Голый ковбой

Роберт Джон Берк англ. Robert John Burck
Голый ковбой в 2006 году
Основная информация
Дата рождения	23 декабря 1970(1970-12-23) (53 года)
Место рождения	Цинциннати, Огайо, США
Годы активности	1998 — н. в.
Страна	США
Инструменты	гитара
Псевдонимы	Голый ковбой

Голый ковбой (англ. Naked Cowboy; настоящее имя — Ро́берт Джон Берк, англ. Robert John Burck) — хара́ктерный уличный исполнитель на Таймс-сквер. Предметы его гардероба представлены лишь ковбойскими шляпой, сапогами и трусами.

Роберт Берк родился в городе Цинциннати в штате Огайо 23 декабря 1970 года. Начальную школу он окончил в деревне Гринхилс, расположенную в пригороде. Там же Берк начал заниматься бодибилдингом. Впоследствии он поступил в Университет Цинциннати, где получил степень бакалавра по политологии. В 1997 году он приехал в Лос-Анджелес для съёмок в эротическом журнале Playgirl. Между делом Берк музицировал на пляже квартала Венис в полном облачении. Его заработок был небольшим. Однако снимавший Берка фотограф из Playgirl однажды посоветовал ему избавиться от лишних деталей одежды, оставив только трусы, что тот и сделал. После этого выручка Берка значительно выросла. Так, в первый день он заработал 110 долларов.

В 2000 году Берк зарегистрировал товарный знак «Голый ковбой» и на следующий год перебрался на Таймс-сквер в Нью-Йорке. В 2009 году его доход за выступления доходил до 300 долларов в час. Хотя площадь по-прежнему остаётся основным местом выступлений Голого ковбоя, он регулярно гастролирует по всей стране, выступая в том числе в родном штате Огайо и на фестивале Марди Гра в Новом Орлеане. Кроме того, Берк записал два альбома.

Берк отслеживает нарушения своего товарного знака. Так, в 2008 году он обвинил компанию Mars в незаконном использовании своего образа в рекламной кампании шоколадных конфет M&M’s. К ноябрю того же года сторонам, впрочем, удалось прийти к соглашению. Берк, тем не менее, допускает использование образа франчайзи при условии выплаты ему 500 долларов ежемесячно или 5000 долларов ежегодно.

Кроме музыкальной и коммерческой деятельности Берк ведёт и политическую. В июле 2009 года он заявил о желании баллотироваться на выборах мэра Нью-Йорка. Однако уже в начале сентября того же года он снялся с предвыборной гонки. Через год, в октябре 2010 года, Берк объявил о намерении побороться за пост президента США на выборах 2012 года. Свою избирательную кампанию он проводил от лица Движения чаепития, придерживающегося консервативных взглядов.

14 февраля 2013 года Берк женился на танцовщице живота Патрисии Круз.

Ссылки

• [www.nakedcowboy.com/ nakedcowboy.com] — Официальный сайт (англ.)

