Голоса (альбом)
Поделись знанием:
К:Альбомы 1988 годаК:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались танцы, в которых Николай еще более пленил своей ловкостью все губернское общество. Он удивил даже всех своей особенной, развязной манерой в танцах. Николай сам был несколько удивлен своей манерой танцевать в этот вечер. Он никогда так не танцевал в Москве и счел бы даже неприличным и mauvais genre [дурным тоном] такую слишком развязную манеру танца; но здесь он чувствовал потребность удивить их всех чем нибудь необыкновенным, чем нибудь таким, что они должны были принять за обыкновенное в столицах, но неизвестное еще им в провинции.
Во весь вечер Николай обращал больше всего внимания на голубоглазую, полную и миловидную блондинку, жену одного из губернских чиновников. С тем наивным убеждением развеселившихся молодых людей, что чужие жены сотворены для них, Ростов не отходил от этой дамы и дружески, несколько заговорщически, обращался с ее мужем, как будто они хотя и не говорили этого, но знали, как славно они сойдутся – то есть Николай с женой этого мужа. Муж, однако, казалось, не разделял этого убеждения и старался мрачно обращаться с Ростовым. Но добродушная наивность Николая была так безгранична, что иногда муж невольно поддавался веселому настроению духа Николая. К концу вечера, однако, по мере того как лицо жены становилось все румянее и оживленнее, лицо ее мужа становилось все грустнее и бледнее, как будто доля оживления была одна на обоих, и по мере того как она увеличивалась в жене, она уменьшалась в муже.
Николай, с несходящей улыбкой на лице, несколько изогнувшись на кресле, сидел, близко наклоняясь над блондинкой и говоря ей мифологические комплименты.
Переменяя бойко положение ног в натянутых рейтузах, распространяя от себя запах духов и любуясь и своей дамой, и собою, и красивыми формами своих ног под натянутыми кичкирами, Николай говорил блондинке, что он хочет здесь, в Воронеже, похитить одну даму.
– Какую же?
– Прелестную, божественную. Глаза у ней (Николай посмотрел на собеседницу) голубые, рот – кораллы, белизна… – он глядел на плечи, – стан – Дианы…
Муж подошел к ним и мрачно спросил у жены, о чем она говорит.
– А! Никита Иваныч, – сказал Николай, учтиво вставая. И, как бы желая, чтобы Никита Иваныч принял участие в его шутках, он начал и ему сообщать свое намерение похитить одну блондинку.
Муж улыбался угрюмо, жена весело. Добрая губернаторша с неодобрительным видом подошла к ним.
– Анна Игнатьевна хочет тебя видеть, Nicolas, – сказала она, таким голосом выговаривая слова: Анна Игнатьевна, что Ростову сейчас стало понятно, что Анна Игнатьевна очень важная дама. – Пойдем, Nicolas. Ведь ты позволил мне так называть тебя?
– О да, ma tante. Кто же это?
– Анна Игнатьевна Мальвинцева. Она слышала о тебе от своей племянницы, как ты спас ее… Угадаешь?..
– Мало ли я их там спасал! – сказал Николай.
– Ее племянницу, княжну Болконскую. Она здесь, в Воронеже, с теткой. Ого! как покраснел! Что, или?..
– И не думал, полноте, ma tante.
– Ну хорошо, хорошо. О! какой ты!
Губернаторша подводила его к высокой и очень толстой старухе в голубом токе, только что кончившей свою карточную партию с самыми важными лицами в городе. Это была Мальвинцева, тетка княжны Марьи по матери, богатая бездетная вдова, жившая всегда в Воронеже. Она стояла, рассчитываясь за карты, когда Ростов подошел к ней. Она строго и важно прищурилась, взглянула на него и продолжала бранить генерала, выигравшего у нее.
– Очень рада, мой милый, – сказала она, протянув ему руку. – Милости прошу ко мне.
Поговорив о княжне Марье и покойнике ее отце, которого, видимо, не любила Мальвинцева, и расспросив о том, что Николай знал о князе Андрее, который тоже, видимо, не пользовался ее милостями, важная старуха отпустила его, повторив приглашение быть у нее.
