Один из создателей Музея Города (1918). Вместе с А. Н. Бенуа оформлял «Историческую выставку архитектуры» в залах Академии художеств (1911).
Особое внимание, уделявшееся Гаушем сохранению исторического наследия, было отмечено искусствоведом Муратовым в качестве анекдота и ставилось в пример московским властям:
...Мне рассказали о благородных и заслуживающих всякого сочувствия вмешательствах в дело окраски одного петербургского художника-архитектора г. Гауша. Видя, что предпринимается окраска какого-нибудь дома, имеющего художественную ценность, г. Гауш являлся к владельцу и просил у него разрешения участвовать в деле окраски своим безвозмездным советом. Так как это не удорожало работы, домовладельцы охотно соглашались, и таким путем удалось восстановить первоначальную окраску многих петербургских зданий.— П.П. Муратов. Красота Москвы // Московский еженедельник. — 1909. — 10 октября (№ 40)[2]
Преподавал в Сухаревской школе Женского патриотического общества (1907), художественных классах Школы народного искусства (1912–24, после 1917 – в составе Техникума кустарного искусства). После Февральской революции 1917 года входил в комиссию, занимавшуюся вопросом о Министерстве искусств, работал в спецкомиссии по художественной промышленности и кустарному делу. После Октябрьского переворота преподавал в различных учебных заведениях Петрограда[3]. Сотрудничал в петроградском «Доме искусств». В начале октября 1918 года был приглашен Шагалом в Витебск «в качестве хранителя организуемого музея», как о том сообщала газета «Витебский листок»[4], но предложение не принял. Участвовал в Первой государственной свободной выставке произведений искусств (1919), выставке петроградских художников всех направлений (1923) в Петрограде, Первой русской художественной выставке в галерее Ван Димена в Берлине (1922), передвижной выставке русского искусства по США (1924–1925), выставках Художественного общества им. К. К. Костанди[5] (1925-29) в Одессе и других.
Особое место в жизни Александра Федоровича занимало увлечение кукольным театром: в 1916 году в его собственном доме в Петербурге состоялся первый спектакль театра мирионеток, на котором присутствовали Александр Блок и Анна Ахматова[6][7]; в 1916 году, вместе с товарищами по объединению «Мир искусства» (М. Добужинский, Н. Калмаков, С. Маковский, П. Сазонов), состоял в художественном совете Петроградского театра марионеток Ю. Слонимской; принимал участие в создании спектакля «Силы добра и волшебства»[8]; в 1924 Гауш выступил одним из организаторов Театра Петрушки (ныне театр им. Е. Деммени в Санкт-Петербурге). Страсть эта передалась и сыну художника — Юрий Гауш (1900—1983) стал известным драматургом кукольных театров, автором пьес «Наш цирк», «Негритенок Том», «Набат», «Веселый портняжка» и многих других[8].
В 1924 году Александр Федорович с супругой, художницей Любовью Николаевной Милиоти (1877–1943), переехали на юг (из-за ухудшающегося состояния здоровья Любови Николаевны). Сперва, с 1924 по 1928, они живут в Севастополе, затем, в 1928–1935, – в Одессе. С 1939 – в Ялте, Симферополе. Член объединения «Всекохудожник» (1931), Союза советских художников Крыма (1941). Преподавал в художественных школах Севастополя и Одессы – Художественном институте (1928–34, профессор с 1928) и Художественном училище (1934–38). Известны живописные портреты Александра Гауша, выполненные Д. Н. Кардовским (1906) и супругой Гауша (1920-е гг.).