Отрывок, характеризующий Голый ковбой

– Благодарю вашу светлость, – отвечал князь Андрей, – но я боюсь, что не гожусь больше для штабов, – сказал он с улыбкой, которую Кутузов заметил. Кутузов вопросительно посмотрел на него. – А главное, – прибавил князь Андрей, – я привык к полку, полюбил офицеров, и люди меня, кажется, полюбили. Мне бы жалко было оставить полк. Ежели я отказываюсь от чести быть при вас, то поверьте…
Умное, доброе и вместе с тем тонко насмешливое выражение светилось на пухлом лице Кутузова. Он перебил Болконского:
– Жалею, ты бы мне нужен был; но ты прав, ты прав. Нам не сюда люди нужны. Советчиков всегда много, а людей нет. Не такие бы полки были, если бы все советчики служили там в полках, как ты. Я тебя с Аустерлица помню… Помню, помню, с знаменем помню, – сказал Кутузов, и радостная краска бросилась в лицо князя Андрея при этом воспоминании. Кутузов притянул его за руку, подставляя ему щеку, и опять князь Андрей на глазах старика увидал слезы. Хотя князь Андрей и знал, что Кутузов был слаб на слезы и что он теперь особенно ласкает его и жалеет вследствие желания выказать сочувствие к его потере, но князю Андрею и радостно и лестно было это воспоминание об Аустерлице.
– Иди с богом своей дорогой. Я знаю, твоя дорога – это дорога чести. – Он помолчал. – Я жалел о тебе в Букареште: мне послать надо было. – И, переменив разговор, Кутузов начал говорить о турецкой войне и заключенном мире. – Да, немало упрекали меня, – сказал Кутузов, – и за войну и за мир… а все пришло вовремя. Tout vient a point a celui qui sait attendre. [Все приходит вовремя для того, кто умеет ждать.] A и там советчиков не меньше было, чем здесь… – продолжал он, возвращаясь к советчикам, которые, видимо, занимали его. – Ох, советчики, советчики! – сказал он. Если бы всех слушать, мы бы там, в Турции, и мира не заключили, да и войны бы не кончили. Всё поскорее, а скорое на долгое выходит. Если бы Каменский не умер, он бы пропал. Он с тридцатью тысячами штурмовал крепости. Взять крепость не трудно, трудно кампанию выиграть. А для этого не нужно штурмовать и атаковать, а нужно терпение и время. Каменский на Рущук солдат послал, а я их одних (терпение и время) посылал и взял больше крепостей, чем Каменский, и лошадиное мясо турок есть заставил. – Он покачал головой. – И французы тоже будут! Верь моему слову, – воодушевляясь, проговорил Кутузов, ударяя себя в грудь, – будут у меня лошадиное мясо есть! – И опять глаза его залоснились слезами.
– Однако до лжно же будет принять сражение? – сказал князь Андрей.
– До лжно будет, если все этого захотят, нечего делать… А ведь, голубчик: нет сильнее тех двух воинов, терпение и время; те всё сделают, да советчики n'entendent pas de cette oreille, voila le mal. [этим ухом не слышат, – вот что плохо.] Одни хотят, другие не хотят. Что ж делать? – спросил он, видимо, ожидая ответа. – Да, что ты велишь делать? – повторил он, и глаза его блестели глубоким, умным выражением. – Я тебе скажу, что делать, – проговорил он, так как князь Андрей все таки не отвечал. – Я тебе скажу, что делать и что я делаю. Dans le doute, mon cher, – он помолчал, – abstiens toi, [В сомнении, мой милый, воздерживайся.] – выговорил он с расстановкой.
– Ну, прощай, дружок; помни, что я всей душой несу с тобой твою потерю и что я тебе не светлейший, не князь и не главнокомандующий, а я тебе отец. Ежели что нужно, прямо ко мне. Прощай, голубчик. – Он опять обнял и поцеловал его. И еще князь Андрей не успел выйти в дверь, как Кутузов успокоительно вздохнул и взялся опять за неконченный роман мадам Жанлис «Les chevaliers du Cygne».
Как и отчего это случилось, князь Андрей не мог бы никак объяснить; но после этого свидания с Кутузовым он вернулся к своему полку успокоенный насчет общего хода дела и насчет того, кому оно вверено было. Чем больше он видел отсутствие всего личного в этом старике, в котором оставались как будто одни привычки страстей и вместо ума (группирующего события и делающего выводы) одна способность спокойного созерцания хода событий, тем более он был спокоен за то, что все будет так, как должно быть. «У него не будет ничего своего. Он ничего не придумает, ничего не предпримет, – думал князь Андрей, – но он все выслушает, все запомнит, все поставит на свое место, ничему полезному не помешает и ничего вредного не позволит. Он понимает, что есть что то сильнее и значительнее его воли, – это неизбежный ход событий, и он умеет видеть их, умеет понимать их значение и, ввиду этого значения, умеет отрекаться от участия в этих событиях, от своей личной волн, направленной на другое. А главное, – думал князь Андрей, – почему веришь ему, – это то, что он русский, несмотря на роман Жанлис и французские поговорки; это то, что голос его задрожал, когда он сказал: „До чего довели!“, и что он захлипал, говоря о том, что он „заставит их есть лошадиное мясо“. На этом же чувстве, которое более или менее смутно испытывали все, и основано было то единомыслие и общее одобрение, которое сопутствовало народному, противному придворным соображениям, избранию Кутузова в главнокомандующие.


После отъезда государя из Москвы московская жизнь потекла прежним, обычным порядком, и течение этой жизни было так обычно, что трудно было вспомнить о бывших днях патриотического восторга и увлечения, и трудно было верить, что действительно Россия в опасности и что члены Английского клуба суть вместе с тем и сыны отечества, готовые для него на всякую жертву. Одно, что напоминало о бывшем во время пребывания государя в Москве общем восторженно патриотическом настроении, было требование пожертвований людьми и деньгами, которые, как скоро они были сделаны, облеклись в законную, официальную форму и казались неизбежны.