Николай обещал и опять покраснел, когда откланивался Мальвинцевой. При упоминании о княжне Марье Ростов испытывал непонятное для него самого чувство застенчивости, даже страха.
Отходя от Мальвинцевой, Ростов хотел вернуться к танцам, но маленькая губернаторша положила свою пухленькую ручку на рукав Николая и, сказав, что ей нужно поговорить с ним, повела его в диванную, из которой бывшие в ней вышли тотчас же, чтобы не мешать губернаторше.
– Знаешь, mon cher, – сказала губернаторша с серьезным выражением маленького доброго лица, – вот это тебе точно партия; хочешь, я тебя сосватаю?
– Кого, ma tante? – спросил Николай.
– Княжну сосватаю. Катерина Петровна говорит, что Лили, а по моему, нет, – княжна. Хочешь? Я уверена, твоя maman благодарить будет. Право, какая девушка, прелесть! И она совсем не так дурна.
– Совсем нет, – как бы обидевшись, сказал Николай. – Я, ma tante, как следует солдату, никуда не напрашиваюсь и ни от чего не отказываюсь, – сказал Ростов прежде, чем он успел подумать о том, что он говорит.
– Так помни же: это не шутка.
– Какая шутка!
– Да, да, – как бы сама с собою говоря, сказала губернаторша. – А вот что еще, mon cher, entre autres. Vous etes trop assidu aupres de l'autre, la blonde. [мой друг. Ты слишком ухаживаешь за той, за белокурой.] Муж уж жалок, право…
– Ах нет, мы с ним друзья, – в простоте душевной сказал Николай: ему и в голову не приходило, чтобы такое веселое для него препровождение времени могло бы быть для кого нибудь не весело.
«Что я за глупость сказал, однако, губернаторше! – вдруг за ужином вспомнилось Николаю. – Она точно сватать начнет, а Соня?..» И, прощаясь с губернаторшей, когда она, улыбаясь, еще раз сказала ему: «Ну, так помни же», – он отвел ее в сторону:
– Но вот что, по правде вам сказать, ma tante…
– Что, что, мой друг; пойдем вот тут сядем.
Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.
| Голоса | ||||
| Студийный альбом группы «Апрельский марш» | ||||
|---|---|---|---|---|
| Дата выпуска |
1988 | |||
| Записан |
1988 | |||
| Жанр | ||||
| Страна | ||||
| Язык песен | ||||
| Лейбл |
магнитиздат (1988), | |||
|
| ||||
| Хронология группы «Апрельский марш» | ||||
| ||||
| Вторая обложка | ||||
 Обложка сборника «Голоса» (винил, LP, 1991) |
||||
Голоса — второй (из распространявшихся) студийный альбом свердловской рок-группы Апрельский марш, выпущенный в 1988 как магнитоальбом. В 1991 Всесоюзной фирмой грамзаписи «Мелодия» на виниловом LP-диске был издан сборник композиций из этого альбома и предыдущего, Музыка для детей и инвалидов (номер по каталогу С60 30841 009)[1].
Содержание
Об альбоме
…К середине 1988 года состав группы, совершившей к тому времени ряд удачных гастролей, вновь изменился: Юрия Ринка, позже сотрудничавшего с биг-бэндом Владимира Чекасина, сменил Сергей Чернышёв, а за барабанами вместо Игоря Злобина, ушедшего в «Чайф», после ряда замен (экс-«урфинджюсовец» Александр Плясунов, Игорь Акаев) утвердился Андрей Литвиненко. На III Свердловском рок-фестивале (1988) состоялась премьера их новой программы, запечатлённой на третьем альбоме Голоса…— А. Бурлака. Из аннотации на виниловом LP-сборнике, 1991
Настя Полева спела в одном из вариантов песни «Голоса» (в 1994 эта песня была записана группой «Настя» и выпущена на альбоме кавер-версий «Танец на цыпочках»).