С приходом войны супруги оказались на оккупированной территории, в Ялте. В блокадном Ленинграде погибла старшая дочь Вера. В 1943 году Александр Федорович и Любовь Николаевна уехали в Австрию, где жили дальние родственники Гауша[6]. По окончании войны, похоронив супругу в Австрии (точная дата смерти и место захоронения неизвестны), Гауш, пройдя фильтрационный лагерь, возвращается в СССР и селится в Симферополе. По свидетельствам, обнаруженным исследователями в последние годы, репрессиям не подвергался: «В письме Управления ФСБ России по Омской области от 19. 05.2011, в частности, говорится: «По имеющимся сведениям — Гауш Александр Федорович, 1873 г. р., уроженец г. Ленинграда, был эвакуирован немцами вместе с женой в Австрию, до эвакуации проживал в Ялте, госпроверку проходил в ПФЛ № 301 (г. Нёйнкирхен, Австрия) по состоянию на 28.04.1946 г., вернулся в Крым»».[6]
7 сентября 1949 года Александр Гауш трагически погиб в Симферополе, попав под трамвай. Захоронен на Старом симферопольском кладбище, что возле храма Всех Святых. В рамках юбилейных мероприятий, приуроченных к 140-летию со дня рождения художника, в 2013 году на могиле Гауша было установлено новое надгробие, на доме, где он провел последние годы жизни, была установлена мемориальная доска (на тот момент единственный мемориальный знак, посвященный Гаушу)[9].
В 1992 в Русском музее в Петербурге прошла ретроспективная выставка художника, включавшая около 75 картин и рисунков, написанных, в основном, в петербургский период жизни художника.
Произведения Гауша находятся во многих музейных собраниях, в том числе в Государственной Третьяковской галерее, Государственном Русском музее, Государственном художественном музее Латвии в Риге, ГМИИ Республики Татарстан и в других музейных и частных коллекциях России, Украины, Армении, Казахстана.
Творчество
«Ветер» (1901) (в собрании ОХМ)
«Большой дворец в Царском Селе», (1902)
«Новгород», (1904)
«Гвоздика», (1908)
«Дождливый день» (1900-е) (в собрании Плесского музея-заповедника)
«Весна» (1911)
«Старая дача» (ок.1913) (в собрании Новосибирского художественного музея)
«Натюрморт.Драгоценные ткани» (1914) (в собрании Русского музея)
«Осень в горах» (1915)
«В Бахчисарае» (1927)
«Камыш-Бурун» (1938)
«Горное озеро» (в собрании Симферопольского художественного музея)
«Судак. Генуэзская крепость» (в собрании Симферопольского художественного музея)
«Бахчисарай. Торбэ» (в собрании ОХМ)
«Старый Крым» (в собрании ОХМ)
«Утро» (в собрании ОХМ)
«Пейзаж с деревом» (в собрании ОХМ)
«Пейзаж. Вечером» (в собрании Псковской картинной галереи)
«Пейзаж. Облачно» (в собрании Псковской картинной галереи)
«Цветы на русском платке» (в собрании Дома-музея Ф.И. Шаляпина в Санкт-Петербурге)
«В усадьбе» (1910-е) (в собрании Омского музея изобразительных искусств имени М.А. Врубеля)
«Северный пейзаж» (в собрании Бердянского художественного музея имени И. И. Бродского)
«Снопы» (в собрании Бердянского художественного музея имени И. И. Бродского)
Источники
- ↑ [www.chagal-vitebsk.com/node/216 Людмила Хмельницкая «Привал комедиантов»: первый театральный опыт Марка Шагала | Музей Марка Шагала]. www.chagal-vitebsk.com. Проверено 23 октября 2015.
- ↑ П.П. Муратов [az.lib.ru/m/muratow_p_p/text_1909_krasota_moskvy.shtml Красота Москвы] (рус.) // Московский еженедельник. — 1909. — 10 октября (№ 40). — С. Стлб. 49--56.
- ↑ Гауш скорее всего в начале 20-х пытался покинуть Россию, но не смог добиться разрешения. Об этом Александр Бенуа вскользь упоминает в дневниковой записи от 9 июня 1922 года.
- ↑ [www.chagal-vitebsk.com/node/215 Людмила Хмельницкая К истории одной идеи Марка Шагала | Музей Марка Шагала]. www.chagal-vitebsk.com. Проверено 23 октября 2015.