Михаил Борисыч Кузьмичёв — отдельная глава в истории «8-го километра» (Свердловская областная психиатрическая больница располагается на 8-м километре Сибирского тракта, считая от центра Екатеринбурга, — отсюда и слэнговое наименование «8-й километр»; см. также песню группы «Чайф» «Сибирский блюз» [например, как бонус-трек к альбому «Дерьмонтин»]: «Сибирский тракт, восьмой километр, вот он — этот дом… Всё, я приехал…»). Гришенков и Елисеев, как завсегдатаи психлечебницы, видели его воочию! До меня дошли лишь два оригинала его рукописей. На текст одного из них и получилась наша песня «Япония». … Да уж, там на виниле в песне «Мёртвый жених» вообще концовку отрезали. У нас была в песне драматическая смысловая пауза — а «мелодиисты» посчитали, что начинается другая песня. :))) Полторы минуты сюжетной концовки, кульминация, драйв — всё, б***, улетело в корзину! Деятели…. Это, по-меньшей мере, непрофессионализм.— Сергей Чернышёв. Из интервью, 2013
Список композиций
Все тексты — Евгений Кормильцев, кроме «Япония» (М. Б. Кузьмичёв; профессиональный пациент психбольницы).
Все аранжировки — Апрельский марш, кроме «Великий вождь тов. Ким Ир Сен» — Игорь Гришенков.
| № | Название | Музыка | Длительность |
|---|---|---|---|
| 1. | «Япония» | С.Чернышёв | 3:27 |
| 2. | «На блатном языке» | И.Гришенков | 5:49 |
| 3. | «Туберкулёз» | И.Гришенков | 4:09 |
| 4. | «Женщины» | И.Гришенков | 3:26 |
| 5. | «Мёртвый жених» | И.Гришенков, Е.Кормильцев | 4:17 |
| 6. | «Наркоз» | И.Гришенков | 3:05 |
| 7. | «Меня с экрана» | И.Гришенков | 3:28 |
| 8. | «Великий вождь тов. Ким Ир Сен» | И.Гришенков | 2:32 |
| 9. | «Голоса» | Е.Кормильцев | 3:51 |
| 10. | «Совсем уплыл» | И.Гришенков | 3:59 |
| 11. | «Голоса» | Е.Кормильцев | 3:53 |
Участники записи
- Игорь Гришенков — вокал, клавишные
- Михаил Симаков — вокал, саксофон, мандолина (9, 11)
- Сергей Чернышёв — гитара, вокал (1)
- Сергей Елисеев — бас-гитара
- Игорь Акаев — ударные
- Андрей Литвиненко — ударные
- Настя Полева — вокал (11)
Технический персонал
- Звукорежиссёр: Валерий Бабойлов
- Директор группы: Виктор Холян
- Рисунок: Игорь Гришенков
Записано летом 1988 года в тон-ателье Свердловской телестудии.
Голоса (сборник, LP, фирма «Мелодия», 1991)
В 1991 году на ленинградском филиале фирмы грамзаписи «Мелодия» был выпущен сборник-компиляция, получивший название второго альбома. На его выпуске настаивали сами участники группы — по их словам, оригинальные «Голоса» для полного издания на виниле не годились, а предыдущий альбом — «Музыка для детей и инвалидов» — было уже поздно выпускать. Отбором материала для выпуска занимался Андрей Тропилло.
Выпуск пластинки отличался крайне отвратительным качеством работы — обложка печаталась на тонкой бумаге, предназначенной для изготовления внутренних конвертов пластинки. Сборник был выпущен крайне мизерным тиражом наравне с альбомом «Отражения» «Песни юных женщин» и в продажу на территории Свердловска и области не поступил.
Песни «Голоса» и «Мёртвый жених» (в усечённом варианте) также попали на сборник «Сигнальная серия пластинок» (выпуск № 4)
Список композиций
Вся музыка — Игорь Гришенков, кроме указанного особо.
Все тексты — Евгений Кормильцев.
| Сторона 1 (из альбома «Музыка для детей и инвалидов») | |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| № | Название | Музыка | Длительность | ||||||
| 1. | «Великий вождь товарищ Ким Ир Сен» | 2:34 | |||||||
| 2. | «Когда его никто не видит (версия вторая)» | И. Гришенков, Е. Кормильцев | 3:57 | ||||||
| 3. | «Дантист» | 3:50 | |||||||
| 4. | «Милиция» | традиционная | 4:35 | ||||||
| 5. | «Анимация (версия вторая)» | 2:27 | |||||||
| 17:50 | |||||||||
| Сторона 2 (из альбома «Голоса») | |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| № | Название | Музыка | Длительность | ||||||
| 6. | «На блатном языке» | 5:55 | |||||||
| 7. | «Женщины» | 3:30 | |||||||
| 8. | «Мертвый жених» | И. Гришенков, Е. Кормильцев | 3:15 | ||||||
| 9. | «Голоса» | Е. Кормильцев | 3:55 | ||||||
| 16:53 | |||||||||
Участники записи
(данные взяты со скана обложки винилового диска)
- Игорь Гришенков — вокал (2, 4, 7, 9), клавишные
- Михаил Симаков — вокал (3, 6, 8), саксофон (6, 7, 8), продольная флейта (5)
- Юрий Ринк — гитара (2, 3, 4)
- Сергей Чернышёв — гитара (6 — 9)
- Сергей Елисеев — бас-гитара
- Игорь Злобин — ударные (2 — 4)
- Игорь Акаев — ударные (5, 9)
- Андрей Литвиненко — ударные (6 — 8)
- Наталья Романова — вокал (2, 4)
Технический персонал
- Звукорежиссер: Валерий Бабойлов
- Редактор и аннотация: Андрей Бурлака
- Оформление, фото: Ильдар Зиганшин, Игорь Гришенков
.
- Производитель диска: Ленинградский завод грампластинок
- Номер по каталогу: С60 30841 009
- ВТПО «Фирма Мелодия», 1990
- Записи 1987-88 гг.
Напишите отзыв о статье "Голоса (альбом)"
Примечания
Литература
- Карасюк Д. История Свердловского рока. От «Эльмашевских битлов» до «Смысловых Галлюцинаций».. — Екатеринбург — Москва.: Кабинетный учёный, 2016. — 520 с. — ISBN 978-5-7525-3093-7.
- Карасюк Д. Ритм, который мы… Свердловская рок-энциклопедия.. — Екатеринбург — Москва.: Кабинетный учёный, 2016. — 280 с. — ISBN 978-5-7525-3094-4.
Ссылки
- [youtube.com/watch?v=WEbX6RUfG18 Апрельский марш - Женщины] на YouTube (25-летие группы, июль 2011; любительская съёмка)
| ||||||||||||||||||
|
Это заготовка статьи о музыкальном альбоме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Голоса (альбом)
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались танцы, в которых Николай еще более пленил своей ловкостью все губернское общество. Он удивил даже всех своей особенной, развязной манерой в танцах. Николай сам был несколько удивлен своей манерой танцевать в этот вечер. Он никогда так не танцевал в Москве и счел бы даже неприличным и mauvais genre [дурным тоном] такую слишком развязную манеру танца; но здесь он чувствовал потребность удивить их всех чем нибудь необыкновенным, чем нибудь таким, что они должны были принять за обыкновенное в столицах, но неизвестное еще им в провинции.
Во весь вечер Николай обращал больше всего внимания на голубоглазую, полную и миловидную блондинку, жену одного из губернских чиновников. С тем наивным убеждением развеселившихся молодых людей, что чужие жены сотворены для них, Ростов не отходил от этой дамы и дружески, несколько заговорщически, обращался с ее мужем, как будто они хотя и не говорили этого, но знали, как славно они сойдутся – то есть Николай с женой этого мужа. Муж, однако, казалось, не разделял этого убеждения и старался мрачно обращаться с Ростовым. Но добродушная наивность Николая была так безгранична, что иногда муж невольно поддавался веселому настроению духа Николая. К концу вечера, однако, по мере того как лицо жены становилось все румянее и оживленнее, лицо ее мужа становилось все грустнее и бледнее, как будто доля оживления была одна на обоих, и по мере того как она увеличивалась в жене, она уменьшалась в муже.
Николай, с несходящей улыбкой на лице, несколько изогнувшись на кресле, сидел, близко наклоняясь над блондинкой и говоря ей мифологические комплименты.
Переменяя бойко положение ног в натянутых рейтузах, распространяя от себя запах духов и любуясь и своей дамой, и собою, и красивыми формами своих ног под натянутыми кичкирами, Николай говорил блондинке, что он хочет здесь, в Воронеже, похитить одну даму.
– Какую же?