- ↑ См., например, [ofam.od.ua/pdf/catalog/3osennyaya27.pdf каталог] Третьей осенней выставки картин Общества Костанди (1927)
- ↑ 1 2 3 [crimeatime.blogspot.com/2012/05/blog-post_6243.html КРЫМ НАВСЕГДА: Александр Гауш: возвращение забытого имени]. КРЫМ НАВСЕГДА. Проверено 22 октября 2015.
- ↑ История спектакля подробно описана в статье Ю.Л. Сазоновой-Слонимской "Письма Райнер Маріа Рильке" ([www.vtoraya-literatura.com/pdf/novyj_zhurnal_005_1943_text.pdf Новый журнал, Н.-Й., 1943, №5]). См. также у Сергея Образцова в "Моя профессия".
- ↑ 1 2 Борис Голдовский. Куклы: Энциклопедия.. — М.: «Время», 2004.
- ↑ [crimeatime.blogspot.com/2013/09/blog-post_24.html КРЫМ НАВСЕГДА: Жил здесь художник один…]. КРЫМ НАВСЕГДА. Проверено 22 октября 2015.
Напишите отзыв о статье "Гауш, Александр Фёдорович"
Ссылки
Ростиславов А.А., А.Ф. Гауш. // [нэб.рф/catalog/000200_000018_RU_NLR_Per_816129/ Аполлон. – 1913. – Октябрь – №8.] – С.16
Выставка картин и этюдов А. Гауша. Каталог, Пг., 1916
А. Ф. Гауш. Каталог выставки, СПБ, 1922
Гауш А. Ф. [Автобиография]. - В кн.: Советские художники. М., 1937, т. 1, с. 45 - 48, ил.
Александр Федорович Гауш. Каталог выставки., Г. К. Кречина, М. И. Шумова, Изд. Государственный русский музей, 1992
Пушкарев, С. Н. Александр Федорович Гауш: возвращение из небытия / С. Н. Пушкарев. - С .69-103 // XIV Таврические научные чтения [Текст] : сб. материалов : в 2 ч. Ч. 2 / М-во культуры РК, Центр. музей Тавриды ; ред. Е. Б. Вишневская, 2014.
Аксенова Л. А. Современники о последних годах жизни А. Ф. Гауша: записки музейного работника // Труды
Государственного музея истории Санкт-Петербурга. СПб., 1997. Вып. 2. С. 35–47
[rusdeutsch-panorama.ru/jencik_statja.php?mode=view&site_id=34&own_menu_id=2309 А. Ф. Гауш, справочная информация на сайте «Немцы России»]
[www.rusartnet.com/biographies/russian-artists/20th-century/turn-of-the-century/art-nouveau/alexander-hausch Alexander Hausch, справочная информация в базе данных проекта RusArtNet.com]
[crimeatime.blogspot.com/2012/05/blog-post_6243.html «Александр Гауш: возвращение забытого имени.» М.Гусарова. "КВ" № 45 от 4 мая 2012 г.][www.webcitation.org/6cTdrLECZ Архивировано] из первоисточника 22.10.2015.
[crimeatime.blogspot.com/2013/09/blog-post_24.html «Жил здесь художник один…» М. Гусарова. "КВ" № 100 от 19. 09. 2013 г.] [www.webcitation.org/6cTdwuWYb Архивировано] из первоисточника 22.10.2015.
[www.youtube.com/watch?v=PFFic-n6J0M Передача, посвященная Гаушу, телевизионного проекта «Hoffnung» (часть 1)]
[www.youtube.com/watch?v=5br9dU2CHtY Передача, посвященная Гаушу, телевизионного проекта «Hoffnung» (часть 2)]
Отрывок, характеризующий Гауш, Александр Фёдорович
Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю.
Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына.
Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему.
Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи.
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.
С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.