– Прелестную, божественную. Глаза у ней (Николай посмотрел на собеседницу) голубые, рот – кораллы, белизна… – он глядел на плечи, – стан – Дианы…
Муж подошел к ним и мрачно спросил у жены, о чем она говорит.
– А! Никита Иваныч, – сказал Николай, учтиво вставая. И, как бы желая, чтобы Никита Иваныч принял участие в его шутках, он начал и ему сообщать свое намерение похитить одну блондинку.
Муж улыбался угрюмо, жена весело. Добрая губернаторша с неодобрительным видом подошла к ним.
– Анна Игнатьевна хочет тебя видеть, Nicolas, – сказала она, таким голосом выговаривая слова: Анна Игнатьевна, что Ростову сейчас стало понятно, что Анна Игнатьевна очень важная дама. – Пойдем, Nicolas. Ведь ты позволил мне так называть тебя?
– О да, ma tante. Кто же это?
– Анна Игнатьевна Мальвинцева. Она слышала о тебе от своей племянницы, как ты спас ее… Угадаешь?..
– Мало ли я их там спасал! – сказал Николай.
– Ее племянницу, княжну Болконскую. Она здесь, в Воронеже, с теткой. Ого! как покраснел! Что, или?..
– И не думал, полноте, ma tante.
– Ну хорошо, хорошо. О! какой ты!
Губернаторша подводила его к высокой и очень толстой старухе в голубом токе, только что кончившей свою карточную партию с самыми важными лицами в городе. Это была Мальвинцева, тетка княжны Марьи по матери, богатая бездетная вдова, жившая всегда в Воронеже. Она стояла, рассчитываясь за карты, когда Ростов подошел к ней. Она строго и важно прищурилась, взглянула на него и продолжала бранить генерала, выигравшего у нее.
– Очень рада, мой милый, – сказала она, протянув ему руку. – Милости прошу ко мне.
Поговорив о княжне Марье и покойнике ее отце, которого, видимо, не любила Мальвинцева, и расспросив о том, что Николай знал о князе Андрее, который тоже, видимо, не пользовался ее милостями, важная старуха отпустила его, повторив приглашение быть у нее.
Николай обещал и опять покраснел, когда откланивался Мальвинцевой. При упоминании о княжне Марье Ростов испытывал непонятное для него самого чувство застенчивости, даже страха.
Отходя от Мальвинцевой, Ростов хотел вернуться к танцам, но маленькая губернаторша положила свою пухленькую ручку на рукав Николая и, сказав, что ей нужно поговорить с ним, повела его в диванную, из которой бывшие в ней вышли тотчас же, чтобы не мешать губернаторше.
– Знаешь, mon cher, – сказала губернаторша с серьезным выражением маленького доброго лица, – вот это тебе точно партия; хочешь, я тебя сосватаю?
– Кого, ma tante? – спросил Николай.
– Княжну сосватаю. Катерина Петровна говорит, что Лили, а по моему, нет, – княжна. Хочешь? Я уверена, твоя maman благодарить будет. Право, какая девушка, прелесть! И она совсем не так дурна.
– Совсем нет, – как бы обидевшись, сказал Николай. – Я, ma tante, как следует солдату, никуда не напрашиваюсь и ни от чего не отказываюсь, – сказал Ростов прежде, чем он успел подумать о том, что он говорит.
– Так помни же: это не шутка.
– Какая шутка!
– Да, да, – как бы сама с собою говоря, сказала губернаторша. – А вот что еще, mon cher, entre autres. Vous etes trop assidu aupres de l'autre, la blonde. [мой друг. Ты слишком ухаживаешь за той, за белокурой.] Муж уж жалок, право…
– Ах нет, мы с ним друзья, – в простоте душевной сказал Николай: ему и в голову не приходило, чтобы такое веселое для него препровождение времени могло бы быть для кого нибудь не весело.
«Что я за глупость сказал, однако, губернаторше! – вдруг за ужином вспомнилось Николаю. – Она точно сватать начнет, а Соня?..» И, прощаясь с губернаторшей, когда она, улыбаясь, еще раз сказала ему: «Ну, так помни же», – он отвел ее в сторону:
– Но вот что, по правде вам сказать, ma tante…
– Что, что, мой друг; пойдем вот тут сядем.
Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.
